Неожиданное поражение Джорджа Буша и победа Билла Клинтона на президентских выборах в США в 1992 году вызвала озабоченность у арабских переговорных групп. В ходе предвыборной кампании Клинтон заявил о своей безоговорочной поддержке Израиля. Арабские делегации опасались, что со сменой американского руководства давление на них только возрастет. Но, когда в апреле 1993 года переговоры возобновились, администрация Клинтона заняла позицию невмешательства, а в отсутствие сильной американской руки процесс, инициированный Мадридской конференцией, окончательно зашел в тупик.
Прорыв в палестино-израильских переговорах наступил в результате изменения израильской политики. Новый министр иностранных дел Шимон Перес и его заместитель Йоси Бейлин были убеждены, что урегулирование палестинской проблемы отвечает национальным интересам Израиля. Они также признавали, что оно может быть достигнуто только путем прямых переговоров с ООП. С 1986 года в Израиле действовал закон, запрещавший израильтянам любые контакты с ООП. Но к 1992 году этот запрет нарушило такое количество израильских журналистов и политиков, что он потерял всякую актуальность. Тем не менее израильское правительство не могло открыто нарушать собственные законы. И хотя Рабин не был в восторге от необходимости иметь дело с ООП, в декабре 1992 года он согласился отменить устаревший запрет.
В следующем месяце Йоси Бейлин отправил двух израильских ученых — преподавателя Хайфского университета Яира Гиршфельда и его бывшего ученика Рона Пундака — в столицу Норвегии Осло, чтобы тайно встретиться с казначеем ООП Ахмадом Куреем. Это положило начало интенсивным и плодотворным переговорам, состоявшим из 14 встреч, под эгидой министерства иностранных дел Норвегии.
Норвежцы были беспристрастными посредниками, предлагавшими свою нейтральную территорию и нейтральный взгляд, чтобы помочь палестинцам и израильтянам преодолеть разногласия и прийти к соглашению. Перед началом первого раунда тайной палестино-израильской дипломатии норвежский посредник Терье Род Ларсен четко обозначил роль своей страны. «Если вы хотите жить вместе, вам нужно решить ваши проблемы, — сказал Ларсен. — Никто не сможет решить их, кроме вас. Наша задача — предоставить вам место, помочь с практическими вопросами, советами, если потребуется. Мы — всего лишь посредники и не более. Я буду ждать за дверью и не буду вам мешать, если только вы не устроите драку. Тогда мне придется вмешаться и разнять вас». Юмор Ларсена помог растопить лед между двумя делегациями. «Мы все засмеялись, — вспоминал представитель ООП Ахмад Курей, — как и рассчитывал норвежец»{41}.
До встречи с профессором Гиршфельдом Ахмад Курей, больше известный под партийной кличкой Абу Ала, никогда тесно не контактировал с израильтянами и принес за стол переговоров все обиды и недоверие, накопленные за годы взаимной палестино-израильской вражды. Но в зимней Норвегии, отъединенные от остального мира, пятеро тайных дипломатов — трое палестинцев и двое израильтян — начали постепенно разрушать барьеры. «Атмосфера стала более расслабленной, и хотя мы все еще не доверяли израильтянам, но почувствовали к ним некоторое расположение», — вспоминал Курей. Первая встреча задала тон всем последующим раундам переговоров. «Мы смогли оставить в стороне прошлое и сосредоточиться на настоящем и будущем, пытаясь определить, какие у нас есть точки соприкосновения, в чем мы могли бы достичь согласия и насколько велико расстояние, разделяющее нас в отношении к различным вопросам»{42}.
За закрытыми дверями, в обстановке полной секретности, палестинцы и израильтяне всего за восемь месяцев сумели проложить путь к разрешению, казалось, непреодолимых разногласий и заручиться поддержкой своих правительств. Временами переговоры заходили в тупик, и тогда норвежцам приходилось играть более активную роль. Министр иностранных дел Йохан Йорген Холст был вынужден несколько раз прибегать к деликатной телефонной дипломатии между Тунисом и Тель-Авивом, чтобы помочь выйти из тупика и продолжить мирный процесс. Наконец в августе 1993 года стороны подписали соглашение, которое они были готовы предать публичной огласке.
Известие о том, что Израиль и ООП заключили соглашение о временном палестинском самоуправлении в секторе Газа и анклаве Иерихона, стало для всех громом среди ясного неба и, что было предсказуемо, вызвало потоки критики. Американцы были раздражены успехом норвежцев там, где сами они потерпели неудачу. В Израиле оппозиционная коалиция «Ликуд» обвинила правительство Рабина в предательстве и пообещала аннулировать соглашение, как только вернется к власти. Арабский мир осудил ООП за нарушение арабского единства и заключение тайной сделки с израильтянами. Палестинские радикалы взбунтовались против признания Израиля.
Переговоры в Осло стали для Ясира Арафата отчаянной авантюрой, но у председателя ООП не было выбора. В 1993 году Организация освобождения Палестины стояла на пороге неминуемого финансового и институционального краха. Страны — экспортеры Персидского залива прекратили финансовую помощь ООП в отместку за то, что Арафат поддержал Саддама Хусейна в кувейтском кризисе. К декабрю 1991 года бюджет ООП сократился вдвое. Тысячи сотрудников и бойцов были уволены или месяцами не получали зарплаты. К марту 1993 года треть всего персонала ООП работала без оплаты. Финансовый кризис породил обвинения в коррупции и недобросовестности, расколовшие ряды ООП{43}. Как правительство в изгнании организация не смогла бы долго выдерживать такое давление. Мирное соглашение с Израилем открывало перед ООП доступ к новым источникам финансирования и позволяло закрепиться на палестинских территориях, чтобы продолжить движение к заветной мечте о независимом государстве.
Соглашение в Осло предлагало палестинцам немного, а именно создание временной палестинской администрации в секторе Газа и анклаве вокруг города Иерихон на Западном берегу. Большинство палестинцев считало это неравноценной сделкой по сравнению с теми важными уступками Израилю, на которые пошли они сами. Незадолго до обнародования соглашений в Осло Арафат посвятил в свою стратегию Ханан Ашрави: «Я добьюсь полного ухода израильтян из Газы и Иерихона в качестве первого этапа разъединения и установлю там полный суверенитет. Я выбрал Иерихон, потому что это откроет мне путь в Иерусалим и позволит связать Западный берег с Газой». Его стратегия не убедила Ашрави. «Поверьте мне, скоро у нас будет собственный телефонный код страны, собственные почтовые марки и собственное телевидение. Это станет началом палестинского государства»{44}.
План Арафата «Газа и Иерихон как первый шаг» стал реальностью 13 сентября 1993 года, когда премьер-министр Израиля Ицхак Рабин и председатель ООП Ясир Арафат на лужайке перед Белым Домом в присутствии Билла Клинтона подписали Декларацию принципов. Когда под историческим документом были поставлены подписи, Рабин, преодолев свое нежелание, на глазах всего мира пожал Арафату руку. «Все арабские телеканалы транслировали церемонию в прямом эфире, — вспоминал Абу Ала. — Многие в арабском мире не могли поверить в происходящее»{45}.
