Опасения усилились после того, как Декларация Бальфура 1917 года сделала поддержку сионизма официальной политикой Британии. Комиссия Кинга — Крейна, в июне 1919 года исколесившая всю Палестину, была завалена петициями против сионизма. «Антисионистские настроения особенно сильны в Палестине, — отмечали комиссары в своем докладе, — где 222 из 260 петиций (85,3 процента) выражают протест против сионистской программы. Это самый высокий процент по вопросам, заботящим население этой местности».
Послание палестинцев было предельно ясным: коренное арабское население, на протяжении многих лет сопротивлявшееся сионистской иммиграции, выступало решительно против обязательства Британии содействовать созданию еврейского национального очага на своей земле. Однако Великобритания и международное сообщество не собирались прислушиваться к мнению палестинского народа и решили будущее Палестины без его согласия. Там, где мирные средства потерпели неудачу, отчаявшиеся люди вскоре обратились к насилию.
С самого начала действия мандата еврейская иммиграция и покупка земли переселенцами провоцировали рост напряженности в Палестине. Арабское население рассматривало присутствие британцев и расширение еврейской общины как прямую угрозу своим политическим устремлениям. Кроме того, из-за активного приобретения земельных участков иммигрантами арабские крестьяне вытеснялись с территорий, где жили многие поколения их семей.
Между 1919 и 1921 годами еврейская иммиграция в Палестину резко возросла: количество переселенцев составило около 18 500. В 1920 году в Иерусалиме и в 1921 году в Яффе произошли крупные бунты, в ходе которых погибли 95 евреев и 64 араба; сотни людей были ранены. С 1922 по 1929 год в Палестину прибыло около 70 000 еврейских иммигрантов. За тот же период Еврейский национальный фонд приобрел почти 100 000 гектаров земли в Изреельской долине в северной Палестине. Высокие темпы иммиграции и масштабная скупка земли привели к очередному всплеску насилия, произошедшему в 1929 году в Иерусалиме, Хевроне, Сафаде и Яффе и, по оценкам, унесшему жизни 133 евреев и 116 арабов{35}.
После каждого такого проявления насилия британские власти искали новые политические средства успокоить тревоги палестинского населения. В июле 1922 года после первой волны беспорядков Уинстон Черчилль выпустил так называемую «Белую книгу», где попытался развеять опасения арабов относительно того, что Палестина превратится «в еврейскую страну в такой мере, в какой Англия является английской». Он утверждал, что условия Декларации Бальфура «не предполагают того, что вся Палестина будет превращена в еврейский национальный очаг, но предполагают создание такого очага на части территории Палестины»{36}. Беспорядки 1929 года привели к новым расследованиям и новым рекомендациям. В 1930 году в докладе следственной комиссии Уолтера Шоу репатриация евреев и продажа им земли были названы основными причинами волнений в Палестине, и единственным способом предотвращения проблем в будущем называлось ограничение еврейской миграции. На основе выводов комиссии в октябре 1930 года была выпущена вторая «Белая книга» Пассфилда, в которой рекомендовалось ограничить масштабы репатриации и покупки земель.
После публикации каждой Белой книги, продвигавшей интересы палестинских арабов, Всемирная сионистская организация и Еврейское агентство для Палестины принимались обивать пороги властных кабинетов в Лондоне и Иерусалиме, требуя отменить враждебную их целям политику. В 1931 году, используя все средства давления, включая обращение в Лигу Наций, сионисты вынудили правительство меньшинства, возглавлявшееся премьер-министром Рамси Макдональдом, отменить «Белую книгу» Пассфилда. Хаим Вейцман и его советники фактически сами составили текст письма, которое Макдональд подписал 13 февраля 1931 года. В этом письме Макдональд подтверждал, что британское правительство «не предписывало и не предполагает какой-либо остановки еврейской иммиграции или запрета на нее» и не будет препятствовать евреям в покупке земли в Палестине. Надежды палестинских арабов на улучшение своего положения рухнули вместе с этим посланием Макдональда, которое они прозвали «Черным письмом» (в противовес «Белой книге»).
Палестина оказалась втянута в порочный круг нескончаемой борьбы и насилия: растущая еврейская иммиграция и покупка земли разжигала межобщинный конфликт, который, в свою очередь, приводил к попыткам Британии ввести квоты на въезд евреев и другие ограничения, касавшиеся «создания еврейского национального очага», и активной деятельности сионистов по отмене этих ограничений. В таких условиях любой прогресс в установлении институтов самоуправления был попросту невозможен. Палестинцы не желали признавать легитимность британского мандата с его обязательствами по созданию еврейского национального дома; британцы не хотели допускать к власти — через пропорциональное представительство, не говоря уже о самоуправлении, — палестинское арабское большинство, враждебно настроенное по отношению к целям мандата; а сионисты активно продвигали положения мандата, способствовавшие достижению их национальных целей. С каждым новым всплеском насилия противоречия становились все глубже.
Проблемы палестинской арабской общины усугублялись расколом среди ее лидеров. За доминирование в Палестине боролись два могущественных иерусалимских рода — Хусейни и Нашашиби. Британцы с первых дней мандата играли на разногласиях между этими двумя семьями. В 1920 году представители палестинской знати создали руководящий орган национально-освободительного движения — Арабский палестинский конгресс — и избрали главой его исполнительного комитета Мусу Казима аль-Хусейни. Второй представительский орган, Высший мусульманский совет, возглавил хаджи
[14] Амин аль-Хусейни, великий муфтий Иерусалима. Нашашиби бойкотировали обе эти организации, где ведущая роль принадлежала Хусейни, и старались работать напрямую с британцами. Из-за раскола в руководящих кругах национального движения палестинцы оказались в невыгодном положении в отношениях как с британцами, так и с сионистами.
К 1929 году неудачи палестинского националистического руководства способствовали появлению на политической сцене множества новых игроков. Как и в Египте в 1919 году, национально-освободительная борьба впервые открыла перед палестинскими женщинами двери в общественно-политическую жизнь. Воодушевленные примером Худы Шаарави и ее Египетского женского союза, женщины из состоятельных кругов палестинского общества в октябре 1929 года, после очередной волны беспорядков, провели в Иерусалиме первый Конгресс арабских женщин. На нем присутствовали 200 представительниц мусульманской и христианской общин Палестины. Было принято три резолюции: одна призывала к отмене Декларации Бальфура, вторая утверждала право Палестины на национальное правительство с представительством всех общин пропорционально их численности, третья касалась развития палестинской экономики. «Конгресс настоятельно призывает арабов ничего не покупать у евреев, кроме земли, и продавать им все, кроме земли», — говорилось в резолюции{37}.
