Долгое время жители Покровского и его окрестностей помнили добрую помещицу и их владелицу Н.Н. Шереметеву, ее приветливого и непонятного им зятя И.Д. Якушкина, любившего поговорить с ними на не вполне им ясные темы, его почти девочку жену – А.В. Якушкину (урожденная Шереметева), помнили и брата А.В. Якушкиной – их следующего владельца, человека неплохого, но скупого на общение с ними, только иногда помогавшего им, – графа А.В. Шереметева.
Судьба обитателей усадьбы Покровское заставляет уважать людей, думающих о благе других, но и напоминает о том, что в безоглядном, всепоглощающем стремлении достичь великих целей государственного масштаба, совершить эпохальные дела можно не заметить и лишиться простых и главных человеческих радостей, обречь самых верных, преданных, близких людей на тревоги, а то и мучения.
Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) учился в частном пансионе, затем в Московском университете, три года провел в сражениях, воевал в Отечественную войну 1812 г., имел боевые ордена и нагрудный крест за храбрость. Он служил в Петербурге, затем был переведен в Москву. Был одним из основателей «Союза спасения», а также одним из учредителей и руководителей «Союза благоденствия», одним из вождей декабристов. Именно он в 1817 г. выступил с предложением убить императора Александра I. В 1818 г. он вышел в отставку в чине капитана в возрасте 25 лет и почти все свои силы отдал подготовке восстания в Петербурге, при этом предлагал поднять восстание и в Москве среди расквартированных в ней войск.
Многое в жизни Якушкина определилось в связи с его роковой, несчастливой любовью к княжне Наталье Дмитриевне Щербатовой, сестре его друга и боевого товарища И.Д. Щербатова. Наташа любила его только сестринской любовью, одаривала дружбой, но не более. В 1817 г. Якушкин решился на самоубийство, его друзьям удалось его удержать от этого шага отчаяния, но он тяжело заболел и едва не умер, спасли его опять забота и внимание друзей. Якушкин был подавлен и искал смерти, кругом видел почти одно плохое и по-прежнему любил Щербатову. Все это усиливало его решимость в делах тайного общества, он отстаивал (1817, 1821) именно свое право на акт цареубийства. В 1819 г. Щербатова вышла замуж, стала ненадолго счастливой женой князя Ф.П. Шаховского (он был также членом тайного общества, позже его сослали в Сибирь, где в 1828 г. он сошел с ума, в 1829 г. умер в монастырской тюрьме Спасо-Ефимиева монастыря в Суздале). 1817–1819 гг. были пиком духовного кризиса Якушкина.
В 1820 г. Якушкин встретил сильную волевую женщину, ставшую для него матерью и главным другом на всю его жизнь – графиню Надежду Николаевну Шереметеву (1775–1850, урожденная Тютчева, тетка поэта Ф.И. Тютчева). Это стало началом нового этапа в его жизни. Он стал частым гостем в ее доме. Н.Н. Шереметева была незаурядной личностью, считалась одной из самых оригинальных москвичек, имела высокие связи, смелые суждения, высокоинтеллектуальных друзей (как В.И. Жуковский, Н.В. Гоголь называл ее своей духовной матерью, П.Я. Чаадаев был ее другом). Она недолго была хорошей женой: ее муж умер от случайного удара лошади. Она осталась с маленькими детьми (сыном и двумя дочерями), ради их счастья и спокойствия отказалась от личной жизни (дети должны были видеть верность матери их отцу), одевала только черную одежду, полностью посвятила себя детям, хозяйским делам, помощи нуждающимся в ней людям. В ее московском доме и подмосковном имении Покровское не было роскоши, все деньги шли на обучение детей, скромный быт и помощь ее крестьянам. Все крепостные крестьяне в Покровском боготворили ее, видели в ней их первую защитницу и помощницу (а не эксплуататоршу-помещицу, какими были владелицы соседних земель). В ней и Якушкин приобрел мощного в духовном плане друга. В большой мере именно она вернула ему покой и способность видеть радости в жизни, доказала необходимость подавить чувство сожаления и отчаяния от неудач первой любви, помогла ему увидеть и оценить его успех в обществе красивых, добрых и умных девушек. Неудивительно, что в 1822 г. 29-летний Якушкин стал мужем ее 16-летней дочери Анастасии Васильевны Шереметевой, в замужестве Якушкиной (1806–1846 гг., разница в их возрасте – более 13 лет) и зятем 47-летней Шереметевой (разница в их возрасте 18 лет). Н.Н. Шереметева была Якушкину духовно значительно ближе, чем его молодая, редкой красоты и скромности жена. Якушкин по-своему любил красавицу-жену, но видел в ней прежде всего неискушенного ребенка и мать их двоих сыновей, а его разум и неподвластное ему сердце принадлежало теще, с которой он отводил душу в разговорах.
