Король бормотал бессвязные слова любви, говорил о том, как хочет ее, как ему чудесно с ней.
– Такой женщины у меня никогда не было, моя Анна! Никогда. Клянусь тебе… Анна… Королева Анна… Моя королева…
Он лежал рядом с ней, этот великий человек, лицо его выражало безмятежность и счастье. И она подумала, что именно так он выглядел, когда был мальчиком. Грубые черты разгладились, смягчились, и она решила, что сможет, наверное, полюбить его. Она наклонилась к нему и поцеловала. Он крепко обнял ее и стал снова твердить, что она красавица, и то, что случилось, превзошло все его ожидания.
– Как часто, моя королева, в мечтах я держал тебя в своих объятиях. Помнишь сад в Хивере? Помнишь то счастливое время? Как высокомерна ты была со мной! Не понимаю, почему тогда я не сделал тебя своею? Не могу понять! Я никогда никого так не желал, моя Анна, моя королева, моя белоснежная королева!
А она улыбалась и думала: скоро он будет свободен. И я стану королевой… И тогда он уже не сможет жить без меня.
– Почему я был так мягок с тобой? Потому, моя любимая, что я тебя люблю и не могу обидеть. Теперь ты действительно любишь меня не как короля, а как мужчину. Ты любишь меня так же сильно, как люблю тебя я. Тебе все это так же приятно, как и мне…
И он опять возбуждался, гладил ее, целовал ее тело, волосы, грудь.
– Так еще никто никого не любил, – говорил король Англии Анне Болейн.
СЧАСТЛИВЕЙШАЯ ИЗ ЖЕНЩИН
В Хоршеме готовились к Рождественским праздникам. В спальне девушек, прислуживавших герцогине, царило возбуждение. Их радовал не столько сам праздник, который должен был проходить в главной зале, а связанные с ним обычаи. Девушки готовили подарки для своих возлюбленных, гадая, что получат взамен.
– Бедная малышка Катерина Ховард! У нее нет возлюбленного! – восклицали они и смеялись.
– А как же красавец Томас? Да, Катерина, как быстро он забыл тебя!
Катерину мучила совесть. Хотя она и не забыла Томаса, она все меньше и меньше думала о нем в последние месяцы. Она спрашивала себя, думает ли он о ней. Если и думает, то не считает нужным поставить ее об этом в известность.
– Не стоит помнить о тех, кто забыл о тебе, – говорила Изабел.
В покоях герцогини, где Катерина часто проводила время, старуха жаловалась на скучную жизнь.
– Как было бы хорошо, если бы мы были сейчас в Ламберте. Говорят, при дворе происходит много интересного.
– Вы правы, – отвечала Катерина, почесывая бабушке спину. – Ходят слухи, что моя кузина теперь стала очень важной персоной.
– Клянусь, это так! Интересно, как чувствует себя лорд Алгертон Перси, то бишь, простите, граф Нортамберленд? Что он говорит теперь? Он был слишком могущественен и благороден, чтобы жениться на ней! И Анна решила: прекрасно, я выйду замуж за короля! Ха! Ха! Ха! И я очень рада, что этот гордец плохо живет со своей женой. Так ему и надо! Все, кто считает мою внучку недостойной, будут страдать – я уверена в этом.
– Но она внучка вашего мужа, – снова напомнила ей Катерина. Герцогиня велела ей замолчать.
– Как я рада, что она сейчас живет в Саффолке! Говорят, она устраивает приемы, как настоящая королева. Она занимается благотворительностью, что и должна делать королева. Есть люди, которых ее поведение возмущает, но знай, моя девочка, завистники найдутся всегда. Как бы я хотела, чтобы моя внучка царствовала в Гринвиче. Ходят слухи, что королева в замешательстве, и что на Рождество Анна устраивала свой праздник, а Катарина свой. Кто-то был восхищен, а кто-то возмущен этим. Представь себе: два отдельных праздника! Как весело, должно быть, было у Анны и как скучно у Катарины! Сама моя внучка чего стоит! И с ней Джордж, Уайатт, Серрей и Брайан! Кто может с ними сравниться! А король пока так в нее влюблен, что делает все, что она попросит. Как бы мне хотелось все это видеть! А Уолси, этот старый интриган, как он сейчас дрожит! Так ему и надо! Как же, сметь мешать нашему повелителю королю жениться на той, кого он считает своей королевой! И если есть женщина, которая достойна быть королевой, так это моя внучка Анна!
