Еще одна щекотливая ситуация возникла, когда Фрэнку и Питеру Лоуфорду поручили организацию прединаугурационного бала. «Патриарх» Джо Кеннеди сразу предупредил: Сэмми Дэвис участвовать не должен. Как и ожидалось, его брак с белой женщиной вызвал бурю недовольства. Не важно, что Сэмми наравне с Фрэнком и другими артистами собирал деньги на предвыборную кампанию Джона Кеннеди. Фрэнк попробовал выдвинуть этот веский аргумент, но «патриарх» мигом задвинул его обратно. Фрэнк попытался связаться с самим будущим президентом, но Джон Кеннеди упорно не отвечал на его звонки. Тогда Фрэнк позвонил сотруднику Белого дома и потребовал соединить его с Кеннеди. Сотрудник отказался, зная, что участие в концерте Дэвиса будущий президент обсуждать не станет. Фрэнк сказал:
– Знаешь, парень, Джек мне очень многим обязан. Тебе такой должок и в страшном сне не снился. Какое он право имеет отказываться со мной говорить?
– Я его убеждал: Фрэнк, Джек тут ни при чем. Это всё Бобби, Бобби воду мутит, – утверждал позднее названный сотрудник Белого дома. – Бесполезно! Фрэнк вбил себе в голову, что это козни Джека. Чушь и бред, говорит. Махалия Джексон, Гарри Белафонте, Нэт Кинг Коул
[8] участвуют – а почему Дэвису нельзя? Да Джек должен взять его в состав хотя бы потому, что Дэвис – мой друг! Тем более что Сэмми обожает Джека. Неслыханная ситуация!
Обожание, которое Дэвис питал к Джону Кеннеди, в данном случае ничего не значило. В празднике Дэвис не участвовал. Фрэнк, потрясенный и огорченный, не нашел в себе сил сообщить другу эту весть. Дэвису по просьбе Фрэнка звонил Питер Лоуфорд.
Теперь уже Фрэнк не мог не видеть истинную картину: его влияние на Кеннеди вовсе не так велико, как он полагал ранее.
Будучи политиком, Кеннеди, естественно, был и прагматиком. Никаких эмоций, иначе можно забыть про карьеру – так он считал. Тот факт, что Фрэнк Синатра не понял этого сразу, говорит лишь о его полной неспособности разобраться в законах, царящих в мире политики. Отсюда и жесточайшее разочарование.
Злополучный прединаугурационный бал Фрэнк с Сэмми Дэвисом никогда не обсуждали. Оба понимали: их предали.
– По словам папы, он редко когда чувствовал себя таким беспомощным, как в случае с балом, – рассказывает Нэнси Синатра. – Обычно папа возмущался, получал желаемое с боем или уходил красиво, хлопнув дверью. Здесь не вышло ни то ни другое. Конечно, он мог сам отказаться от участия в бале из принципа, из солидарности с Сэмми. Но Сэмми от этого ничего не выиграл бы.
Часть восьмая
Те же и Мэрилин
«Реприза»
Тысяча девятьсот шестидесятый год стал для Синатры очень прибыльным. Фрэнк заработал около двадцати миллионов долларов за кинороли и участие в телепрограммах (компании «Эссекс», «Кент» и «Дорчестер»). Он сотрудничал с четырьмя студиями звукозаписи, получал проценты от игорного бизнеса в Лас-Вегасе и на озере Тахо, а также от доли в радиопрограммах. Доход приносила и недвижимость. Но вот что важно: именно в 1960 году Фрэнк обзавелся собственным лейблом звукозаписи – «Репризой». До сих пор он записывал песни под лейблом «Кэпитол», и это ему нравилось всё меньше. Фрэнк хотел быть на студии полновластным хозяином – выбирать мелодии, время записи, время появления пластинок в продаже. Он рассматривал возможность продвижения других талантливых исполнителей. Всё это было нереально без собственного лейбла. И Фрэнк решил: как только истечет срок контракта с «Кэпитол Рекордз», он займется подготовкой почвы для создания нового лейбла. В одном из интервью он объявил о появлении «нового, более счастливого, свободного от всяких уз и условностей Фрэнка Синатры». В общем, он был готов встретить 1961 год.
