Пацаны пристально смотрят на Андрея, ожидая решения. Ему становится не по себе. Он проглатывает ком в горле и спрашивает:
— Огласите весь список, пожалуйста.
Но фраза из советской комедии не вызывает ни у кого улыбки. Наоборот, пацаны даже слишком напряжены.
— Если ты нам бро, то тоже станешь друидом «Динамо» Киев. Но перед этим надо пройти испытания. Ну, типа, показать, что ты достоин.
— А если не бро? — Андрей.
— А если не бро, то мы тебя порежем, — пацан-жрец.
Андрей издаёт смешок, но почти сразу понимает, что это была не шутка. Стараясь, чтобы голос не дрожал, он говорит:
— Да какие проблемы, пацаны. Конечно, я вам бро.
Один из пацанов хлопает в ладоши:
— Ну, Андрюха, ты попал.
Что он имел в виду, Андрей понял значительно позже. Первое испытание на умение: вначале Андрей пробивает пацанам пенальти, а потом уже сам ловит одиннадцатиметровые, как вратарь. При этом, абсолютно против его воли в голове постоянно крутится название фильма «Страх вратаря перед одиннадцатиметровым».
Возможно, это отвлечение ему помогает: с первой частью испытания Андрей справился паршиво, но вторая пошла на удивление хорошо — всего один пропущенный. После окончания первой проверки некоторые пацаны даже подходят похлопать Андрея по плечу и говорят:
— Молодца, Андрюха!
Следующий челлендж — испытание преданностью. Андрей вместе с пацанами отправляется на фан-трибуны, где Андрей пытается в точности повторять всё за своими братюнями: громко поёт песни, немного не поспевая за текстом, прыгает, пускает волну и всячески болеет за команду.
— Бело-синий самый сильный! Отсоси у бело-синих! Эй! Эй! — Андрей.
Сразу после матча его ждёт новая проверка — силой. Друиды «Динамо» вместе с друидами команды-соперника устраивают махач. Впрочем, Андрей так и не узнаёт, кто в нём побеждает: его вырубают с первой же подачи. В себя он приходит уже у своего подъезда. Рядом с ним пацаны заботливо положили холодную банку пива, которую Андрей благодарно прикладывает к напухающему синяку под глазом.
Последнее испытание — проверка веры. Андрей должен принести команде пиво и чипсы, и если сакральная футболка примет его жертву, он будет аффилирован в ряды друидов.
Эта часть Андрею кажется самой простой, но очень скоро он понимает, насколько ошибается. Пацаны делают по глотку, набивают рот чипсами и один за другим выплёвывают их. Пацан-жрец говорит:
— Чипсы острые, как стекло, а пиво кислее лимонного фреша. Бро, футболка требует дополнительного испытания.
Андрей спокойно дожёвывает чипсы, которые, по его мнению, ничем не хуже и не лучше, чем всегда.
— Что за испытание? — Андрей.
Пацан-жрец улыбается:
— О, Андрюха, оно очень простое. Это испытание знаниями.
Вот теперь чипсы становятся у Андрея поперёк горла. Прокашлявшись, он хриплым голосом говорит:
— Спрашивай, бро.
— Просто назови всех игроков первого состава команды. И тренера не забудь, — пацан-жрец.
Андрей напускает на себя задумчивый вид, хотя явно не знает ответа на вопрос. Намного больше его сейчас интересуют пути отступления. Кажется, единственный — это напрямик, через детские качели, они же алтарь.
— Сейчас вспомню. Подожди. Дай немного времени, — Андрей.
Говоря это, Андрей встаёт, изображая задумчивость, ходит по площадке, всё ближе подбираясь к сакральной футболке. Оказавшись рядом, он хватает её, как заложника. Пока пацаны не успели прийти в себя, Андрей бежит в сторону дома.
— Догнать суку! — пацан-жрец.
Но пацаны не спешат догонять. Они достают из-под лавок мячи и точечно расстреливают Андрея. Несколько мячей больно бьют его в спину, из-за одного, попавшего в ногу, он чуть не падает. Андрей на бегу надевает сакральную футболку — это должно защитить его от ударов.
Надетая футболка плотно обволакивает Андрея, его тело начинает светиться и наполняться небывалой динамовской силой. Следующие несколько летящих в него мячей Андрей ловит на лету и начинает набивать. После чего — возвращает их нападавшим, попав им в лица. Некоторое время друиды «Динамо» Киев приходят в себя, молча созерцая Андрея. Наконец, справившись с удивлением, они открывают пиво, падают на колени перед Андреем и запевают:
— Ооо-лее, ооо-лее, ультрадинааамовец!
И заплакали ковры на стенах (#36)
Утро субботы — время, когда Андрей просыпается максимально долго. Каждые десять минут он переставляет будильник ещё на десять минут вперёд, в очередной раз обещая себе выключать его на выходных. Наконец он встаёт, медитирует, готовит гранолу и открывает макбук.
Быстро ответив на сообщения, Андрей включает видосы под еду: смешные видео с корги, шоу Lil Bub’а, клипы Кендрика Ламара, разборы видеоигр и фильмов. Аккурат с последней ложкой гранолы в дверь звонят.
«Уроды», — думает Андрей, одевает штаны и какую-то попавшуюся под руку футболку с непопулярной уже лет 10 метал-группой и идёт открывать. На пороге стоит бабушка. Андрею мгновенно становится стыдно за свои мысли, он краснеет и вежливо спрашивает:
— Да? Чего нужно?
— Я ваша соседка снизу. Вы меня залили, — бабушка.
— Так не может быть. У меня все краны выключены, — Андрей.
Но бабушка остаётся непоколебимой, настаивает:
— Идёмте, я покажу.
— Сейчас, ждите, — Андрей.
Он закрывает дверь, проходит на кухню и в ванную: там все краны закрыты, а пол сухой.
«Ладно», — думает Андрей. Он надевает тапочки, берёт ключи, выходит на пролёт. Говорит бабушке:
— Пошли.
Вместе они спускаются на этаж ниже. Бабушка открывает дверь — семь замков. Андрей посмеивается про себя, но решает ничего не спрашивать. Старушка выглядит сверхсурово, и кто знает, как она воспримет его шутки: есть в ней что-то хтоническое, возможно, она просто не в себе. К тому же, насколько помнит Андрей, этажом ниже совсем недавно жила молодая пара.
— Проходите, — бабушка.
Андрей заходит, останавливается в коридоре.
— Идите прямо, я сейчас подойду, — бабушка.
Она говорит это достаточно настойчиво и возится у двери: видимо, закрывает все семь замков. Андрей проходит вглубь квартиры, в комнату, полностью увешанную коврами. Внутри нет мебели, но даже потолок застелен коврами. И все они сухие.
— Дикость какая, — Андрей.
— Молодой человек, садитесь, — голос слева.
Андрей вздрагивает от неожиданности. Приглядевшись, он видит слева у стены шестерых сидящих бабушек. Они одеты в цветастые халаты, а на головах у них повязаны пёстрые платки, благодаря чему старушки идеально сливаются с коврами. Андрея берёт злость, он резко спрашивает:
