Декабрист князь Александр Иванович Одоевский (1802–1839) с 1837 г. служил на Кавказе. Будучи в нерчинской ссылке именно он написал ответ на стихотворение А.С. Пушкина «Во глубине сибирских руд…». В стихотворении Одоевского имеются ставшие бессмертными слова «Из искры возгорится пламя…»
А.И. Одоевский
Памятник Одоевскому в Лазаревском
В кавказской ссылке молодой человек участвовал в строительстве форта Лазаревское. По завершении строительства он мог уехать со штабом командующего, но остался служить в гарнизоне. Больше того, он отказался перейти в приготовленную для него комнату в недостроенной казарме и продолжал жить, как все солдаты, в походной палатке. Одоевский был очень болен, кроме того, у него начался сильный приступ лихорадки, от которой он вскоре и умер.
Его похоронили за фортом на берегу Черного моря, водрузив на могиле большой красный крест.
Разбирая вещи покойного, бессменный слуга его, владимирский крестьянин Иван Курицин, добровольно разделивший с барином весь трагический путь, обнаружил сухую веточку дуба с желудем. Зная, как Одоевский дорожил ею, слуга сказал:
– Пусть она навеки останется с ним.
Он посадил желудь близ могилы. Из желудя вырос могучий дуб. Он до сих пор напоминает людям о человеке, жизнь которого блеснула горячей искрой в кромешной тьме далеких, тяжких лет. В 1959 г. здесь был установлен памятник Одоевскому.
Александр Сергеевич Пушкин (1799–1837) проезжал через эти места во время своего первого путешествия на Кавказ с семьей героя 1812 г. генерала Николая Николаевича Раевского (1771–1829). Его маршрут пролегал из района Минеральных Вод через Прочный Окоп, Екатеринодар, Тамань в Крым.
В 1839 г. устройство береговой линии было завершено. Ее начальником был назначен генерал Николай Николаевич Раевский-младший (1801–1843), примечательнейшая личность в истории России.
Как известно, вместе с отцом одиннадцатилетний Николенька Раевский участвовал в Бородинском сражении и ходил в атаку. В 1814 г. юный гусар Раевский познакомился с лицеистом Пушкиным и на всю жизнь стал близким другом поэта. В 1829 г. Раевский получил звание генерал-майора. С 1837 по 1841 г. он служил начальником 1-го отделения Черноморской береговой линии.
Гарнизоны береговой линии в ходе Кавказской войны оказались в очень тяжелом положении. Укрепления были отрезаны от всего мира и сухим путем не могли сообщаться друг с другом. Горцы держали их в беспрерывном блокадном положении. Все необходимое в укреплениях получали морем, снабжение было налажено плохо. Неурожай в горах привел к голоду адыгейские племена, но обвинили в этом русских.
Активно агитировал в этих местах сподвижник Шамиля наиб Ахверды-Магома. В 1840 г. адыгейцы-черкесы поголовно поднялись против русской армии. 7 февраля был захвачен форт Лазаревский, 29 февраля – Вельяминовское укрепление, 23 марта – форт Михайловский. 2 апреля пал форт Николаевск. Затем был атакован форт Абинский, но в этот раз русские форт отстояли.
Во время нападения горцев на Михайловский форт казак Архип Осипов, не желая сдаваться, в последние минуты сражения бросил зажженный факел в пороховой погреб. Взрывом форт был уничтожен и стал общей братской могилой для его защитников. В 1876 г. по повелению императора Александра II Архипу Осипову был установлен памятник – чугунный крест ажурного литья. В 1889 г. при императоре Александре III, очень высоко ценившем кубанских казаков, станица Вулинская, построенная на месте Михайловского форта, была переименована в Архипо-Осиповку.
Для организации разгрома Шамиля в 1844 г. император Николай I назначил наместником Кавказа выдающегося государственного деятеля России светлейшего князя Михаила Семеновича Воронцова (1782–1856).
Отец будущего «проконсула Новороссии» выдающийся русский дипломат граф Семен Романович Воронцов забрал годовалого сына Мишеньку в Англию. Супруга его Екатерина Алексеевна умерла в 1783 г. и все заботы о малыше легли на отца, который больше никогда не женился. Семен Романович, увлекавшийся различными идеями современной ему педагогики, поставил себе целью вырастить из сына русского патриота, вернейшего сына России. Этим Михаил Семенович прежде всего и отличался от подавляющего большинства офранцуженных русских аристократов. Прожив полжизни за границей и обладая всеми внешними признаками англомана, Воронцов любил повторять: «Я русский и только русский».
Воронцов вернулся на родину только в 1801 г. По положенным ему привилегиям Михаил Семенович сразу должен был получить в армии чин генерал-майора. Но по его личной просьбе молодой человек начал службу поручиком лейб-гвардии Преображенского полка. А в 1803 г. он вольноопределяющимся отправился на войну в Закавказье. Так началась пятнадцатилетняя, практически беспрерывная военная эпопея Воронцова. Все повышения в звании и награды доставались ему в пороховом дыму сражений.
Отечественную войну 1812 г. Михаил встретил в чине генерал-майора, командиром сводной гренадерской дивизии. В Бородинском сражении 26 августа Воронцов со своими гренадерами принял первый и мощнейший удар противника на Семеновских флешах. Наполеон именно здесь планировал прорвать оборону русской армии. Против 8 тысяч русских при 50 орудиях были брошены 43 тысячи отборнейших французских войск, чьи беспрерывные атаки поддерживались огнем 200 пушек. Все участники Бородинского боя единодушно признавали: Семеновские флеши были адом. Жесточайшая схватка длилась три часа – гренадеры не отступили, хотя несли огромные потери. Когда впоследствии кто-то обронил, что дивизия Воронцова «исчезла с поля», присутствовавший при этом Михаил Семенович горестно поправил: «Она исчезла на поле».
Сам Воронцов был тяжело ранен. Его перевязали прямо на поле и в телеге, одно колесо которой было сбито ядром, вывезли из-под пуль и ядер. Когда графа привезли домой в Москву, все свободные строения в его усадьбе были заполнены ранеными, часто лишенными какой бы то ни было помощи. На подводы же из воронцовской усадьбы грузили для отвоза в дальние деревни барское добро: картины, бронзу, ящики с фарфором и книгами, мебель. Воронцов приказал вернуть все в дом, а обоз использовать для перевозки раненых в Андреевское, его имение под Владимиром. Раненых подбирали по всей Владимирской дороге. В Андреевском был устроен госпиталь, где до выздоровления на полном обеспечении графа лечилось до 50 офицерских чинов и более 300 рядовых. После выздоровления каждый рядовой снабжался бельем, тулупом и 10 рублями. Затем группами они переправлялись Воронцовым в армию.
