Александр прекрасно разбирался в женщинах, он умел читать по их лицам, как в раскрытой книге. Так, сейчас он сразу понял, что эта невзрачная особа не просто ошиблась дверью, она кого-то искала.
И, судя по тому, как старательно она отводила глаза, искала она именно его.
Да… Перед глазами встал тот день, десять лет назад, когда он увидел ее на вокзале. Он провожал Лидию, точнее, хотел убедиться, что она все сделала правильно, проконтролировать ее слова и поступки. И надо же такому случиться, что Анна примчалась на вокзал. Хорошо, что Лидия заметила ее издали, он успел отойти в сторону.
Потом он отвлекся на дело, у него было самое важное дело в жизни. Про Анну он просто забыл – зачем ему помнить эту тусклую мымру и неудачницу?
Александр низко наклонил голову и едва слышно скрипнул зубами. Он вспомнил. Вспомнил ту ночь, когда, стоя над мертвой Лидией, открыл тот самый тубус с двойным дном, который сам же и привез Лидии, его выполнил знакомый под заказ. Вспомнил свой шок, когда увидел, что тубус пуст. Эта идиотка, эта страхолюдина, эта провинциальная дура перепрятала картину!
Не веря своим глазам, он поискал в квартире – куда там, ясно было, что здесь ничего не спрячешь. Стоя посреди этой нищей запущенной квартирки, он только бессильно потрясал руками и скрипел зубами, хотя ему хотелось крушить мебель, бить посуду и вообще ломать все. Но нельзя, здесь такие тонкие стены, это тебе не старый фонд в Петербурге с каменными стенами метровой толщины.
Он прокололся. Ведь видел же, когда она открыла ему дверь, что с ней что-то не то. Сразу заметил, ведь он прекрасно разбирается в женщинах, видит их насквозь. А эту и просвечивать не надо было, сразу понятно, что ей нужно. Помани красивой жизнью, уболтай, уложи в постель… даже этого не понадобилось, готова была с ним где угодно…
И он расслабился, был полностью в ней уверен, твердо знал, что она сделает все, как он велит, и принесет ему эту картину в зубах, как послушная дрессированная собачка. И вот все пошло прахом, потому что он поторопился. Она безумно ему надоела с этими своими собачьими глазами, которыми она смотрела на него непрерывно, с этой жалкой улыбкой, с этой готовностью к самопожертвованию. Когда он слышал, как она все время повторяла, что готова для него на все, что сделает для него все, что можно, и все, что нельзя, ему хотелось заткнуть ей рот. И прикрыть глаза, чтобы не попадался ему этот собачий взгляд.
Разумеется, ее нужно было убить. Он решил это сделать еще тогда, когда впервые ее увидел. И тогда, ночью, он в темноте просто не увидел ее глаз, иначе бы понял, что она что-то знает. Но он сильно нервничал, его могли видеть соседи, опять-таки муж мог вернуться не вовремя, и тогда получилось бы как в плохом анекдоте.
Короче, он решил все сделать сразу. Покончить с этим и поскорее уйти, забрав картину.
Она умерла быстро, он все сделал аккуратно, чтобы не запачкаться кровью. И через несколько минут с ужасом убедился, что картины в тубусе нет.
Куда, вот куда она ее дела? Отнесла обратно в музей? Не может быть, побоялась бы. Спрятала у своего бывшего мужа, этого алкаша? Да он только что оттуда, Лидии там не было, это он точно знает. Вот с алкашом было просто, тот не просыхал которые сутки, так что он просто оставил ему отравленную бутылку водки и ушел.
Теперь он стоял посреди квартиры и чувствовал, что все рушится.
Один-единственный раз судьба дала ему шанс, когда свела в Италии с той полусумасшедшей старухой, которая рассказала ему про картину. Про подлинник Рафаэля, который купил у ее прадеда русский миллионер, князь Сан-Донато, больше известный под фамилией Демидов.
«Мадонна дель Пополо». Ее прадед до конца жизни рассказывал про ту картину… про то, как дурак-приказчик продал ее русскому богачу, перепутав с дешевой подделкой…
А потом он прочел статью о картине, которую знаменитый художник и искусствовед Мизгирь в двадцатые годы прошлого века нашел в Нижнем Тагиле. Мизгирь установил, что картина принадлежит кисти Рафаэля, и забрал ее в Москву.
А потом, через пятьдесят лет, после смерти Мизгиря, другие искусствоведы оспорили его атрибуцию, доказали, что картина – копия, и отправили ее обратно в Нижний Тагил. Где она и висит с тех пор в местном музее.
Сложив два и два, сопоставив историю «Тагильской Мадонны» с рассказом итальянской старухи, Александр понял, что это – его шанс изменить судьбу.
В маленьком провинциальном музее хранится бесценный подлинник Рафаэля. Его нужно только забрать оттуда – и жизнь изменится, засверкает всеми цветами радуги, заискрится алмазным блеском…
Он не ждал, что все образуется само собой, не сидел сложа руки, он все организовал, не упустив ни одной детали. И вот в самый последний момент эта идиотка вышла из повиновения и спутала ему все карты! Да будь же ты проклята! Он едва удержался, чтобы не пнуть труп Лидии ногой, и понял, что нужно немедленно уходить из этой халупы. И уезжать из этого города.
Лидию скоро найдут, а ведь их видели вместе. Он приходил в музей, они встречались в городе. Нет, нужно уезжать. Причем не самолетом, а поездом. Сунуть проводнику денег и ехать без билета, чтобы не оставлять следов.
Он все сделал быстро, вернулся в Петербург, никто не связал его со смертью этой дуры. И смерть Охотникова прошла незамеченной, умер и умер, старый был, сердце не выдержало. Первое время он не мог найти себе места от отчаяния. Столько трудов – и все зря! Поманила судьба, дала шанс, а потом сама же этот шанс отобрала.
Через некоторое время злость на судьбу улеглась, и он не то чтобы забыл все (такое никогда не забудешь), но успокоился. И выбросил из головы город Нижний Тагил. Нет такого города на карте, а если и есть, то он там никогда не был.
А теперь вот увидел эту Анну Волынскую и вспомнил. Для чего-то она притащилась в фонд и явно искала его. Зачем, вот вопрос.
Десять лет прошло, с чего он ей понадобился? Надо же, выискала его, неужели Лидия тогда сказала его имя? Да нет, он же стоял неподалеку и слышал, как Лидия отмахнулась от расспросов. Еще подумал тогда, что если не с ним рядом, то Лидия вполне может не смотреть собачьим взглядом. Глаза блестят, смех звонкий… не то чтобы красавица, но все же что-то есть…
И тут по аналогии он вспомнил, что буквально недавно он слышал такой же смех. Еще подумал – что-то знакомое, оглянулся – нет, не знает он эту новенькую девицу, никогда ее не видел.
А тут дверь открылась, и вошла та самая девица. Ничего себе, фигуристая, платье красное в обтяжку, есть что людям показать. Девица завертелась перед парнем с длинными волосами, стянутыми в хвост. Он оживился, она захихикала, потом захохотала в голос.
Точно, этот смех ему знаком. И взгляд, который она бросила на него, Александра. Посмотрела и тут же отвела глаза, но он-то все понял. Не зря умел читать в женских лицах как в раскрытой книге. Девица явно им интересуется. И все было бы просто, если бы не видел он в ней чего-то знакомого.
Девица снова стрельнула на него глазами и вышла.
