26 июня красные отряды выбили белоказаков из Кисловодска. Был создан боевой участок для ограждения Минераловодской группы курортов от налетов белогвардейцев. Бои здесь продолжались до ноября 1918 года.
Узнав о серьезном положении, в Пятигорск выехал К. Орджоникидзе. Здесь на общегородском собрании партийных организаций он призвал большевиков прекратить сотрудничество с меньшевиками и эсерами, мобилизовать все силы и средства на борьбу с контрреволюцией.
Военно-политическая обстановка в районе Кавминвод к лету 1918 года осложнилась еще и тем, что в Закавказье, Баку, Дагестан вторглись английские и немецко-турецкие интервенты.
Как раз в этот период командующий советскими войсками на Северном Кавказе И.Л. Сорокин попытался организовать восстание против большевиков. Реввоенсовет принял решение обезвредить его, но 21 октября 1918 года Сорокин приказал расстрелять руководителей Северо-Кавказской советской республики. Погибло много народа. II чрезвычайный съезд Советов Северо-Кавказской республики 28 октября объявил Сорокина вне закона. Вскоре командующий был убит.
Все это ослабило боеспособность красных войск. В начале 1919 года им пришлось оставить Пятигорск. Красные отряды под Георгиевском разбили кавалерийскую дивизию белых, но это был временный успех, отступление продолжалось. Окончательное освобождение Кавминвод и всего Северного Кавказа началось в 1920 году.
Части Красной Армии под командованием В.И. Кучуры 16 марта 1920 года первыми вошли в Пятигорск. Потом были отвоеваны Кисловодск и другие населенные пункты района.
Первоначальная политика большевиков, провозглашавших кощунственный лозунг «права наций на самоопределение вплоть до отделения», способствовала развалу единой страны на множество националистических территориальных клочков. Но в конце концов в стране скрыто одержал верх здравый разум И.В. Сталина, категорического противника ленинской национальной политики. На Кавказе, как и в других регионах страны, победили те, кто представлял силы вне зависимости от этнического происхождения, вероисповедания или социального положения. Наднациональный большевизм взял верх потому, что сумел направить в единое русло две великие идеологии – имперскую и коммунистическую. Идея обездоленных в такой стране, как Россия, была обречена на успех. Своей простотой и универсальностью она превосходила все иные концепции.
Большевики сохранили и поставили себе на службу основы исторически сложившейся системы жизнеобеспечения Российского государства – имперское устройство, имперское хозяйство, имперское мировоззрение, но назвали их новыми именами.
Эффективность такой реформаторской методы подтверждается тем, что она сработала практически повсюду, даже в столь сложном регионе, как Кавказ.
Здесь, как и в других местах, большевики, по сути, снимали для себя богатый урожай с хорошо возделанного «колониального» поля, принадлежавшего царской империи.
Действуя не менее, а то и более гибко и жестко, чем самодержавная власть, большевики добились беспрецедентного уровня стабильности на Кавказе. Один из ярких примеров – организация колхозов и партячеек в Чечне по тейповому принципу.
Важным интеграционным фактором явилась «космополитическая» и вертикально выстроенная партийно-советская система, выполнявшая роль централизованного управленческого аппарата, который держал под контролем армию, полицию, идеологию, экономику. В рамках этой системы была претворена в жизнь уникальная модель национально-административного и территориального устройства СССР.
Несмотря на все ее несовершенства (которые всегда будут свойственны любой, даже самой идеальной схеме разрешения национального вопроса), приходится признать, что она – по крайней мере в течение отведенного ей исторического срока – доказала свою целесообразность и практичность.
Кавказ превратился в неотъемлемую часть сначала Российской империи, а затем СССР. Хозяйственная деятельность служила сдерживающим фактором для разного рода противоречий и конфликтов. Бесчисленные промышленные, сельскохозяйственные, торговые предприятия составляли огромную сеть «плавильных котлов», которые гасили национальную рознь и направляли энергию масс в производственное русло.
Во многом аналогичную функцию выполняли на Кавказе десятки тысяч образовательных, научных и культурно-просветительских учреждений, где царила особая, вдохновенная атмосфера причащения к знанию, творчеству, профессии.
Всякое, конечно, бывало, особенно в школьные и студенческие годы, но не припомню, чтобы в дружбе или просто в общении для нас имело бы принципиальное значение кто какого племени. Русские, осетины, евреи, украинцы, армяне, грузины, азербайджанцы, греки, абхазы, кабардинцы, ингуши, чеченцы, дагестанцы, болгары и другие – все мы ощущали себя прежде всего единым советским народом. Любовь, дружба, общее дело, радости и беды – не признавали национальных границ.
Среди факторов, ослаблявших потенциальные источники межэтнического напряжения на Кавказе, стоит упомянуть демографические и миграционные процессы, связанные с проблемой распределения трудовых ресурсов. Сюда же следует добавить объединительную роль русского языка и советской культуры.
Как бы мы ни определяли «нацию» – в терминах ли западной социологии начала XX века, в контексте ли сталинских работ или в качестве «воображаемого сообщества», – все же сохраняется ощущение, что в СССР сформировалось нечто вроде «сверхнации» – историческая общность советский народ. Это ощущение до сих пор не могут в себе преодолеть ни россияне, ни люди, живущие в постсоветских независимых государствах, хотя, казалось, было сделано все, чтобы помочь им поскорее расстаться с «вредными» воспоминаниями.
В первую очередь благодаря именно «самодержавно-имперской» политике дореволюционной России и «имперско-коммунистической» политике СССР, вопреки словоблудию современных теоретиков «демократии», народы Советского Союза выжили и самореализовались как социально-культурные целостности.
В 1920 году во главе окружного ревкома Терской области встали большевики С.М. Киров, Серго Орджоникидзе и Б.Э. Калмыков. Но сопротивление новой власти со стороны контрреволюционно настроенной горской верхушки продолжалось еще много лет.
Советская власть решительно пресекала угоны скота, кровную месть и вообще все насильственные преступления. Решительно действовали суды. Всячески подавлялись национальная рознь и происки реакционного мусульманского духовенства. Отделение церкви от государства способствовало бурному развитию просвещения даже в самых глухих горных уголках.
Великая Отечественная война пришла на Кавказ в середине августа 1942 года.
Оборонительные сражения на Северном Кавказе начались летом 1942 года. 49-й горнострелковый корпус вермахта и 2-я румынская горнострелковая дивизия, взяв Черкесск и Невинномысск, начали наступление к перевалам Кавказского хребта. В различных местах Карачая и Балкарии проявились антисоветские националистические выступления. Началось истребление русскоязычного населения, советских работников и коммунистов.
Командование Закавказского фронта недооценило опасность прорыва врага через перевалы. Они возложили их оборону только на 3-й стрелковый корпус генерал-лейтенанта К.Н. Леселидзе (46-я армия генерал-майора В.Ф. Сергацкова), находившийся в стадии формирования. Малочисленные гарнизоны успели выдвинуться лишь на часть обороняемых перевалов. Прижатые к горам с севера и измотанные в предыдущих боях части 37-й армии генерал-майора П.М. Козлова не смогли сдержать противника и к 20 августа были выдавлены в Закавказье. В этот период отступавшие части неоднократно попадали в засады, устроенные местным населением, и понесли значительные потери. Были и прямо противоположные случаи героического участия кавказцев в боях с оккупантами.
