Салим догнал ее и встал рядом.
– Прием пройдет в торжественном бальном зале. Сейчас я должен встретиться с послом. За тобой зайду в семь.
– Уверена, что сама смогу найти дорогу. – Шарлотта желала немного отдалиться от него.
Знакомое стальное выражение появилось на его лице.
– Встречу тебя в семь часов.
– Хорошо, если настаиваешь.
Салим смотрел, как Шарлотта уходит. Нахмурился. Казалось, она стала другим человеком сразу после приземления в Лондоне. Забилась в угол автомобиля, на лице такое выражение, как будто она увидела привидение. Он беспокоился. Хотелось пойти за ней. И что? Шарлотта просто любовница. Хотя, да, отличается от других его женщин. Но и только.
– Сэр?
– Да?
Секретарь улыбнулся:
– Позвольте мне проводить вас в кабинет посла.
Оставшись в одиночестве в роскошном люксе, Шарлотта принялась вышагивать взад-вперед по комнате, не обращая внимания на окружающую обстановку и вид на парк из окна. Что она сделала? Нужно было настоять на том, чтобы вернуться в свою квартиру и сообщить Салиму, что контракт расторгнут. Прошлым вечером об этом сообщил король Зафир.
– Спасибо за все, что вы сделали для моего брата. Думаю, вы уже поняли, Салим следует своим путем и не ищет помощи ни у кого. Вы выполнили условия нашего соглашения. Если решите остаться на коронацию или дольше, это будет соглашение между вами и моим братом.
Шарлотта открыла шкаф, куда уже сложили ее вещи, желая собраться и сообщить Салиму, что уходит. А еще лучше уйдет прямо сейчас, пока он за ней не пришел.
Но все мысли покинули ее, когда она увидела в шкафу знакомое зеленое шелковое платье. Сердце сжалось. То самое платье, которое прислал Салим для вечеринки и которое она так и не надела. На той вечеринке он впервые ее поцеловал.
Платье было потрясающим. Простым и элегантным.
Шарлотта поняла, что у нее нет сил уйти. Пока нет.
Еще одна ночь.
* * *
Салим пытался взять себя в руки, но ощущал растерянность. Не обращал внимания на людей, сосредоточенный на женщине, стоявшей поодаль.
Она надела зеленое платье. То самое, которое он заказал специально для нее, описав цвет и стиль знакомому французскому стилисту, чем немало позабавил того.
– Должно быть, это особенная женщина, если уж вы заказываете платье под цвет ее глаз. Обычно ваши любовницы одеваются сами.
Салим тогда ответил, словно защищаясь:
– Она мне не любовница.
Но его друг рассмеялся и сказал:
– Еще нет.
Салим оказался прав насчет цвета. Даже отсюда он видел, что зеленое платье сделало ее глаза еще зеленее. Платье без бретелек подчеркивало грудь и крупными складками ниспадало до пола. Он никогда не видел ее на публике в столь открытом наряде. А теперь ее белая кожа с веснушками была открыта всем. Мужчина в смокинге, с которым она разговаривала, положил руку на ее обнаженную спину.
Салим двинулся в ее сторону, но вдруг кто-то взял его за локоть.
– Пожалуйста, можно вас на пару слов?
Сдерживая желание выругаться, он остановился перед молодой привлекательной женщиной с темными глазами и темными волосами, и почему-то мороз прошел по его позвоночнику. Он узнал ее в тот самый момент, когда она произнесла:
– Возможно, вы меня не знаете. Я Джованна Скоцца. Мой отец был…
– Я знаю, кто ваш отец, – мрачно отозвался Салим.
Она выглядела взволнованной.
– Могли бы мы поговорить наедине?
– Конечно.
Он должен поговорить с ней. Проинструктировав слугу, чтобы их никто не беспокоил, он прошел с ней в приватный кабинет.
Шарлотта напряглась, когда Питер Харпер положил ей руку на спину, и попыталась отодвинуться, ощущая на себе взгляд Салима на другой стороне зала. Острая боль пронзила ее, когда она увидела, как он разговорился с высокой и очень красивой молодой женщиной с черными волосами, оливковой кожей и темными глазами. Эта женщина положила руку на его. Он смотрел на нее, будто…
Сердце Шарлотты заболело. Она никогда не видела, чтобы он так смотрел на кого-то. Салим повел женщину в другую комнату, и один из слуг встал снаружи, чтобы их никто не тревожил.
Внезапно почувствовав себя плохо, Шарлотта извинилась перед коллегами и вышла.
Салим вновь появился в зале и не увидел ее. Рассекая толпу, он искал знакомые зеленые глаза и нашел Шарлотту в отдельном кабинете, похожем на тот, из которого только что вышел. Там горел очаг, стены были заставлены полками с книгами, а в углу стояла рождественская елка. Но он видел только стройную фигуру, стоявшую у камина.
Желание сразу же разожгло его кровь.
– Кто были те мужчины, с которыми ты говорила?
– Коллеги из дипломатического корпуса.
– Из корпуса?
Ее голос стал жестким.
– Да, Салим, у меня много коллег по совместной работе. Возвращаясь в Европу, ты ведь тоже наверняка сталкиваешься со старыми друзьями. Или любовницами.
Он не сразу понял, о чем она, но потом вспомнил и нахмурился:
– Ты видела, как я разговаривал с Джованной?
Шарлотта пожала плечами, с трудом скрывая эмоции.
– Так ее зовут?
Салим покачал головой и улыбнулся.
– Я вижу, ты ревнуешь.
Руки Шарлотты сжались в кулаки. Да, она ревнива и ненавидит это в себе.
– Мне все равно, чем и с кем ты занимаешься. И тебе должно быть все равно, что я делаю.
Она попыталась пройти мимо Салима, но он поймал ее за руку.
– Мне не понравилось, как этот мужчина прикасался к тебе. Кто он?
– Никто. Питер Харпер, дипломат из министерства иностранных дел.
Ей импонировало, что он ревнует, но потом она вспомнила, как он сам пошел в комнату за руку со знойной темноволосой красоткой.
– А кто она?
Салим провел рукой по волосам, снял пиджак и галстук-бабочку, бросил все это на стул. Обернулся. Шарлотта чуть было не сделала шаг назад, так дико он на нее посмотрел. Как зверь, запертый в клетке.
Наконец он оборонил:
– Джованна Скоцца. Вот кто она была.
Шарлотта нахмурилась. Это имя было ей знакомо.
Лицо Салима стало мрачным.
– Это старшая дочь мужчины, который издевался над Сарой и которого я уничтожил из мести.
Шарлотта ощутила озноб, несмотря на жар от огня.
– Чего она хотела?
– Спросила, можно ли поговорить со мной, и я согласился. Она рассказала мне, что он был жестоким отцом. Он был также жесток к их матери. Прежде чем покончить с собой, он ее избил, и она оказалась в больнице. Ее мать собиралась предъявить обвинение, и он покончил с собой, чтобы не допустить позора. Джованна освободила меня от чувства вины.
