«Подойдите ближе, бандерлоги…»
Анюта все еще глядела на меня волком.
Поставила на перегородку между кухней и кроватью салатник и тарелку с бутербродами. Следом появились две чашки с чаем. Одна — которая уже была в квартире. Вторая — новая, только из магазина.
— Давай, — протянул зазывающе. — Я не кусаюсь.
— Зато я кусаюсь. — Маленькая язва сощурилась. — Учти это.
Йес, победа!
Девушка обогнула перегородку и подошла к кровати. После чего застыла. У меня даже шея затекла на нее смотреть. Все-таки не очень удобно лежа на животе смотреть кому-то в лицо, если этот кто-то стоит. Зато очень удобно и даже приятно лицезреть стройные ножки.
Лениво перевернулся на спину, изо всех выдавливая из себя улыбку.
— Давай к стенке, — скомандовала Анюта.
— Это почему? Мне тут хорошо, я себе нагрел.
— А мне через тебя скакать?
— Я не против, — улыбнулся. Настолько обаятельно, насколько вообще способен. С этой улыбкой взята не одна крепость.
— Зато я против….
— Бука.
— Не бука, а… а неуклюжая. Если я на тебя упаду? — Анюта скрестила руки на груди.
— Я точно не буду против. — Улыбка из обаятельной превратилась в хищную. Фантазия расцвела буйными красками.
Чем не романтика? Анюта начинает на меня падать, я подхватываю ее, чтобы не ударилась. Наши лица оказываются в паре сантиметров друг от друга. Легкий испуг, милипусенький выброс адреналина.
И Поцелуй. Вот прямо так — с большой буквы.
Поцелуй с большой буквы — это когда мозг засыпает, просыпается мафия просыпаются инстинкты. Те, которые самые приятные. Такие поцелуи всегда становятся началом долгой, страстной прелюдии. Горячей настолько, что МЧС должен делать рассылку смс о возможных стихийных бедствиях и высокой пожарной опасности.
И я знаю, что Анюта умеет так целоваться.
За этим холодным, сдержанным и в чем-то чопорным фасадом скрывается натура дикая, необузданная. И жаждущая любви.
Я-то знаю.
И помню, как у меня срывало башню от этой бестии.
Хочу еще.
Хочу-хочу-хочу!
— Как маленький, ей-богу, — буркнула Аня, переступая через мои ноги.
— Первые сорок лет детства самые тяжелые в жизни мужчины, ты не знала? — нес какую-то чушь, лишь бы не молчать. Шальные мысли уносили меня в далекие сказочные дали, мешая отвечать здраво и рассудительно.
— Что смотрим? — Аня взяла ноутбук, устраивая его у себя на ногах.
— На твой вкус.
Кажется, все равно ничего из кино сегодня я не восприму. Потому что буду или пялиться на свою начальницу, или витать в собственных мыслях.
Даже о еде забыл. Наблюдал, как девушка открывает онлайн кинотеатр и листает подборки. Как она закусывает губу, задумываясь о чем-то. Как нежно поглаживает одного из котов, который устроился у нее под боком.
— Я всегда такой дурак? — спросил. Вслух. Случайно.
Черт возьми, кажется, я краснею.
Срочно нужно отмотать время назад.
— К чему такой вопрос? — с полной серьезностью поинтересовалась Аня.
— Да так, не обращай внимания.
— Нет, теперь-то мне интересно, — девушка отодвинула ноутбук, давая понять, что просто так теперь не отстанет.
— Да просто. Сложно ответить? — лучшая защита — это нападение, не так ли?
А я, наверное, точно дурак. Во всяком случае, не помню, чтобы я хоть когда-нибудь вел себя как подросток в пубертате.
— Да нет, несложно. Да, ты всегда такой дурак. Все те несколько дней, что я тебя знаю. — Девушка опустила взгляд. — Хотя… Когда мы познакомились, ты казался нормальным. — Анюта улыбнулась, мило и нежно. Словно вспомнила наш вечер.
Он же и правда был отличным. И я бы с удовольствием вернул все назад. Вычеркнул бы все прошедшие месяцы.
Остановился бы в ту ночь и заставил себя подумать. Как следует подумать.
Нам же было хорошо с Аней.
Я не должен был отпускать эту девушку.
Ни с утра на работу, ни из своей жизни.
Из-за таких женщин начинаешь бросаться на подвиги.
Из-за таких женщин начинаешь думать о чем-то новом, непривычном. Не только о себе.
— Не знаю. — Анюта почесала бровь. — Это ты тогда притворялся. Или зачем-то сейчас постоянно выставляешь себя полным…
— Я подумал над компромиссом, — сообщил, пока в фильме началась реклама. И все равно Анюта нажала паузу, чтобы выслушать.
— И?
— Две вещи. Я хочу, чтобы ты спала на кровати.
— Нет, — категорически ответила девушка. — Я говорила: никаких нарушений режима. Не думаю, что твой врач одобрит твои сны на полу.
— Я, как бы, и не собирался. Нам здесь обоим хватит места.
— Тогда тем более нет.
Пропущу мимо.
— Я не собираюсь к тебе приставать, — ответил спокойно. — Но мне не по себе, что ты спишь на полу. И…
— Что «и»? — поторопила меня Анюта, а я вообще не хотел продолжать. Зря ляпнул это «и». Но раз у нас вечер нарушения личного пространства, да и я намерен заставить девушку бросить идиотскую затею с кухонным сном…
— Ты нормально спишь? Я имею в виду… после того? — прикусил язык, пристально вглядываясь в реакцию Анюты. Слышал, как она ворочалась всю ночь. И отчасти радовался, что не я один такой. Заснуть, конечно, в итоге получилось. Но… — Мне не по себе. Я или не могу перестать думать обо всем произошедшем, или снится какая-то хрень, что лучше бы вообще не спал.
За исключением того, когда во сне появляется Аня.
Не думаю, что это панацея, конечно. Но реально испытываю облегчение, когда она рядом. Тот час, что она ехала с работы… Я весь извелся. Мысль «а вдруг это повторится» не давала покоя.
— Если подумать… Да. Это… тяжело, — призналась Анюта, потупив взор. — Я не связывала… вернее, не совсем связывала…
— Оставайся здесь. Я без задних мыслей. Просто прошу.
— Думаешь, так будет лучше?
Практически уверен.
— А вдруг?
— Допустим. А вторая просьба? Ты сказал, у тебя их две.
Улыбнулся.
— Переезжай жить ко мне.
Глава 14
Говорят, что самая длинная пауза в жизни, которую достается испытать мужчине, — это отрезок времени от вопроса «Ты выйдешь за меня?» вплоть до получения ответа.
Брешут.
Безбожно брешут.
