– Я тебя тоже люблю…
– Петр Васильевич, – повернулся Тапир к главному организатору соревнований. – Я, конечно, рад, что вы обратились именно ко мне, аванс заплатили и прочее, но можно задать вопрос?
Он принял предложение Гэдульдихта, сделанное от лица Нешпаева. Заключалось предложение в том, чтобы после двенадцати ночи отправиться на рыбалку и попытаться поймать какую-то редкую рыбу, которая в светлое время суток не питается и на приманки не реагирует.
Когда костры на поляне догорели и в лагере все успокоились, Тапир в сопровождении Гэдульдихта и Нешпаева незаметно покинули поляну, прошли по берегу реки километра три и остановились на крутом повороте Скорогадайки, где угадывался глубокий омут.
– Спрашивай. В чем проблема-то? – сказал Но-шпа. – Только, чтобы времени не терять, начинай собирать спиннинг.
– Я слышал, что у вас есть егерский кодекс, согласно которому вы ночью не то чтобы рыбу не ловите, но даже в заповедник не заходите?
– Есть. Негласный. И связан он в первую очередь со смертельной опасностью. Но за этот риск я тебе столько деньжищ и отвалил.
– Это понятно! И простите, Петр Васильевич, объяснимо, что вы с одной рукой сами не сможете поймать на спиннинг эту редкую рыбу. Но ведь есть Гэдульдихт, тоже опытный рыболов, и другие знакомые вам егеря, так почему же вы не воспользовались их мастерством, а обратились к постороннему человеку?
– Все очень просто, Тапир, – усмехнулся Нешпаев. – Открою один секрет, при условии неразглашения – тебе, кстати, и за это условие тоже деньги заплачены. Так вот. И к Гэдульдихту, и к любому другому егерю, которому довелось рыбачить в заповеднике несколько раз, обращаться с подобной просьбой бесполезно по одной простой причине. Не клюет у них рыба – хоть ты тресни! Ни на какие навороченные снасти, ни на что не клюет.
– Почему?
– Загадка Кабаньего урочища, – подал голос всматривавшийся в воду Гэдульдихт. – Лично я в первое время ловил себе и ловил, причем довольно успешно, а потом – вдруг как отрезало. Ни на спиннинг, ни на удочку, ни на нахлыст – ни одной поклевки.
– Я недавно обсуждал этот феномен с Моноклем и другими нашими ветеранами, – сказал Ношпа. – Пришли к общему выводу, что местная рыба научилась каким-то образом распознавать, что перед ней не просто рыбка или какой-нибудь там жучок-червячок, а именно приманка, заброшенная человеком, неоднократно рыбачившим в заповеднике.
– По запаху, что ли?
– Запах тут ни при чем. Скорее, от какой-то исходящей от рыболова ауры. Ауры, приобретенной при ловле в здешних водоемах.
– Другими словами, и у меня тоже через какое-то время может появиться подобная «аура»?
– Скорее всего – да, – не стал лукавить однорукий. – Но еще, как минимум, пять рыбалок вы все отловитесь успешно…
– Интересный расклад, – сказал Тапир, показывая Нешпаеву собранную снасть. – Я, кстати, готов начать ловлю.
Глава 10
Потери
Музыка, сначала совсем тихая, становилась все громче и громче. Проснувшийся Павел никак не мог вспомнить название группы, солистка которой в такт мелодии издавала очень натуральные эротичные стоны. Хотя минувшей ночью Осока дышала и стонала намного эротичнее. Или ему это приснилось? В таком случае это был самый великолепный сон в его жизни. Да нет же, нет! У них с Осокой все произошло на самом деле. Господи, какое счастье!
Павел выбрался из палатки и нос к носу столкнулся с Тридой.
– Выспался? – спросила она донельзя серьезно.
– Ага, – широко зевнул он, осматриваясь. – Где тут можно харю умыть? И – вообще?
– Вон там все обустроено. – Девушка показала в дальний угол поляны, где был установлен навес и поблизости – несколько кабинок голубого цвета. – Скоро завтрак! – крикнула она ему вслед.
Когда Павел уже заканчивал плескаться у рукомойника, к нему подошел Лёва. Слегка смущенный.
– Как спалось? – поинтересовался он.
– Отлично! – Павел взялся за полотенце. – А чего это вы все моим сном интересуетесь?
– Кто – все?
– Сначала Трида, теперь вот – ты.
– Да это так, вместо пожелания доброго утра.
– Понятно. В таком случае мне тоже очень интересно, как провел сегодняшнюю ночь мой непосредственный начальник?
– Паша, тут такое дело… – замялся Лёва. – Мы ведь с тобой друзья…
– А ты что, каким-то образом умудрился меня предать? Или во втором туре сделал ставку на кого-то другого?
– Да при чем здесь это! На тебя я сделал ставку, конечно. Лучше скажи, у вас с Нинель как?
– В плане?
– Ну, какие отношения? Надеюсь, не очень серьезные?
– Лёва, ты, случаем, не влюбился? – перестав растираться полотенцем, округлил глаза Павел.
– Окстись, Змей! – замахал Лёва руками. – Я просто подумал, вдруг это ты с ней, она с тобой…
– Успокойся. Кроме единичного секса, свидетелем которого ты был, как подслушивающий под дверью, у нас с Ниночкой ничего не было и впредь ничего не будет.
– Уф, – с облегчением вздохнул Лёва. – Прямо гора с плеч!
– Так-так-так?
– Да, понимаешь… – вновь замялся Лёва. – Короче, иду я вчера от костра после раков пьяный спать к себе в палатку, и вдруг догоняет меня Нинель и обращается за помощью…
– За помощью?
– Да, блин! Извините, говорит, Лёва, не могли бы вы типа помочь своему товарищу Магзу? Я, естественно, отказать не имею права, пошел за ней в ее палатку. Там – Магз, довольный такой. А Нинель на него показывает и объясняет, что из-за своих перевязанных рук у него не получается ее раздеть, и просит, чтобы я сделал это вместо Магза. После чего, если захочу, могу идти спать, а если спать не хочу – могу остаться…
– А она разве сама раздеться была не в состоянии?
– Да я об этом как-то и не подумал, – развел руками Лёва.
– И конечно, не смог отказать девушке в просьбе?
– Как же я мог отказать!
– И после того, как ты раздел Ниночку, конечно же, пошел спать?
– Что я – дурак, что ли!
– Ха-ха, прав был Евдокимыч, про свою дочурку рассказывая.
– Хэх!
– Ха-ха! Значит, ты раздел Ниночку, остался в палатке, и вместе с Магзом вы…
– Ну да. Только у меня сложилось такое впечатление, что она и от третьего мужика бы не отказалась…
– Ай да Ниночка, ай да молодца! – Павел больше не смог сдерживаться и рассмеялся во весь голос. Да так заразительно, что и Лёва тоже начал смеяться. И смеялись друзья до тех пор, пока рядом не возникла серьезная Трида:
– На завтрак пора!
