Семья генерала жила в бедности. Марии-Луизе и Тома-Александру помогали родители жены, хозяева небольшой гостиницы. Наполеон вознаградил своего былого друга только тем, что велел написать его имя на южной стене Триумфальной арки! Слава, по мнению императора, стоила гораздо больше, чем деньги, тогда как вдова генерала, еле сводившая концы с концами, была уверена в обратном.
История генерала Дюма свидетельствует о том, как относились к своим рабам и рабыням лучшие из французских дворян. О том, как над черными жителями Гаити издевались худшие представители касты, вспоминать довольно неприятно! Поэтому современные французы почти не употребляют слово «негр». Они говорят – «афрофранцузы», подчеркивая тем самым, что больше нет рабов и господ, а потомки рабов стали полноправными французскими гражданами. Современная французская культура построена на политкорректности, выстраданной во время многочисленных революций и войн.
Французские колониальные войска
В прошлом Франция была великой колониальной державой. Французы распространили свое влияние на средиземноморскую Африку – Тунис, Алжир и Марокко. Французский триколор развевался и над на Гаити, и в Сан-Доминго, и в Индокитае, и в Северной Америке. Франция, начавшая в массовом порядке осваивать заморские территории на полвека раньше, чем ее основная соперница – «владычица морей» Британия, изначально имела неплохие перспективы стать лидером по колониальным захватам… Однако внутренние коллизии и непрекращающиеся войны, постоянно приковывавшие внимание французских властителей к Старому Свету, а также впечатляющие достижения британского льва на океанских просторах уже к середине XVIII в. отбросили Францию на второе место.
Впрочем, его она удерживала прочно, причем не без типичного галльского изящества и изысканного чудачества. Британская модель колониализма, прагматичная и бюрократизированная, основанная на всепобеждающем стремлении к сверхприбылям и незыблемой уверенности в превосходстве «старого доброго» британского образа жизни и англосаксонской морали, была скучна и чужда французам. Французы умели не только нести в свои заморские владения технические достижения европейской цивилизации, но и с жадным любопытством впитывали яркую и самобытную культуру покоренных стран и народов.
Особенно падкими оказались колонизаторы до изощренных гедонических наслаждений, которыми щедро поделилась с ними многовековая традиция ориентального «кайфа». Пышные дамские наряды a-la turk, роскошное восточное оружие с клинками из смертоносной дамасской стали, расслабленное послеобеденное курение кальяна, сладкое наркотическое забытье от опиума или гашиша, и даже пресловутый халат Оноре де Бальзака – все эти атрибуты были заимствованы у народов Арабского Востока, Индокитая, Карибского бассейна для того, чтобы стать фетишами изменчивой парижской моды! Достаточно вспомнить хотя бы блистательного графа Монте-Кристо из одноименного романа Александра Дюма, эпатировавшего светское общество поведением «восточного набоба»…
Впрочем, для многих тысяч французских колониальных служащих или переселенцев все эти вещи были обыденными и удобными атрибутами их новой жизни. В отличие от чопорных и холодноватых британцев, умевших создать себе и в Калькутте, и в Капской колонии копию «старой доброй Англии», французы-колонизаторы легче адаптировались в местной среде, принимали ее «правила игры» и лояльнее обращались с местным населением. Несколько поколений французов, родившихся и выросших в колониях, были детьми этого парадоксального симбиоза культур завоевателей и порабощенных. Сами того не осознавая, они принадлежали душой и телом не только Франции, но и своей географической родине и ее людям. Такова, например, героиня замечательной актрисы Катрин Денев в широко известном романтическом и жестоком фильме «Индокитай», которая сочетает в себе самоотверженную чувственность француженки и буддистский фатализм Вьетнама.
Большая Парижская мечеть
Целая серия занимательных «колониальных» дневников и заметок, оставленных французскими путешественниками – от художника Эжена Фромантена до летчика и литератора Антуана де Сент-Экзюпери, исполнена искренним восхищением природными красотами заморских стран, уважением к традициям и нравам их жителей, проникнута искренним желанием понять и познать эти страны. В них не найдешь высокомерия европейца-победителя и бескомпромиссного резонерства британца до мозга костей Редьярда Киплинга… С одной только оговоркой: французский колониализм, как и любой другой, в конечном итого зиждился на попрании естественных прав и эксплуатации покоренных Францией «туземных» народов. Однако даже здесь французские колонизаторы стремились не жестко подавлять, а ловко использовать в своих интересах силы и энергию гордых и пылких арабов, воинственных сенегальских племен, выносливых и мудрых «аннамитов» – вьетнамцев и камбоджийцев.
В пантеоне самых храбрых солдат Франции с XIX в. почетное место занимают ее колониальные войска. Набранные преимущественно из уроженцев Северной и Западной Африки, а также Индокитая, обученные французскими командирами, они составляли значительную долю в вооруженных силах Франции и бесстрашно дрались за нее во Франко-прусской, Первой и Второй мировых войнах, не считая многочисленных военных конфликтов в колониях. Смуглолицые кавалеристы-«спаги», прирожденные воины-всадники из Алжира, Туниса и Марокко, бесподобные на своих арабских скакунах, в развивающихся красочных одеяниях бедуинов пустыни, которые они только в траншеях Первой мировой с трудом согласились сменить на униформу цвета «хаки»…
Бородатые алжирские стрелки в широченных шароварах и красиво расшитых позументами куртках, неудержимые в штыковых атаках… Чернокожие сенегальские пехотинцы в алых фесках с вечными беззаботными белозубыми улыбками, не унывавшие даже под градом неприятельских снарядов… Скромные и трудолюбивые труженики-аннамиты, из которых выходили неутомимые кочегары на боевых кораблях и первоклассные саперы… Они были не только любимцами падкой на все необычное французской публики, но нередко давали ей пример бескорыстной и горячей любви к Франции, своей «метрополии», или, быть может, все-таки родине? Ведь в час позора и падения Франции под натиском гитлеровских захватчиков в июне 1940 г. именно чернокожий офицер одной из североафриканских пехотных дивизий с совершенно французской фамилией Делони произнес слова настоящего солдата и патриота: «Приказа сдать Париж без боя для меня не существует».
Ныне от обширных колониальных владений Франции остались только заморские департаменты – Гвиана, Гваделупа, Мартиника и особая территория sui generis (остров Новая Каледония). Союз франкоязычных стран – Франкофония – тоже наследие колониальных времен. На языке Мольера и Расина говорят жители Алжира, Туниса, Марокко и канадского региона Квебек, который в XVIII столетии был французской колонией. Так что не верьте, если вам скажут, что самые распространенные языки в Канаде – это английский и русский. Напротив, там чаще всего говорят по-французски и по-украински.
