— Конечно.
— Чтобы ты понимала. Несколько лет назад родители Андрея угрожали лишить его семейных денег, если он не возьмется за ум. И он нашел выход. Стал примерным семьянином.
— Он женат?! — волосы на голове зашевелились. Ведь у меня есть самое главное табу — никаких женатиков. После того, как отец променял заболевшую мать на новую любовь… Я не переносила женщин, которые врываются в чужие семьи. Не относительно мачехи — с годами обида рассосалась, она действительно помогла отцу принять… всё. Только изменщики — те же предатели.
— Был женат. На мне, — Маша припечатала меня этой новостью. — Только не подумай, что я какая-то обиженная брошенка. Нет. Он уговорил меня на фиктивный брак. Вернее, сначала это была помолвка, пара встреч с его родителями, когда я прикидывалась его девушкой. Не спрашивай как, но все вылилось в то, что я четыре года играла роль его жены, ежемесячно пересекалась с его родителями и рассказывала, что Андрей — образец для подражания. Четыре года, Анют…. История меня, конечно, тоже не красит. Но… оцени, на что готов пойти Коржаненко, лишь бы не менять свой образ жизни.
— Но…
— Подговорить кого-нибудь из друзей, чтобы тот украл у тебя сумку, разыграть спектакль — это не проблема.
— Но я была в больнице. Говорила с врачом…. Видела кровь…
— Взятка, пакет под рубашкой. Или еще какой фокус. Ты была перепугана, наверняка не заметила… Наверняка в конце концов оказалось, что пострадал Коржаненко не так сильно…»
После ее слов на душе было гадко. Очень гадко.
История про то, как Андрей обманывал родителей… Это просто взрыв мозга. Разве такое вообще возможно?! Как… как так можно поступать? Да, мои иной раз съедают мне все нервы, но чтобы устраивать целую аферу? В голове не укладывалось.
Родители его, правда, тоже хороши… Сами же такое чудо себе воспитали. Да и не замечать обмана столько лет… Это вообще на сына наплевать надо. У меня мать по выражению лица и походке могла считать, что что-то произошло. Пытаться хоть что-то скрыть было бесполезно. А тут четыре года…
А еще Маша оказалась права. И Андрей, и врач говорили, что ничего серьезного с парнем не случилось. «Обошлось». Но я отчетливо помню те удары… Андрей или в доспехах должен был оказаться, или в рубашке родиться.
Голова гудела, сон не приходил.
С одной стороны, оказаться доверчивой идиоткой не хотелось. Ненавижу, когда пытаются играть на чувствах.
С другой — если никакого обмана нет, а я обвиню в нем Андрея, после того, что он ради меня сделал… Я себя после такого простить не смогу.
«— Почему… Почему Сергей попросил устроить Андрея в фирму, если знает… Он же знает о вас с Андреем? — спросила я у Маши, не понимая их мотивов.
— Это их с Андреем заморочки, я не лезу, — призналась девушка. — Там все сложно. Их родители дружат всю жизнь и… я правда не знаю. Может, Сергей обещал его родителям. Может, рассчитывает, что Андрей все-таки образумится. Может… Может, это действительно возможно. Но я в такое не верю. Нельзя переделать взрослого человека, которого абсолютно все в его жизни и в себе устраивает».
Как-то так…
Что мы имеем на выходе?
Коржаненко спит в моей постели.
Гениальное решение.
И это практически без сарказма. Идиотку из себя я делать не позволю. Но и бездушной скотиной быть не собираюсь.
Моя квартира показалась идеальным выходом, пусть и спонтанным. Во-первых, действительно не придется ездить на бывшую Машину квартиру, если вдруг что. Во-вторых, так я смогу контролировать Коржаненко. Если он симулирует, я очень быстро это выясню. Очень быстро. Врачей под боком нет, которые готовы для него врать. Площадь квартиры маленькая — есть под повязками шрамы или нет, я замечу. Или буду в курсе, если Коржаненко намылится «тусить». Плюс занятие ему придумала. Так что если Андрей все это подстроил в надежде отвертеться от работы — то обломается.
При этом, если подозрения Маши и, в некоторой степени, мои не оправдаются, я действительно буду содействовать восстановлению Коржаненко, для очищения совести. Смогу приготовить что-то по прописанной диете, проследить, чтобы пил таблетки, чтобы не грохнулся в обморок. Какая-никакая помощь от меня все-таки будет.
Совесть даже потребует выписать ему премию, если окажется, что я зря сомневалась в человеке.
Правда, пока эта самая совесть не дает нормально спать.
— Уверена, что не хочешь перебраться на кровать? — подал голос Андрей. Видимо, разбудила его своим копошением. То на один бок переворачивалась, то на другой, никак не в состоянии унять собственные раздумья.
— Благодарю, не стоит, — буркнула в ответ.
— Котенок настоящий ежик… — пробубнил Коржаненко.
— Что?
Ответа не последовало.
— Андрей? — позвала несколько взволнованно. Опять тишина.
Черт! А если он бредит от поднявшейся температуры? Подорвалась с места, чуть не грохнувшись, когда нога зацепилась за спальник, а под вторую кинулся Бенедикт. Тем не менее, несмотря на препятствия на пути, добралась до Андрея и положила руку на лоб горе-ассистента.
Холодный.
В смысле, нормальный. И парень спит. Если не притворяется, конечно. Еще несколько минут простояла у кровати, наблюдая за ровным медленным дыханием и расслабленным выражением лица.
Нет, точно спит. А я паникер.
Проверила время. Ну… в принципе, можно уже и не ложиться. Вернулась на кухню. Так как гостей никогда не приглашала, то и стульев/табуреток в доме не было, села прямо на импровизированную перегородку между кухней и спальней. Включила ноутбук, чтобы его подсветка служила освещением. Наполнила кастрюлю водой, собираясь сварить Андрею что-нибудь поесть на день. Рыскать по кровати в поисках его выписки не собираюсь. После операций все равно почти всегда советуют диету номер пять.
В холодильнике есть куриная грудка. Сварю — получится и бульон на день, и белое мясо. Андрею хватит. В конце концов — мальчик большой, стесняшками не страдает. Почитает, что ему можно есть, и найдет в холодильнике что-нибудь подходящее. Яблоки, груши лежат. Овощи тоже есть. Разберется. На крайний случай позвонит…
Бросила взгляд на Андрея. Свет от ноутбука немного падал на его лицо, отчего тени как-то по-особенному заиграли. Закрытые глаза утонули в черноте, тени подрезали скулы, делая их еще острее.
«Я тебя умоляю, только не говори, что ты втюрилась в этого козла», — вновь возникла в голове фраза Марии.
Конечно, нет. Невозможно «втюриться» в человека, которому даже верить не можешь.
