Эвандр стал союзником Энея в войне против племени рутулов и послал ему в помощь отряд во главе со своим сыном Паллантом. Сын Эвандра пал в бою; впоследствии римляне поставили ему алтарь на Авентинском холме, у которого ежегодно происходили жертвоприношения.
Культ Фавна отправлялся в одной из пещер на склоне Палатинского холма. Его обслуживала коллегия луперков. В праздник луперкалий (15 февраля) луперки приносили в жертву Фавну собаку и козла. Совершив жертвоприношение, обнаженные луперки, с кожьей шкурой на бедрах, пускались бегом вокруг Палатина, постегивая ремнями из кожи жертвенного козла встречных женщин, что будто бы делало этих римлянок плодовитыми.
Возможно, первоначально луперкалии были связаны с культом волка (в ипостаси бога Луперка, позднее слившегося с Фавном), но во времена римской славы луперкалии уже справлялись как пастушеский праздник очищения и плодородия, отвращения волков от крестьянских стад. Да и сам Фавн почитался римскими селянами как покровитель скотоводства и сельской жизни.
Римскую мифологию трудно себе представить без богов домашнего очага. Речь идет о пенатах и ларах. Пенатами называли фамильных («отеческих») хранителей дома, главным же образом – запасов продовольствия. Одной из главных святынь Рима считались государственные пенаты, иначе – пенаты римского народа. Они являлись залогом непобедимости и вечности Рима. В торжественных клятвах пенаты упоминались вместе с именем Юпитера. Легенда рассказывает, что пенаты привез в Италию Эней, причем сначала они хранились в городе Лавинии, а впоследствии оказались в Риме, в храме Весты. Имена этих пенатов сохранялись в глубокой тайне от непосвященных, как и их изображения; приближаться к этим образам могли только жрецы и весталки.
Фамильные пенаты, изображавшие божества в форме маленьких фигурок из глины, дерева, воска, слоновой кости или серебра, хранились в самой отдаленной части дома, откуда и получили свое название (лат. penus, penetralia – потайная часть жилища или храма). В каждом месяце года выделялся день, когда домочадцы украшали статуэтки цветами. Кроме того, во время сатурналий выделялся день, посвященный поклонению пенатам. Домашним богам приносили в жертву вино и фрукты, а иногда – козлят или ягнят.
Близки к пенатам были лары, или божества-покровители человеческих сообществ и их земель. Римляне выводили культ ларов из культа мертвых. Лары почитались как отдельными фамилиями и соседскими общинами, так и гражданской общиной целого города. Фамильные лары соотносились с домашним очагом, с трапезами в кругу семьи, с приусадебными садами и ближними рощами. К их помощи прибегали в случае родов, бракосочетаний, болезней, смерти. Лары обязаны были следить за соблюдением традиций во взаимоотношениях членов семьи, наказывая нарушителей. К ним обращались и рабы, когда испытывали слишком жестокое обращение со стороны хозяев.
Верховным жрецом культа фамильных лар был глава семейства. В качестве покровителей соседских общин лар почитали на перекрестках (компитальные лары), где окрестные семьи строили святилища с числом ниш, которое соответствовало числу выходивших на перекресток усадеб. В отверстия помещали куклы и шерстяные шары, изображавшие свободных членов семьи и рабов.
Празднество компиталий устраивалось соседями совместно и заключалось в общей трапезе, сопровождавшейся песнями, плясками, различными состязаниями. Культ компитальных ларов обслуживали коллегии из плебеев и рабов. К ларам римской гражданской общины в целом обращались при ритуальном очистительном обходе городской территории.
Существовали также сельские, морские, военные лары. Относительно природы ларов мнения современных ученых разделились. Одни видят в них духов земельных участков; их оппонентам лары представляются духами предков.
Начало культа ларов восходит к древнему обычаю хоронить умерших в пределах дома или усадьбы. Фамильные лары хранились в особом шкафчике (ларарии), находившемся возле очага. Перед ларарием ставили пищу и напитки, а в дни рождения домочадцев ларарий украшали цветами. Во время семейных праздников дверцы шкафчика открывали, чтобы лары могли присутствовать на торжестве.
Матерью добрых или злых ларов считалась богиня Ларунда, или Лара. К ларам была причислена и Акка Ларенция, которая вырастила вместе с мужем Ромула и Рема.
С ларами впоследствии слились маны, бывшие первоначально богами загробного мира; затем их стали считать обожествленными душами предков. Маны относились к разряду добрых божеств в отличие от злобных и страшных лемуров. В честь умерших предков римляне устраивали обильное пиршество в день 21 февраля.
У древних римлян было четыре священных животных: волк, дятел, сирена и сова. С волком, точнее с волчицей, вроде бы все ясно. Это – та самая Капитолийская волчица, которая выкормила в лесу на берегу Тибра братьев-близнецов Ромула и Рема. Волкам римляне приписывали всевозможные чудесные и магические свойства. Волку был посвящен особый праздник: луперкалии. Римляне считали, что волчица спаривается в присутствии всех сородичей. Если же ее супруг погибает, она остается навечно верна его памяти и в новый брак не вступает. Существовало поверье, что некоторые люди могут превращаться в волков.
Дятлом (по-латыни Пик, или Пикус) звали первого царя Латия; его имя совпадало с именем архаичного бога полей и лесов, сына Сатурна и отца Фавна. В мифологии царя называли возлюбленным волшебницы Кирке. Когда Пик отверг любовь волшебницы, та превратила его в дятла. Позднее дятел был объявлен священной птицей бога Марса. У авгуров (см. дальше) поведение дятла считалось особенно подходящим для гаданий.
Сирены взяты из греческой мифологии: это – мифические существа, полуптицы-полуженщины, наделенные матерью, одной из муз, сладчайшим голосом. Они обитали на скалистых морских побережьях. Своим пением они заманивали проплывавших мимо мореходов и убивали их. Среди некоторых италийских племен господствовало убеждение, что сирены живут на тирренском побережье Южной Италии.
Еще одним существом, если уж и не совсем священным, то по меньшей мере внушающим суеверный страх, был стрикс. Древние римляне понимали под этим словом ночную птицу, предвестницу зла. Эта хищная птица питалась человеческой кровью и плотью. Впервые она упомянута в одной из комедий Плавта (191 г. до н. э.). Овидий считал стрикса существом промежуточным между птицей и ведьмой. У стрикса была большая голова, крепкий клюв и острые когти. Полуведьма-полуптица питалась кровью и внутренностями младенцев. В «Фастах» поэт рассказал историю о том, как Янус подарил юной Кардии, в возмещение утерянной ею девственности, ветку боярышника, который будто бы отгонял стриксов. С помощью этого оберега Кардии удалось спасти от посягательств стриксов только что родившегося Проку, будущего царя Альба-Лонги. При этом Овидий представлял себе ночного разбойника скорее как летучую мышь, а вовсе не птицу.
Великий ученый древности Плиний Старший полагал, что стриксы должны иметь соски на груди, но сведения о том, что они кормят своих малышей молоком, считал выдумкой. Однако другой античный натуралист, Исидор Севильский, не видел ничего сверхъестественного в слухах о выкармливании стриксами своих детенышей молоком.
