– Я приехал как друг, мастер Мор, – раздраженно сказал Норфолк. – Приехал от двора предупредить вас. Король не потерпит вашего неповиновения. Он старается поймать вас в ловушку.
– Против меня уже выдвигалось несколько обвинений, но я оправдался во всем.
– Клянусь мессой, мастер Мор, бороться с государями опасно. Поэтому советую вам пойти навстречу королю, ибо, клянусь телом Христовым, indignitio principes mort est.
[13]
– Да-да, – ответил с улыбкой Томас. – И негодование этого государя обращено против Томаса Мора.
– Я приехал не ради шуток, – раздраженно ответил герцог. – Прошу вас это запомнить, вот и все.
– И все, милорд? В таком случае, благодарю за визит и должен сказать вам вот что: вся разница между вашей светлостью и мной заключается в том, что я умру сегодня, а вы завтра.
Герцог пришел в такое раздражение, что немедленно распрощался и сердито зашагал к барке, не зайдя в дом.
Алиса была в недоумении, она видела приезд Норфолка, поспешила переменить платье и надеть свой лучший чепец; но спустясь, чтобы встретить благородного гостя, увидела лишь, как он поспешно уходит.
Дом погрузился в уныние. Мерси приехала бледной, встревоженной.
– Как дела, Мег? – спросила она.
– Пошли в сад, там можно уединиться. Здесь я не могу говорить с тобой, боюсь, подслушает мать.
В тишине сада Маргарет сказала:
– Отца снова вызвали на комиссию.
– О Господи, в чем обвиняют его теперь?
– Не знаю.
– Его имя все еще стоит в списке виновных по делу Элизабет Бартон?
– В том-то и беда, Мерси. Он разбил их доводы своими, но это ничего не дало. Его по-прежнему обвиняют. Почему? Я знаю… знаешь и ты. Отца твердо решили осудить. Он невиновен… невиновен… но признавать этого они не хотят.
– Маргарет, им не доказать его вины. Он будет неизменно одерживать верх.
– Мерси, ты пытаешься утешить меня и себя. Я часто вспоминаю счастливые дни… мы косили сено, гуляли по саду, сидели вместе… пели, вышивали… читали вслух свои сочинения. Какими далекими кажутся те времена! Мы уже не можем посидеть в покое. Вечно приходится быть настороже. Плывет по реке барка. Причалит ли она к нашей пристани? На дороге слышен стук копыт. Не посланец ли это от короля… от нового советника, Кромвеля?
– Мег, ты терзаешь себя. Но Маргарет продолжала:
– Отец в особенно радостные минуты говорил: «Перед смертью я вспомню эту минуту, вспомню и скажу, что жил не напрасно…»
Недоговорив, она закрыла лицо руками. Мерси не сказала ничего, лишь крепко стиснула руки – она была готова умереть от горя. Подумала: «Мы с Мег отдаем себе отчет в происходящем. Не умеем закрывать глаза на факты, как остальные. Бесс, Сесили, Джек любят его… но по-другому. Любят как отца… а для нас с Маргарет он не только любимый отец, но и святой».
– Я вспомнила, – неожиданно сказала Мег, – как Айли показывала нам моды. Помнишь? Длинные рукава? Их ввела та женщина… королева. Та женщина!.. Мерси, если бы не она, отец сейчас был бы с нами… может, читал бы нам… может, смеялся… вышучивал нас за что-то в своей остроумной манере. А тут, Мерси, он стоит перед комиссией, мы даже не знаем, зачем, в чем его обвиняют, не знаем, когда он вернется домой… и вернется ли.
– Маргарет, на тебя это не похоже. Ты… такая разумная, рассудительная. Самая умная из нас… поддаешься горю, плачешь из-за того, что еще не случилось.
– Мерси, не притворяйся спокойной! У тебя на глазах слезы. Ты испытываешь тот же страх. Сердце у тебя тоже разрывается.
Мерси поглядела на Мег, и слезы медленно заструились по ее щекам.
– И все из-за какой-то женщины, – воскликнула Маргарет в порыве гнева, – из-за женщины с деформированной рукой и бородавкой на шее, которую нужно прикрывать драгоценным камнем… Из-за красивых рукавов… из-за французских манер… нашему отцу приходится…
Они поглядели друг на друга и медленно пошли к дому.
* * *
После комиссии Томас вернулся домой веселым. Когда Маргарет и Мерси прибежали встретить его, они увидели на барке вместе с ним Уилла.
Томас тепло обнял дочерей. Увидел на их щеках следы слез, но не сказал по этому поводу ни слова.
– Отец… ты вернулся! – сказала Маргарет.
– Да, дочка, твой муж и я вернулись вместе.
– И все хорошо?
– Все хорошо, дочка.
– Тебя больше нет в этом парламентском списке? Тебя больше не обвиняют из-за той кентерберийской монахини?
– Меня вызывали не в связи с ней.
– Тогда зачем же?
– Обвиняли, что я убедил короля написать «Суждение о семи таинствах».
– Но, отец, он же сам начал писать, а потом призвал на помощь тебя.
– Милая дочь, это обвинение ничем не отличается от других, так что, прошу тебя, не возмущайся.
– Они хотят устроить тебе ловушку.
– Невиновного человека в ловушку не поймать.
– В чем тебя, собственно, обвиняли?
– Его Величество решил воздать Папе Римскому честь в своей книге и воздал. Теперь он, видимо, хотел бы обвинить меня в ее написании, но она написана хорошо, и ему не хочется отказываться от похвал. А меня обвиняют, что я убедил Генриха к его бесчестью вложить в руку Папы меч для войны с королем.
– О Господи!
– Не пугайся, Мег. Я разрушил их планы. Разве я не предупреждал короля о риске преступить закон о наказании за превышение власти церковными органами? Я напомнил комиссии об этом и о том, что книгу эту писал король, он сам говорил, что я лишь привел написанное в порядок. Вряд ли они могли осудить меня, если Его Величество ясно сказал, что книгу написал он сам, и к тому же получил за нее титул Защитник веры.
– Если он откажется от авторства, то лишится и этого титула, – сказала Мерси.
– Ты права, дочка. Я сказал: «Милорды, эти запугивания могут подействовать на детей, а не на меня».
Уилл, нахмурясь, произнес:
– Отец, а как с парламентским списком? Вычеркнули оттуда ваше имя?
– Право, сын Ропер, новое обвинение заставило меня забыть об этом.
– Забыть? – От волнения Уилл говорил резко. – А это дело касается вас очень близко и причиняет нам всем беспокойство!
Маргарет переводила встревоженный взгляд с отца на мужа. Томас улыбался; Уилл сердился.
– Не понимаю, сэр, – сказал он, – чему вы так веселитесь?
– В таком случае, Уилл, позволь сказать тебе. Пусть заодно узнают и мои милые дочери. Сегодня я зашел так далеко, что откровенно отчитал допрашивающих меня лордов, и теперь мне будет стыдно взять свои слова назад.
