Парк Шантильи открывается террасой с каменными химерами резца великого Кусту, потом можно пройти через Королевский мост к тенистым аллеям, ведущим мимо Энгиенского дворца и часовни святого Павла XVI века, и по аллее Сильвии к ее же дому. Кто такая Сильвия? Так влюбленные поэты и аристократы называли Марию-Фелицию Орсини, редкую красавицу, романтическую особу, жену маршала Франции Анри II де Монморанси, брата Шарлотты Монморанси-Конде, казненного в Тулузе за участие в заговоре против всесильного кардинала Ришелье. Сильвию воспевал в нежных и романтических стихах поэт Теофиль де Вио, нашедший приют в Шантильи. Она была племянницей Марии Медичи и очень любила своего мужа-маршала.
Перед казнью принцу де Монморанси оказали несколько привилегий, которые едва ли облегчили его участь. Во-первых, казнь перенесли с 5 часов на 3 – час смерти Иисуса. Во-вторых, палачу было запрещено прикасаться к герцогу. Поэтому для казни Анри де Монморанси применили машину, представлявшую собой увеличенное долото, зажатое между двумя кусками дерева. Это был «эскиз» будущей гильотины. Осужденного клали головой на плаху, палач дергал за веревку, и нож падал. Перед смертью маршал завещал Ришелье картину «Смерть Святого Себастьяна», которая должна была напомнить всесильному кардиналу о страданиях тех, кого он обрек на гибель.
Безутешная Мария-Фелиция стала монахиней. Она постриглась в Меленском монастыре, где и умерла через 34 года после казни маршала. В Шантильи о ней напоминает Дом Сильвии, к которому один из владельцев имения, герцог Омальский, велел пристроить изящную ротонду с видом на пруд.
Каково же происхождение дома Конде? Принцы этого рода названы так в честь Конде-ен-Бри (ныне – департамент Aisne). Этот исторический французский аристократический титул первоначально принадлежал одному из лидеров протестантов, Людовику Бурбону (1530–1569 гг.), дяде короля Генриха IV. Будучи младшей ветвью французской королевской династии, принцы Конде играли важную роль в политике и общественной жизни королевства.
Герцогства Конде как такового никогда не было. Название местности Конде-ен-Бри послужило территориальным источником названия титула, принятого этим почти королевским родом. Имение Conde-en-Brie в Шампани состояло из замка Конде и деревни, располагавшейся приблизительно в пятидесяти милях к востоку от Парижа.
Когда грянула Великая французская революция, замок Шантильи опустел. Последний из рода Конде, печально известный герцог Энгиенский, бежал в Германию, где его впоследствии задержали наполеоновские драгуны. По приказанию Наполеона Бонапарта Энгиен был расстрелян во рву Венсеннского замка.
В те времена владение Шантильи постигла тяжелая участь. Замок разрушили и разграбили. Восставший народ превратил в безобразные черепки драгоценный фарфор… Новые «хозяева» замка бросали в огонь старинные книги и крест-накрест разрезали ножом картины. Сейчас в Шантильи демонстрируют то, что удалось спасти от разъяренных крестьян. Во времена Наполеона замок окончательно пришел в запустение. Когда Наполеон пал и аристократы вернулись во Францию, наследникам рода Конде пришлось пятнадцать лет восстанавливать замок! В 1884 г. тогдашний владелец Шантильи, герцог Генрих Орлеанский, передал имение Франции.
Общий вид дворца Шантильи
Теперь Шантильи справедливо называют красой и гордостью Иль-де-Франса. Здесь собрана крупнейшая в стране коллекция живописи и рисунков. А еще – уникальная историческая мебель и гобелены, военная амуниция и трофеи, предметы быта. В огромной библиотеке замка Шантильи хранится «король манускриптов» – «Великолепный часослов герцога Беррийского». В имении расположен шикарный ресторан «Кухни Вателя», где можно попробовать знаменитый «крем Шантильи» и другие шедевры великого кулинара и церемониймейстера.
Словом, владение Шантильи – романтичнейший уголок Иль-де-Франса. Вы почувствуете это, когда прогуляетесь по парку и вдохнете сладкий, как крем Шантильи, воздух. Здесь так приятно мечтать и ощущать легкое прикосновение давно ушедшей, но вечно живой эпохи, в которой жили и творили такие мастера, как Франсуа Ватель, Мольер или Лафонтен…
Ремесла, корпорации и мастера
Мерю – столица пуговиц, и Иль д, Адам – столица терракоты
В современной Франции все еще сохраняется средневековая система цехов, гильдий и корпораций. Конечно, она претерпела некоторые изменения, как и все в мире с ходом времени, но эти изменения не такие значительные, как представляется на первый, неискушенный взгляд. Вот, например, виноделы… Они и поныне объединены в гильдии. Например, в живописном бордоском городке Сент-Эмильон и сейчас существует орган власти под названием Джурада, который контролирует выращивание винограда и производство изысканных вин. Члены Джурады, как и их средневековые предшественники, могут уничтожить вино, если оно не соответствует высоким требованиям гильдии. Деятельность Джурады направлена на то, чтобы предотвратить фальсификацию бордоских вин и следить за технологиями их производства.
Музей перламутра в Мерю
В Сент-Эмильоне ежегодно проходит Праздник дегустации вин – живописная историческая реконструкция, во время которой джураты, одетые в средневековые костюмы, торжественно провозглашают начало сбора винограда. Праздник проходит, как правило, в конце сентября и собирает огромное количество зрителей.
Современные гильдии и корпорации Франции опираются на средневековые правила и каноны. Впрочем, термина «корпорация» в Средние века не существовало. Были только «гильдии», «ганзы» и «цеха». Гильдии имели статус официальных субъектов права: у них имелся устав, одобренный королевской властью. Устав обязывал членов гильдии соблюдать высокое качество продукции. Члены гильдии или цеха давали клятву всегда приходить друг другу на помощь («цеховая солидарность»!). Деятельность цехов и гильдий регламентировалась ордонансами, издаваемыми муниципалитетами. Существовала гильдия трактирщиков (впоследствии – рестораторов), цветочников, кондитеров, обойщиков, ювелиров, даже поэтов…
Профессиональные братства гордились своими святыми покровителями. Так, например, святой Илья считался покровителем гильдии ювелиров. В структуре цеха различались мастера (мэтры), подмастерья и ученики. Перейти из учеников в подмастерья и из подмастерий в мэтры было очень трудно: сначала следовало изучить секреты ремесла.
Цеха и гильдии защищали интересы членов объединения, помогали им в болезни и старости, следили за качеством продукции, выявляли подделки. При нападении внешнего врага или во время городских волнений, столь частых во Франции, где свобода и права не являются пустым звуком даже для простых трудяг, цеховые объединения ремесленников призывали «в ряды» всех своих членов, способных носить оружие. Взявшись за пики или арбалеты, а с появлением огнестрельного оружия – за аркебузы, мастера и подмастерья вливались в состав городского ополчения в составе собственных рот «булочников», «каретников» или «аптекарей», во главе с собственными капитанами (как правило, из числа уважаемых мастеров, успевших в пору бесшабашной молодости послужить в армии) и под собственными цеховыми знаменами.
