История, судьба Костромской земли заставляют сполна оценить не только природно-ресурсный, демографический и трудовой, хозяйственно-экономический, культурологический, архитектурно-художественный потенциал этих мест, но и уроками их использования, жизни, функционирования приблизиться к более обобщенным, чуть ли не философским выводам. Нужно только за частными, безусловно интересными примерами разглядеть нечто более значимое.
«Нет худа без добра» – учит русская пословица. Относительная бедность Костромской земли минерально-сырьевыми ресурсами, малоплодородные почвы, нежаркий климат заставили ее жителей освоить многие ремесла и профессии, способствовали формированию и сохранению жизнеспособности ее жителей, обучили их взаимопомощи, поддержке, разумной экономии. Одним словом, ключ к богатствам не столько в наличии большого природно-ресурсного потенциала, а главное – в мудром, бережном, экономном, грамотном его использовании в интересах нынешнего и будущих поколений. Бедность минерально-сырьевыми ресурсами давала мало шансов разбогатеть, но спасла эти места от притока оравы алчных чужаков, желавших разбазарить то, что есть. Здесь исторически мало собиралось хапуг и жуликов (потому что здесь быстро и очень сильно разбогатеть нельзя), приживались (и приживаются) в основном простые и трудолюбивые, по большому счету честные люди. Вот в чем секрет духовно-нравственной стойкости большинства костромичей, их жизнеспособности, порядочности.
Те люди, чья жизнь была наполнена честным трудом и благими намерениями, которые не страдали грехом гордыни, лжи, эгоизма, жили обычно долго. Так, костромские канонизированные монахи умирали в глубокой старости – 80–90 и более лет (хотя возраст дожития на Руси был тогда порядка 30 лет; в 2010 г. в России для мужчин – 63 года и у женщин – 75 лет), костромичи: издатель и просветитель И.Д. Сытин прожил 83 года, академик А.П. Герасимов – 80 лет, другие достойные уроженцы Костромской земли нередко также жили очень долго. Склонные к авантюрным делам, обманам, обогащению любой ценой костромичи долго не жили; так, Дмитрий Шемяка прожил 33 года, Лжедмитрий I (Ю.Б. Отрепьев) – 26 лет; есть и другие примеры.
На Костромской земле, как и во всей Руси-России, к участию в авантюрных делах прежде всего были склонны мужчины, чем укорачивали свою и без того короткую жизнь (повозрастная смертность у мужчин и раньше и теперь выше, чем у женщин, примерно на 25–30 %; сейчас в возрасте 20–59 лет повозрастная смертность у мужчин в 3–4 раза выше, чем у женщин). По природным причинам не женщины, а мужчины – биологически слабый пол. Мужчин меньше, чем женщин (почти на 11 млн человек, мужчины составляют только 46 % населения России и 45 % населения Костромской области), их остается только беречь и пытаться удерживать от сомнительных действий.
Борьба за власть и не вполне дельное ее использование укорачивали и укорачивают жизнь в том числе влиятельнейших сановитых особ. С корнями из костромских мест царь Борис Годунов прожил 53 года. Костромской Ипатьевский монастырь стал колыбелью царского рода Романовых, но жить и править по Божьим правилам они стабильно не смогли. В среднем самодержцы Романовы умирали в возрасте 44 лет, но в интервале 21–63 года, при этом более 20 % из них умерли насильственной смертью. Из-за бремени государственной власти, ошибок в принятии важных государственных решений треть самодержцев Романовых страдали той или иной неизлечимой болезнью, причем особенно часто – болезнями нервной системы. Расплата за обладание властью и огромными богатствами обычно была и остается чрезмерно дорогой, тем более что, как принято считать, четыре поколения продолжают страдать за грехи первого, допустившего их. Русские цари Романовы, их жены, дети, внуки, как правило, сполна здоровыми и счастливыми не были. И русскими они были лишь отчасти. С 1740 г. доля русской крови в русских царях стабильно сокращалась (из-за браков с представителями зарубежных коронованных семейств). Последний русский император Николай II имел только 1/128 русской крови, а его сын цесаревич Алексей (последний в династии) – 1/256 русской крови. А в 1613 г. костромской крестьянин И.О. Сусанин спасал молодого царя Михаила Федоровича Романова в мыслях о русском православном царе, а не лице с инославными корнями на русском троне.
В Древней Руси, царской России, в том числе и на Костромской земле, представители наиболее многочисленных (как и теперь) православных этносов, и прежде всего русские монахи, выделялись наиболее высоким образовательно-культурным уровнем. В костромском Ипатьевском монастыре хранилась Ипатьевская летопись – основной источник наших знаний об истории Древней Руси. А в конце XX – начале XXI в. русские – титуальная нация, основа православных этносов России, – по уровню специального профессионального образования пребывают на 10–13 месте среди 130 наций и народностей России. Литературным (понимай – грамотным) русским языком теперь владеют далеко не все; даже теле– и радиоведущие, журналисты многих газет и журналов, актеры в современных спектаклях позволяют себе сленг, а не говорят на хорошем русском языке. Не только православный контингент (122 млн человек, 86 % от общей численности населения России), но и мусульманский контингент (17–18 млн человек, 12–13 % населения России, вторая по численности в стране национально-конфессиональная группа) имеет крайне недостаточный уровень образования. Чрезвычайно низкий уровень профессионального образования российских мусульман рождает и усугубляет ряд социально-экономических проблем.
В Костромской земле растет число детских домов и домов для престарелых, особенно – число приютов и богаделен при монастырях и храмах. Очень интересен в поле социального призрения опыт Богоявленского Анастасиина женского монастыря в Костроме. Потребность в детских домах, приютах и домах для престарелых, богадельнях в последние годы почти во всех частях России растет. Но на Северном Кавказе, в других местах преимущественного расселения мусульманских этносов веками сохраняющиеся народные традиции не допускают жизнь детей и людей старшего возраста вне семьи, а женщина прежде всего оценивается как жена, мать, мудрая и терпеливая хранительница тепла домашнего очага и семейного уюта, а не как общественные трудовые ресурсы, отдающие основные свои таланты, силы и чувства службе вне дома. Но о хороших делах и традициях современные телевидение, радио, публикации рассказывают слишком мало; они предлагают информацию в ощутимой мере негативного и сомнительного толка, после нее становится страшно и грустно, что не способствует развитию добрых мыслей и дел.
В прошлом люди, утомленные интригами, истощающим творческие силы трудом, уставшие от беспочвенного преклонения перед иностранными мерками и нормами, спешили на Костромскую землю, сохранившую свою русскую православную суть; среди них были многие патриотично настроенные личности – А.Н. Островский, А.Н. Плещеев, Б.М. Кустодиев, А.К. Саврасов, М.М. Пришвин и другие. И сейчас как глоток свежего здорового воздуха воспринимаешь поездки на духовно здоровую и экологически чистую Костромскую землю, возвращающую физическое и духовное благополучие, хорошее настроение и силы творить, неизменно укрепляющую веру в лучшее будущее России.
Хотя костромичи в массе своей никогда не были очень богатыми людьми, они неизменно оставались щедрыми на благотворительные дела. Вспоминая о них, современных богачей: жадных олигархов, прижимистых бизнесменов, бесстыдных «звезд» шоу-бизнеса и других им подобных, – оцениваешь не иначе как духовных уродов, за грехи которых расплачиваться придется не только им самим, но и их потомкам – это неизбежно, так учит история, причем не только русская.
