Веня пожал плечами:
– Придумаю что-нибудь.
– А не надо ничего придумывать. – Он достал из бокового кармана связку ключей и по столу бросил их Лису. – Вот, я домик приобрел, на окраине. Поживи пока, заодно присмотришь. Ну и сам под присмотром будешь, ха-ха. В смысле, буду знать, где тебя найти.
Веня, прищурившись, посмотрел на ключи, помедлил, прикидывая, что к чему, и твердой рукой оттолкнул связку обратно.
– Что такое? – не понял Женька его жеста.
– Не стоит. Со мной сейчас небезопасно связываться, – сказал честно Лис. – Домик твой и сгореть ненароком может.
– Даже так? – удивился Евгений. – Куда это ты влип?
– Сам еще не понял.
– Все равно живи. Мне, собственно, участок главное, я там строиться собираюсь. Дом так, одно название, но тебе сейчас в самый раз будет. Живи. Если что – отработаешь. Мы же друзья!
– Не стоит, – уперся Лис. – Ведь ты не должен мне помогать, правда? А я не пропаду, не беспокойся.
С видимым разочарованием Евгений забрал ключи со стола, приговаривая:
– Как хочешь, как хочешь… Другой раз не предложу…
А вот это о друге Лис знал очень хорошо. Не прощать обид, не предлагать дважды… Тоже принципы.
У выхода из кафетерия на прощание Евгений хлопнул Лиса по плечу.
– Не ссы, – сказал, – прорвемся.
– Давай, давай, – вяло отмахнулся от дружеского покровительства Веня. – На паровоз опоздаешь.
Глава 9
Обретение принципов
Позже, оставшись один и пытаясь проанализировать свои впечатления от встречи с Женькой, Лис с удивлением обнаружил, что, как ни странно, по большей части он доволен ее результатами. И радовали его несколько обстоятельств. Во-первых, то, что на некоторое время ему, похоже, удалось решить часть своих проблем. Подтверждением тому служила толстая пачка денег в кармане его куртки. Он даже потрогал ее снаружи, чтобы удостовериться, что это правда. Конечно, можно было бы заодно и проблему с жильем решить, потому что домой, скорее всего, ему в ближайшее время вернуться не удастся, но и здесь он был доволен, что проявил твердость и не согласился на предложение Женьки. Может, оно и ничего было бы, кто знает, а может, еще и придется к этому вернуться, но на данный момент он считает, что поступил правильно. Руки должны оставаться свободными. Женька, конечно, друг и все такое, но, как показала практика, доверять ему можно, но не во всем и с оглядкой. Так что он молодец, что поборол в себе искушение пойти легкой дорожкой. Вот интересно, раньше он бы не задумывался о течении, просто доверился ему, чтобы само понесло куда нужно. И ведь понесло бы! А теперь – нет, не доверяет. Осторожничает. Удивительно только, откуда у него взялась эта ершистость? Или нет, не ершистость, а как бы назвать? Желание настоять на своем? Ему все больше нравилось стоять на своем. И он все ясней понимал, на чем стоять, что для него свое есть. Ну и здорово, что хотя бы одна из его неприятностей вызвана не сверхъестественными силами, а вполне обыкновенными, земными. Печально, что друг его подставил и, по большому счету, предал, зато теперь он точно знает, чего Женька стоит и что можно от него ждать. А это, согласитесь, все же лучше, чем воевать с непонятными абстрактными принципами. Нет, с хорошим, надежным другом за спиной можно и против инопланетян выходить, но у него такого, похоже, не было. Сам виноват, сам виноват…
Он вновь задумался о принципах, земных и небесных, мешая в кучу все, что знал и понимал о них, пытаясь разобраться, что они такое есть и как соотносятся между собой. Подобные мысли были для него внове, раньше он жил проще, не задумываясь и не называя какие-то вещи, важные вещи, по именам. Смешная уловка! Ничто ведь не перестанет существовать, если мы договоримся между собой об этом не упоминать, не называть по имени, и фигура умолчания все равно дотянется и продолжит влиять на жизнь так или иначе. Видимо, всему свое время, и пришло такое – называть по именам. Надо только их вспомнить, имена, и научиться произносить. Вот и вспомнил, и произнес. И, к своему удивлению, обнаружил, что обретшие звучание вещи далеко не все чужды ему, а некоторые даже близки. Короче говоря, Лис неожиданно узнал, что его самого, с натяжками и оговорками, правильней считать принципиальным, чем беспринципным. Вот еще принципы свои нужно научиться отстаивать, иначе они немногого стоят, а с этим у него пока не очень… Хотя кто сказал? Чтобы узнать наверняка, на что способен, нужно хотя бы попытаться что-то сделать, правда?