– Мне тоже хотелось бы ее увидеть, – мечтательно говорила Катерина. – Бабушка, когда вы собираетесь поехать ко двору?
– Очень скоро. Я как раз сейчас думаю об этом. Мне нужно только сообщить ей о своем желании, и она пошлет за мной. Она всегда была моей любимой внучкой и, мне кажется, тоже всегда меня любила. Да благослови ее Бог! Да благослови Бог королеву Анну Болейн!
– Благослови ее Бог! – повторила Катерина. Герцогиня посмотрела на нее, сощурив глаза.
– В тебе нет чувства собственного достоинства, совсем нет. Поиграй мне немного, Катерина. Музыка – это единственное, к чему у тебя есть какие-то способности. Сыграй мне что-нибудь.
Катерина поспешила выполнить просьбу. Она ненавидела, когда бабка начинала критиковать ее, и сожалела, что именно этим всегда заканчивались их беседы, так интересовавшие ее.
Катерина играла, а герцогиня постукивала в такт музыки ногой, но не слушала ее внимательно, так как мысли ее были далеко: в Гринвиче, в Элтэме, в Виндзоре, в доме в Саффолке и в Йорке. Она видела свою красавицу внучку королевой с короной на голове, она видела короля, опьяненного любовью и потому покорного, смиренного, она с ужасом вспоминала этого человека, Уолси, которого всегда ненавидела.
Нужно непременно попасть туда, быть любимой той, которая сама любима королем, ее внучкой, королевой. Видеть ее иногда, оживленную, очаровательную, думать о той, которую так страстно любит король, возможно, снискать милость самого короля, потому что он будет добр к тем, кого любит его возлюбленная. Похоже, Анна всегда испытывала добрые чувства к своей ленивой, любящей посплетничать старой бабушке, хотя она ей и не родная бабка, а только жена ее деда!
– Я еду в Ламберт, – вдруг заявила герцогиня, решив, что следовало бы пристроить при дворе маленькую Катерину. А почему бы и нет? Как только это утомительное дело о разводе успешно завершится, она поедет в Ламберт. Ждать уже осталось недолго. Это дело длится уже более двух лет. И теперь, когда король понял, что представляет собой этот злодей Уолси, ждать осталось недолго.
Да, маленькая Катерина должна служить при дворе. Но она не годится на это! Анна, девочка моя, ты была в этом возрасте при дворе Франции, ты была маленькой леди, восхищавшей всех, кто с тобой сталкивался. Я не сомневаюсь в этом, зная, какая ты грациозная, очаровательная, с каким вкусом ты одеваешься, как держишься и как умеешь носить вещи. Да, Катерина Ховард, никогда тебе не быть такой, как Анна Болейн! Никто на это и не надеется. Вы только посмотрите, как она сидит за инструментом, сгорбив спину!
И все же в девчонке есть что-то привлекательное. Что-то такое, что говорит о том, что с возрастом она станет аппетитной и сексуальной. Но выглядит она сейчас очень неопрятно, и это ужасно возмущало герцогиню. Какое право имеет Катерина Ховард выглядеть такой неряхой? Она живет в великолепном дворце герцогини, за ней ухаживают леди, прислуживающие герцогине. Что-то нужно сделать с этим ребенком, думала герцогиня, считая, что в этом есть и ее вина. Ведь она так часто думала, что нужно заняться ее воспитанием, собиралась это сделать, но потом забывала. Она вдруг разозлилась на Катерину, встала с кресла и дала девочке подзатыльник.
