В 1895 г., когда П.А. Смирнову было 64 г., в России возобновилась государственная винная монополия. Большим ударом для него стало запрещение производства водки частным фирмам. Эта ситуация стала причиной его глубокой депрессии. В 1898 г. в возрасте 67 лет он скончался. Смирнова похоронили на Пятницком кладбище Москвы, где недавно потомки Смирнова восстановили их семейный склеп (останков П.А. Смирнова в нем нет, их ликвидировали в советский период, но около склепа сооружен памятник в его честь).
Созданное по инициативе П.А. Смирнова «Товарищество» в новых условиях и с новыми руководителями долго существовать не смогло и в 1902 г. было закрыто. 3 старших сына Смирнова – Петр, Николай, Владимир – создали «Торговый дом братьев Смирновых», но он просуществовал не более 3 лет. Братья после смерти родителей (которых они уважали и побаивались) правильно распоряжаться доставшимся им наследством и полной свободой не смогли. Их первоначально значительные средства ушли на финансирование не связанных с винно-водочным производством, а просто приятных или интересных для них проектов, которые истощили их средства и не могли приносить доход. Большие деньги ушли на оплату комфортной жизни, к которой они привыкли и стремились, бесчисленные дары фавориткам и меняемым женам, неизбежные траты при ставших для них обычными семейных расставаниях и разводах. Одним словом, дети и внуки Смирнова не обладали должной и стабильной деловой сметкой, были избалованы и, по сути, не жизнеспособны в жестких капиталистических реалиях. Часть потомков Смирнова была репрессирована в советский период.
События осени 1917 г. принесли национализацию всего смирновского колоссального имущества (в Москве и Дагестане винно-водочный и коньячный заводы, конюшни и конные заводы, особняки – только в Москве и Подмосковье около 30 – и многое-многое другое). Часть потомков П.А. Смирнова эмигрировала, часть – осталась в России. Ни один из них в 1920-е гг. не захотел или не смог возродить их фамильное производство на условиях аренды или кооперации, хотя были многочисленные подобные примеры работы бывших частных предприятий винно-водочной промышленности по новому сценарию, в новых исторических условиях.
Потомки П.А. Смирнова, эмигрировавшие из России в страны Европы, не смогли возродить на должном уровне собственное дело на чужбине. Только один его сын – Владимир Петрович – с большими трудностями и частичными потерями возродил дело своего отца, не дал кануть в вечность фамилии известного российского водочника П.А. Смирнова. Благодаря ему в 1923 г. был открыт «Торговый Дом Петра Смирнова и Сыновья», или по-французски «S-te Pierre Smirnoff Fls». Позже, уже после его кончины (1934), именно эта фирма развернула производство смирновской водки в Америке. Так в США появилась понравившаяся всем, особенно после Второй мировой войны, водка «Smirnoff».
С начала 1990-х гг. потомки П.А. Смирнова в России много рассказали россиянам о забытом винозаводчике и очень крупном благотворителе П.А. Смирнове, а также старались возродить смирновское дело. Было организовано акционерное общество «Смирновская фирма», которая успешно сотрудничает с ОАО «Корнет» (один из лучших производителей русского шампанского) и способствует выпуску высококачественной винной продукции. В 1995 г. было создано новое игристое вино «Старые традиции № 161»; за короткое время это новое шампанское узнали и высоко оценили в России и за границей. Помня об обширной благотворительной деятельности П.А. Смирнова, его потомки продолжают смирновскую традицию благотворительности. В 1992 г. они создали благотворительный «Фонд памяти П.А. Смирнова в Москве», который неброско, но результативно творит добрые дела.
