– Экипаж, слушай мою команду! Рифата не вернуть, нам жить дальше, поэтому взяли себя в руки и работаем. Женя, доложи Земле о двухсотом, об аварийной деактивации реактора и незапланированном изменении траектории, будем выполнять маневр по сбросу ядерной установки. Саня, запитай по дублирующей схеме основные цепи модулей, солнечные панели раскрыть полностью, проверь работоспособность первого разгонного блока двигателей, готовь комплекс к эксплуатации без энергоблока. Будем избавляться от этого исчадия ада, и побыстрее, каждая секунда дорога. Там такой фон, светиться по ночам будем, на всю оставшуюся жизнь хватит.
– Никодим, а если он не отстрелится? – Саня лихорадочно листал техническое описание стыковочного узла реактора, выуживая важные данные.
– Тогда кто-то из нас застрелится. Проверяй и незамедлительно докладывай.
– Понял, параметры двигателей в норме.
– Склонение, ориентация, вращение в норме. – Женька, удрученный гибелью друга, после сеанса связи с Землей занял свое рабочее место, внимательно проверяя навигационную карту полета. Предательская слеза скользнула по щеке, оставляя рубец в душе.
– Экипаж, внимание, приготовились, пуск!
Сложный маневр завершился удачно, два раза в одну и ту же воронку снаряды, по обычаю, не попадают, проблем с отстыковкой тоже счастливо избежали. Реактор, еще больше почерневший от пожара, медленно уплывал под комплекс, заключив в объятиях мертвой хваткой остывшее тело Рифата, отныне бессменного капитана и вечного командира этого чудовищного космического объекта. Астрономы присвоят ему теперь порядковый номер, обзовут понятным только им именем и оставят скудную запись для будущих поколений ученых, выделив предупреждающим восклицательным знаком: очень опасен, с непредсказуемой траекторией полета. Объект же, посмеявшись вдоволь над жалкими усилиями людишек, отскочит от Марса шариком в игре пинг-понг и унесется в неизвестном направлении, чтобы когда-нибудь, через сотни лет, вновь вернуться к Земле, породившей его, наводя жуткий страх на беспечное человечество. Занесенный палачом топор, ждущий только своего часа…
– Вахты стоим по одному, четыре часа. Сопли не распускать, заступаю первым, а вы бегом в капсулу, внимание на дозиметр. Этот гроб еще долго в окрестностях летать будет, пока не приступим к торможению. Где брать недостающее электропитание, дилемма, однако? – Брат Никодим углубился в расчеты. – Команда была отдыхать, непонятно разве?
– Видал, мне показалось, что у Никодима есть ствол. Перекладывал в комбез из сейфа. – Женька, усевшись на койку, серьезно посмотрел на Саню.
– Он же командир экипажа, захочет – пристрелит нас, хоть и монах.
– Послушником был. Слушай, Саня, а если он умом тронется, как определить? – не унимался Женька. – Может, закроемся изнутри, мало ли какая блажь ему в голову придет?
– Если крыша съедет, то замки не спасут, у сумасшедших на подлянки особая стать, достанет. Тут мне, Женька, мыслишка одна запала. Помнишь Олега-камазиста, на стоянке, ставки с ним все ходили делать?
– Это который, когда напьется, обещал про нас книгу написать?
– Ага, верно, он. Не кажется ли тебе, что это он нас запустил на Марс? Как подопытных кроликов? Сидит у себя там дома, водку жрет и пишет, а мы тут ужом извиваемся. Взял и Рифата убил, потом брата Никодима с ума сведет, так и до нас очередь дойдет.
– В монастырь по пьяни рвался. Брат Никодим тоже, поди, неспроста? – Застывший ужас в расширенных зрачках Женьки передался и Сане. Они дружно с опаской огляделись, затем медленно посмотрели вверх.
– Женька, хватит ерундой заниматься, давай по пять кубиков себе вколем, для надежности?
– Давай уж тогда по семь, чтобы наверняка.
День четырнадцатый. Совещание на борту комплекса
– Скучаем никак? – Брат Никодим появился в служебном отсеке. За те несколько прошедших дней со старта он заметно осунулся, частое недосыпание вызвало покраснение глаз, общий вид командира выражал усталость и встревоженность. Космы волос постепенно обретали прежнюю густоту, аккуратная стрижка сменялась на привычный уже ушедшего от мира человека образ. Аппетит пропал, физические упражнения перестали приносить радость и удовлетворение.
Время Саниной вахты подходило к концу, поэтому хотелось побыстрее подготовить сменяющему его командиру текущую документацию, отчитаться за дежурство и прямиком рухнуть на кровать, забыться в глубоком сне, отбросить вчерашнее трагическое происшествие. Помянуть погибшего друга и двигаться дальше, ради оставшихся в живых.
Брат Никодим предупредил сразу, что долгожданный отдых отменяется. Будим Женьку и настраиваем канал связи с Землей. Думу начнем кумекать, решать, как поступим в дальнейшем. Женьку эта внеурочная командирская инициатива совсем не обрадовала, провалиться, поспать, организм очень настойчиво требовал хоть и тревожный, вполуха, но сон, позволяющий почувствовать себя немного отдохнувшим. Саня только испортил сложившуюся идиллию. Разбудил, ничего не объяснил, кофе сам выпил. Опять чрезвычайное происшествие? Вряд ли, сигнал тревоги не включен, суматохи тоже нет, значит, что-то обыденное, посредственное.
– Вопрос пока один на повестке дня, – начал брат Никодим без предисловий. – Какие меры предпримем без энергоустановки? Есть соображения?
– Командир, позволь? – Саня разложил выкладки расчетов по питанию комплекса, на мониторе открыл графики и схемы расхода электроэнергии на предстоящих этапах полета. – Набросал предварительно, если согласитесь, то через пару дней предоставлю полнейший и точный доклад. Суть в следующем. После потери реактора комплекс испытывает дефицит электропитания. Для нормального функционирования систем нехватка составляет порядка 60 процентов, развернутые дополнительные солнечные батареи этот недостаток не компенсируют, более того, по мере удаления от Солнца эффективность их будет постоянно снижаться, что приведет к вынужденному отключению даже системы жизнеобеспечения станции. Может случиться так, что торможение и выход на орбиту Марса окажутся просто невозможными. При определенной экономии шанс, конечно, есть, дело лишь в цене. Поэтому предлагаю затраты по питанию комплекса осуществлять только на момент торможения и коррекции выхода на орбиту, систему жизнеобеспечения перевести на унитарный режим с отключением рециркуляции водоотведения и уменьшением температуры жилого и рабочих модулей. Теплые вещи на борту имеются, не замерзнем. Для воды найти побольше емкостей, будем колоть лед, если понадобится, еду разогревать один раз в сутки, может, и проживем. Действующими оставить только командный бортовой компьютер, систему управления двигателями и систему регенерации воздуха с некоторыми ограничениями. На орбите, если будет принято решение о высадке на поверхность, перейти всем на «Атмосферу», «Звезду» законсервировать. Опасность кроется в том, что при возвращении к нерабочей станции никаких гарантий в восстановлении систем не будет, а полный абзац, как понимаете. Соответственно, Женьке придется идти с нами на Марс. Я закончил.
– Ясно. Теперь Женя, выкладывай.