Фрэнк фонтанировал идеями для «Репризы»: дань Томми Дорси, записи со струнным оркестром, концертный альбом… Но когда лейбл действительно появился, первая пластинка по концепции практически не отличалась от тех, что Фрэнк выпускал под лейблом «Кэпитол». Альбом назывался «Динь-динь-динь!» (Ring-a-Ding-Ding!). Милая вещица, и этим всё сказано. Продюсером выступил Феликс Слаткин, аранжировщиком – Джонни Мандель; первые две композиции называются «Осторожно: это мое сердце» и «Надрывно звякнули струны сердца» (Be Careful, It’s My Heart и Zing Went the Strings of My Heart). Остальные композиции в той или иной степени их дублируют.
За 1961 и 1962 годы Синатра записал огромное количество мелодий для нового лейбла. Только в мае 1961 были записаны двадцать четыре песни для двух альбомов – «Свингующий Синатра» (Sinatra Swings, аранжировщик – Билли Мэй) и «Всегда помню Томми» (I Remember Tommy, аранжировщик Сай Оливер).
В январе 1962 года появился альбом, который считается самым эмоционально насыщенным в творчестве Фрэнка Синатры. Называется он «Я совсем один» (All Alone). В книге воспоминаний об отце Нэнси Синатра пишет: «Если вы давно не слушали этот альбом, достаньте его с дальней полки, смахните пыль, включите проигрыватель. Потому что он – один из лучших».
Гала-концерт накануне инаугурации
Шестого января 1961 года Джон Кеннеди послал за Фрэнком Синатрой и Питером Лоуфордом свой личный самолет. Следующие две недели артистам предстояло провести в Вашингтоне, за организацией прединаугурационного бала. Фрэнк лично составил список приглашенных звезд, многим из которых предстояло преодолеть изрядное расстояние до Вашингтона. В гала-концерте, среди прочих, участвовали: Лоуренс Оливье, Этель Мерман, Леонард Бернстайн, Сидни Пуатье, Энтони Куинн, Джои Бишоп, Луи Прима, Кили Смит, Джульетт Проуз, Хелен Траубел, Элла Фицджеральд, Джин Келли, Нэт Кинг Коул, Милтон Берл и, конечно, сам Синатра. У него появилась очередная возможность «сделать всё по-своему». Вот что пишет об этом Нэнси Синатра: «Узнав, что Лоуренс Оливье и Этель Мерман не смогут участвовать в концерте, поскольку заняты в бродвейских постановках «Беккет» и «Цыганка», соответственно, папа просто скупил все билеты на вечер накануне инаугурации». Помимо увеселительных номеров и песен, были запланированы речи Джона Кеннеди, Линдона Джонсона и Элеоноры Рузвельт.
Грандиозное событие предварял организованный Фрэнком официальный прием для артистов, всего клана Кеннеди и Джонсонов. Мероприятие проходило в отеле «Стартлер» – одном из сети «Хилтон». Журналист Джеймс Мюррей Кемптон так описывал прием в статье для «Нью-Йорк пост»: «Все эти люди, члены семьи Синатра, и Нэт Коул, и Джин Келли со своими присными, – представляли собой впечатляющее зрелище. Дети иммигрантов, недавний второй сорт – а поглядите на них сейчас! Куда там индийским магараджам! Представители шоу-бизнеса сказочно богаты, влиятельны, сильны. Спасибо революции Рузвельта».
Как и Фрэнк Синатра, супруга Джона Кеннеди питала слабость к деталям, когда речь шла об организации торжеств. Джеки Кеннеди продумала каждую мелочь. Увы, заказать хорошую погоду было не в ее власти. Девятнадцатого января на Вашингтон обрушился снегопад. Джеки хотела организовать доставку гостей автобусами, но из-за снега и ветра это было невозможно. В результате холлы отеля заполонили дамы в норковых манто и джентльмены во фраках. Все они тщетно пытались добыть такси.
