Еще пятьдесят метров вперед по Алькале – и мы у цели.
Мадридское метро (Metro de Madrid) запущено в октябре 1919 года монаршей рукой Альфонсо XIII. Сегодня оно второе по величине после лондонского. Спустившись под землю на станции «Ретиро», открытую в 1924 году, обратите внимание на ее любопытный интерьер. Стены одной из платформ украшены фресками знаменитого карикатуриста Минготе. Проехать нужно четыре остановки до конечной станции «Вентас» (Ventas).
Итак, коррида. Это о ней когда-то писал известный испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет (1883–1955): «За всю историю нашей нации мало что так захватывало ее, приносило ей… столько счастья, как праздник боя быков. Богачи и неимущие, мужчины и женщины тратят добрую долю каждого дня, собираясь на корриду, находясь на корриде, обсуждая корриду и ее героев. Коррида превратилась в настоящее наваждение. И нельзя забывать, что сам спектакль не более чем лицевая сторона, эффект сиюминутного присутствия, за которым открывается целый мир: от лугов, где пасутся боевые быки, до таверн и распивочных, где собираются тореро и болельщики».
Да, это часть общей культуры народа, его национального характера и вековых традиций. Но есть и другие мнения. Вот что говорил неискушенный гость мадридской столицы из России: «После первого боя, вызвавшего в вас законное брезгливое чувство, испытаете то, что потянет во второй раз, и надо сильно реагировать против этой тяги, чтобы укрепить в себе протест против кровавой, отвратительной бойни лошадей с их распоротыми животами и зрелищем добиваемого быка, который далеко не всегда воинственно настроен» (Боборыкин П.Д. За полвека. Мои воспоминания. 1906–1913).
В наши дни все больше людей поднимают голос в защиту быков, заявляя о жестоком отношении к животным. Для них это убийство и варварство, недостойное цивилизованного общества. Для других коррида была и остается настоящим искусством, тавромахией («искусством боя быков»), проявлением истинного мужества, воспетого Гойей, Пикассо, Лоркой, Хемингуэем и многими другими великими художниками, писателями и поэтами. Так или иначе, но без корриды Испанию представить себе довольно трудно. Поэтому давайте познакомимся с ней чуть ближе.
Известного всем красивого слова тореадор в испанском языке не существует. Тех, кто сражается с быками, здесь называют тореро (torero). Во время корриды лишь один из тореро имеет право вести бой от начала и до конца, только у него есть право убить быка. Это – матадор (matador de toros). Но он бьется не один – у него целая команда, квадрилья (cuadrilla).
Выглядит представление примерно так. Сперва на коне выезжает пикадор (picador), задача которого – измотать животное специальной пикой. Далее появляются бандерильерос (banderilleros), которые своими короткими копьями меряют ярость быка, стараясь его «развеселить». Затем выходит матадор, достигающий наивысшего сближения с быком с помощью мулеты (muleta) – небольшого красного плаща, натянутого на деревянную палку, используя при этом различные отточенные до автоматизма приемы. Когда артистическая работа с быком окончена и он утомлен, наступает кульминация корриды – смерть быка от удара шпаги матадора. События при этом могут развиваться как угодно, поэтому в обслуге имеются еще и пеоны (peón), поденщики, отвлекающие в критический момент на себя разъяренное животное, чтобы оказать матадору помощь. Все настоящие тореро – артисты высочайшего класса. Бывают случаи, когда матадор получает смертельные ранения. У быка шансов остаться в живых еще меньше. Если это вдруг произойдет, его будут использовать для разведения, но никогда уже не выпустят на арену.
Первая королевская коррида, о которой имеется непосредственное свидетельство, состоялась во время празднества по случаю коронации императора Альфонса VII в 1135 году в Варейе, пригороде нынешнего города Логроньо. В Средние века сражения с быками считались развлечением аристократии. Народным зрелищем коррида станет позже. «Прежде бой с быками был исключительною забавою высшего дворянства, даже сам Карл V убил копьем несколько быков на празднестве, бывшем в Вальядолиде, по случаю рождения его сына Филиппа II. Все прежние короли Испании были страстными любителями этой забавы, в числе матадоров находятся имена первых испанских фамилий. Это была дворянская забава, в которую простой народ не мешался: он бывал только зрителем. Так продолжалось до восшествия на испанский престол Бурбонов. Филипп V терпеть не мог боя с быками; Карл III презирал людей, в нем участвующих, и, наконец, вовсе запретил эту забаву. Но в конце прошлого века (XVIII век. – Прим. автора) она снова воскресла в прежнем блеске и перешла уже от дворянства к простому народу. Покойный Фердинанд VII до того был страстен к ней, что основал в Севилье королевскую школу тавромахии, в которой… преподавалась как теория, так и практика этого искусства самыми опытными профессорами. Теперь эта забава всеобщая» (Боткин В.П. Письма об Испании, 1845).
Первым профессиональным тореро считается плотник из Ронды Франсиско Ромеро, а его внук Педро – основателем современной корриды.
В Мадриде корриды проводились обязательно в значимых общественных местах. Известно, что таковыми считались, кроме Пласа-Майор (Plaza Mayor), несохранившийся Паласьо-дель-Дуке-де-Мединасели (Palacio del Duque de Medinaceli), Пласа-де-Антон-Мартин (Plaza de Antón Martín) и площадка у Пуэрта-де-Алькала (Puerta de Alcalá).
В XVIII–XIX веках по всей Испании в крупных городах стали появляться так называемые Пласа-де-Торос (Plaza de Torros), арены для боя быков, представлявшие собой открытые круглые площадки. Король Фердинанд VI (1713–1759) приказал за стенами города построить такую постоянную арену и в Мадриде. В июле 1749 года неподалеку от Пуэрта-де-Алькала – в районе нынешних улиц Лагаска, Конде-де-Аранда, Колумела (Calle de Lagasca, Conde de Aranda, сalle de Columela) – открыли большую арену для корриды, напоминавшую амфитеатр и вмещавшую до 12 000 зрителей. В католической Испании на эту арену выходили даже женщины. Так, в 1790-е годы на ней сражалась знаменитая Пахуэлера. Последняя коррида там состоялась в июле 1874 года, после чего ветхую арену разрушили и позже застроили домами.
В сентябре 1874-го открылась новая арена в районе улицы Гойя (Calle de Goya), с которой будет связана самая яркая эпоха в истории мадридской корриды. Построили новое здание в мавританском стиле архитекторы Эмилио Родригес Айюсо и Лоренцо Альварес Капра. Круглая площадь диаметром шестьдесят метров могла вмещать уже на 2000 зрителей больше.
Однажды на этой арене произошел печальный инцидент, связанный с… псом по имени Пако. Первыми о бездомной собаке, которой суждено было стать мадридской достопримечательностью и которую полюбил чуть ли не каждый мадриленьо, впервые узнали все в том же кафе «Форнос» в октябре 1879 года. Невесть откуда взявшийся черный пес с белой грудью случайно заглянул в ресторан и стал горделиво вышагивать между столами, будто настоящий владелец заведения. Безошибочно выбрав острым глазом дворняги своего будущего благодетеля, он остановился у стола маркиза де Богарайя. Последний бросил ему горсть костей, после чего между человеком и животным завязалась дружба. Собака, которую маркиз назвал Пако, приходила в «Форнос» каждый день в обеденное время, когда туда заглядывал ее новый знакомый. Пса признали и официанты – он мог откушивать прямо с кухни, а позже даже стал ночевать в кафе, которое вообще на ночь не закрывалось.