Одна из особенностей Якушкина была в том, что он особенно любил то, что было ему недоступно, и тех людей, кто был в духовном плане сильнее его и обладал репутацией неординарной личности. Он был неспособен заметить и оценить искренние, простые чувства к нему человека скромного, не думающего о своем заметном месте и броском успехе в обществе, мечтающего только о его внимании и благополучии. Его жена была как раз таким человеком. В ней он оценил внешнюю редкую красоту и неискушенность, однако в духовном плане видел в ней только слабый отблеск сильной личности – ее матери. Но он жестоко ошибся – не оценил, не увидел главный подарок судьбы, посланный ему Богом. А.В. Якушкина на деле была яркой личностью (хотя ее формирование происходило постепенно), не способной на внешние эффектные поступки (а скорее всего – осуждавшей их), редкой по силе духа, любви, верности мужу, долгу, детям женщиной. Она была в силах перенести все беды и невзгоды, кроме – не столь сильной (как у нее) привязанности мужа к ней, ее любовь к нему была несравнимо чище, самоотверженнее, чем мужняя доброта к ней. Неадекватность их чувств приносила ей главные страдания, но горячо любимый муж очень долго оставался главным в ее жизни.
Когда произошло восстание в Петербурге в декабре 1825 г., Якушкины были в Москве, Иван Дмитриевич ожидал ареста. Он все рассказал теще, она поняла его высокие стремления, но осознавала и то, что, имея их, он не должен был жениться на его дочери, иметь двоих детей. И тем не менее она поняла его. Н.Н. Шереметева не упрекала зятя, она прежде всего помнила о христианском милосердии и любви к ближнему, снисходительности к тому, кто в худшем положении. Можно только догадываться, как мучилась она догадками о судьбе ее дочери и внуков из-за дел зятя, и все-таки она нашла в себе силы поддержать его в этот страшный период. 32-летнего Якушкина арестовали, приговорили к смертной казни, замененной 20-летней каторгой в Сибири. Через 12 дней после его ареста жена родила второго сына. Его 20-летняя жена с полугодовалым младенцем, двухлетним сыном и матерью успели повидаться с ним на свидании в Петропавловской крепости в Петербурге в 1826 г. В 1827 г. трижды они приезжали в Ярославль и один раз увидели его при отправлении со ссыльными дальше, в Сибирь. В Ярославле он категорически запретил жене пытаться приехать к нему в ссылку, поскольку ее долг был – воспитать достойных сыновей (детей в Сибирь брать не разрешали). А.В. Якушкина несколько лет просила его разрешить ей приехать в Сибирь, но он не разрешал. Только в 1829 г., когда она была на грани полного отчаяния, только по настоянию тещи он согласился на ее приезд. При помощи влиятельной Н.Н. Шереметевой и ее друзей добились разрешения царя на ее отъезд, но младший сын опасно заболел, ее отъезд отложили, а когда он выздоровел – разрешенный срок отъезда уже прошел.