Дождавшись удобного, по его разумению, времени для визита, не слишком раннего (хотя, если честно, ему-то чего церемониться?), – Лис оставил свое случайное убежище на вокзале и пешком отправился домой. Он продолжал называть этот дом своим и, теперь ему было совершенно ясно, не собирался сдаваться без боя. А с какой, собственно, стати? Главное, войти внутрь. Замки сменили, гады, видимо, заранее готовились, не спонтанно все произошло, не внезапно. Значит, был заговор, значит, тоже легко не сдадутся, не отступят. Надо что-то придумать, чтобы попасть в квартиру. По старому доброму правилу ввязаться в драку, а дальше видно будет.
Идти было недалеко, всего-то пару кварталов. Ходьба по утреннему холодку бодрила и мобилизовала, и у подъезда он почувствовал, как пылают щеки и подрагивают разогретые мышцы. Значит, к схватке готов, главное – не струсить, не отступить в последний момент. Он был уверен, что предстоит схватка, и ему по привычке уже хотелось увильнуть в сторону. Но он сурово подавил все внутренние вопросы «а если?» и «а вдруг?», взял себя в руки – выдох, вдох – и быстро вошел в подъезд.
Поднявшись по серым бетонным ступеням на второй этаж, он остановился перед дверью и, словно здороваясь, приложил к ней ладонь. Потом, погасив нарастающее смятение, решительно нажал кнопку звонка. Знакомым голосом звонок тоже напомнил хозяину, что следует быть начеку. Лис подобрался, как пружина, готовый действовать немедленно.
Дверь открылась внезапно, ни шагов за ней, ни щелчка механизма замка не было слышно совершенно. Но это было обманчивое впечатление, просто тот, кто затаился в квартире, был очень ловок и ходил в мягкой обуви. Конечно, Анатолий. Он сразу перекрыл телом проход, выставив вперед, в узкую щель между краем двери и косяком, правую ногу, обутую в мягкий сапожок, стачанный из необычной и невероятно красивой кожи. Но такие сапоги хороши для бега, для драки не очень.
Не раздумывая, повинуясь невесть когда проснувшемуся в нем инстинкту, Лис каблуком сильно ударил по сапожку, прямо по подъему. С удовлетворением почувствовал, как захрустела и поддалась обтянутая экзотической кожей плоть. Толян завопил и, подобрав ногу, отшатнулся назад. Воспользовавшись его движением, Веня оттеснил противника еще глубже в прихожую, вломился в квартиру следом и, захлопнув дверь, прижался к ней спиной. Первую схватку он выиграл, но был готов и к следующим, поэтому руки держал по-боксерски.
Толян, чертыхаясь и щедро рассыпая вокруг себя проклятия и угрозы, прыгал на одной ноге, удерживая вторую за ушибленное место обеими руками. Напрыгавшись, он осторожно опустил ногу на пол и, сжав зубы, перетерпел всплеск боли. Когда боль утихла, он, прихрамывая, подступил к Лису. Тот, ожидая бросок врага, поднял руки выше, прикрывая голову. Дверь за спиной напоминала ему, что обратного пути нет, поэтому он чувствовал себя на удивление уверенно.
