В сентябре 1999 года Вима арестовали: в арендуемом им доме на улице Нахтвахтлаан был обнаружен тайник с незарегистрированным оружием.
Он сидел под арестом уже несколько недель, когда мне позвонила Соня. В то время я уже больше года работала в юридической фирме «Бос и Ломмер», и Сонин звонок застал меня в офисе.
— Ас, Герарда забрали в полицию, — сказала она.
— Серьезно? За что?
— Давай я его жене передам трубку.
— Это я, — сказала жена Герарда.
— Что произошло? — спросила я.
— Только дети в школу ушли, тут в дверь звонят. Я спустилась и спрашиваю «Кто там?», а мне кричат: «Открывайте, полиция!» Я открыла, они ворвались и побежали наверх. Герард еще в постели был. Они его схватили и стукнули пистолетом по голове. Так сильно, что стену кровью забрызгало. Вытащили из кровати и увели.
— Так где он сейчас?
— Я не знаю.
— Они не сказали, в какой участок его повезут?
— Нет.
— Они не сказали, за что его забирают?
— Нет, они только кричали, чтобы он отправлялся с ними.
— То есть ты вообще ничего не знаешь?
— Правда ничего.
— Подожди, сейчас Браму позвоню, — сказала я.
Я позвонила в офис Брама Мошковича. Мне ответила его секретарша.
— Лидия, Брам у себя? Мне нужно поговорить с ним, мой брат Герард арестован.
— Да, Астрид, соединяю.
Я рассказала Браму о случившемся: полиция схватила Герарда и жестоко избила при задержании. Он назвал полицейских бандой фашистов и сказал, что выяснит, в каком Герард участке.
Мой коллега Эрик, с которым мы сидели в одном кабинете, слышал все эти разговоры.
— Что-то не так, Ас? — спросил он.
— Надеюсь, что все образуется, — ответила я. — Не понимаю, что им может быть нужно от моего младшего брата? Герард неспособен даже зайцем на трамвае прокатиться. И зачем было его избивать? Он же из постели еще не встал, вообще ничего не делал.
— Да, это явно чересчур, — вздохнул Эрик.
Зазвонил телефон. Это была Лидия — секретарь Брама.
— Астрид? — неуверенно начала она.
— Да, я. Удалось выяснить, где он?
Тон у нее был встревоженный.
— На самом деле, нет. В полицейских участках его нет.
— То есть как? Этого не может быть, он должен был где-то оказаться. Они что, отказываются сообщить?
— Да нет, они просто сказали, что в полиции его нет, потому что полиция его не забирала.
— В каком смысле?
— Полиция его не арестовывала, соответственно, его забрали какие-то другие люди.
Я оцепенела.
— То есть его похитили?
— Боюсь, что да.
— И что теперь делать?
— Не знаю.
— Лидия, найдите, пожалуйста, способ сообщить об этом Виму.
— Да, обязательно сообщу.
* * *
Я набрала Соне.
— Он не в полиции. Похоже, его похитили.
— Похитили?
— Ну да. А дай-ка трубку его жене еще раз.
Она подошла.
— Расскажи мне еще раз, как это было. Почему ты решила, что это легавые?
— Потому что они так сказали, и на них были куртки с эмблемой.
— А что было написано на курках?
— Патрульно-постовая служба.
— Они документы предъявили?
— Вроде нет.
— А как они выглядели?
— Да самые обычные парни.
— Лица были видны?
— Да, лица были полностью открыты, — сказала она.
Последний ответ оглушил меня как гром. Если они дают возможность опознать себя, то, вероятнее всего, не планируют отпускать Герарда. Они убьют его, а возможно, уже убили.
Надо было что-то делать. Счет шел на секунды. Надо срочно найти Герарда. Но как? Я не представляла, куда обратиться.
К телефону снова подошла Соня.
— Что делать, Ас? Может, в полицию позвонить?
— Дай подумаю. Перезвоню тебе через минуты, — сказала я.
Я понимала, что Вим категорически против вмешательства полиции и что он будет в ярости, если я обращусь к полицейским без согласования с ним. Кроме того, я представляла себе, какой прием ждет нас в отделении.
— Офицер, моего брата похитили!
— Как фамилия?
— Холледер.
Воображаю себе их реакцию — похититель Хайнекена теперь сам себя похитил, что ли? Вот прикол! Честно говоря, кроме ухмылок, рассчитывать было не на что. А если они чем и займутся, то это наверняка будет усиленный надзор за всеми нами. Но ничего другого в голову не приходило. Надо было что-то делать. Герард был в опасности.
Рискнув предположить, что полиция все же станет искать Герарда, несмотря на то, что он «брат этого», я позвонил Робу — узнать, что он об этом думает. Как-никак, у него был большой опыт подобных ситуаций.
— Тебе точно надо в полицию. Каждая секунда на счету, а самые большие возможности его обнаружить — только у них, — сказал он.
На самом деле не только у них. Это мог сделать и Вим, но он был в тюрьме. И я решила позвонить Соне и отправить ее в полицию. С ней пошел Роб, чтобы над ней не издевались из-за фамилии Холледер. Как бывший полицейский Роб с первых секунд общения располагал к себе вчерашних коллег.
Они прибыли в участок в Амстелвене, и Соня обратилась к дежурной.
— Я пришла заявить о похищении.
— Подождите минутку, я кого-нибудь вызову, — сказала женщина.
Соня и Роб присели. В этот момент позвонил проинформированный Лидией Вим и поинтересовался у Сони, что происходит.
— Герарда похитили. Я сейчас в полиции, буду заявление оформлять.
— Что? Ни в коем случае! Немедленно уходи оттуда! Никаких заявлений!
— Ладно, — ответила Соня и обратилась к Робу: — Давай, Роб, нам нужно идти.
— Но мы же не оформили заявление, сейчас за нами придут, — удивленно сказал он.
— Нет, нам нужно уходить. Виму это не подходит.
— Что значит «Виму не подходит»?
— Нельзя нам. Давай, пошли.
Роб оторопел. Он считал, что Соня поступает глупо, и решил сам оформить заявление. Соне стоило больших усилий отговорить его и увести из участка. Раз Вим не разрешил, он тоже должен подчиниться. В противном случае у Сони будут неприятности с Вимом.
Бедный Роб. Его полицейское прошлое диктовало ему, что нужно делать. А наше криминальное прошлое диктовало нам, что в таких ситуациях решение принимает глава семьи.