Но, как и во многих ситуациях, тем более если есть надежда на выгоду, среди дальних потомков П.А. Смирнова оказались ловкие и чрезмерно шустрые люди. Это потомки младшего сына П.А. Смирнова, Алексея, человека очень больного, страдавшего с детских лет нервным расстройством, бывшего до 1917 г. под опекой, никогда не работавшего. В советский период он пребывал в гражданском браке с бывшей крестьянкой – со своей кухаркой и экономкой. Потомки П.А. Смирнова по линии его младшего сына Алексея – Алексей Борисович Смирнов (правнук) и его сын Борис Алексеевич Смирнов (праправнук) в 1990 г. спорным путем получили от родственников материалы о семье Смирновых и с огромным трудом собранные ими рецепты производства смирновской продукции. До этого прямые потомки Смирнова собрались и решили общими усилиями возрождать смирновское дело и традиции. А.Б. и Б.А. Смирновы-младшие, без ведома родственников и обработав средства массовой информации, объявили себя единственными наследниками и правопреемниками «водочного короля царской России», зарегистрировали малое предприятие «П.А. Смирнов и потомки в Москве», получили в долгосрочную аренду родовой дом семьи Смирновых на Пятницкой улице. Б.А. Смирнов стал производителем водки «Смирновъ». Два шустрых человека обманули, а фактически и обокрали более 30 прямых потомков П.А. Смирнова. Вот так очередное «смутное время» дало сомнительные шансы ощутить себя на какой-то период водочным принцем потомку психически ненормального А.П. Смирнова. (Сюжет о смирновском наследии в конце ХХ – начале XXI в. изложен по книге К.В. Смирновой, Г.В. Чиняева и др. «Водочный король Петр Арсеньевич Смирнов и его потомки». М.: Радуга, 1999 и более поздние издания.)
За г. Мышкиным, на левом берегу р. Волги, находится населенный пункт Борок, в советский период ставший центром сосредоточения ряда научных организаций. Здесь работают Институт биологии внутренних водоемов РАН, Институт геофизики, некоторые другие научные и научно-исследовательские организации. Научно-исследовательская биологическая станция занимается разработкой проблем, связанных с жизнью Рыбинского водохранилища (как примера искусственных морей) и его обитателей в новых для них условиях, а также вопросами разведения промысловых рыб и изучением последствий создания водохранилища в этих местах. Здесь, в барской усадьбе, прошло детство удивительного человека, ученого, писателя Н.А. Морозова (1854–1946). Его судьба ярко доказывает, что умный и сильный духом человек всегда сможет найти свое достойное место в жизни, и никакие жизненные обстоятельства не смогут его сломить как личность. Морозов был сыном помещика и крепостной крестьянки. Он в юности увлекся идеями революционеров, стал народовольцем, встречался с К. Марксом. За революционную деятельность в 18 лет его приговорили к вечной каторге, замененной заключением в одиночной камере Петропавловской, а затем Шлиссельбургской крепостей, где он провел 23 года. Пока на свободе он мечтал о революционных потрясениях и кое-что делал для их приближения, то серьезно заниматься своим образованием он не мог. В тюрьме он нашел себе достойное занятие: стал компенсировать свои пробелы в образовании. В тюремной камере он главным образом совершенствовал свои познания в области естествознания; серьезно освоил математеку, астрономию, метеорологию, химию, а затем – и историю. За 23 года пребывания в тюрьме к его 51 году он стал действительно образованным и думающим человеком. В 1923 г. (он был на свободе с 1905 г.) имение в Бороке ему было передано в пожизненное пользование в знак признания его революционных заслуг. Умер в возрасте 92 лет уже известным автором трудов по химии, физике, астрономии, математике, истории. Кроме того, он написал ряд повестей, стихотворений, воспоминаний («Повесть моей жизни», т. 1–2, 1965 г.). В своих мемуарах он рассказал о своей деятельности в кружках «чайковцев», «Земли и воли», в исполкоме «Народной воли», об участии в покушении на императора Александра II. В наши дни в Бороке, в бывшей усадьбе Морозова, действует его мемориальный музей, в советский период был установлен памятник этому революционеру-народовольцу, четверть своей жизни проведшему в тюрьме. Судьба Н.А. Морозова лишний раз доказывает, что те, кто смолоду начинает мечтать о разрушениях и не ценит достигнутого предками, как правило, сильнее всего разрушают свою будущность, счастье, покой, лишают себя многих жизненных радостей.
