Вспоминает Миа Фэрроу:
– Не прошло и суток, как стало не видно океана из-за целой флотилии, набитой папарацци, и не слышно собственных мыслей из-за рева вертолетов. По всем каналам показывали только меня, упирая на преклонные года Синатры и на мой нежный возраст.
Фрэнк заранее распланировал остановки. Он любил блеснуть перед Миа, порадовать ее красивым видом, поведать о том или ином своем успехе. Например, он причалил в бухте города Хианнис-Порт, где находилась резиденция клана Кеннеди. Вообще-то Фрэнк не видел никого из Кеннеди со дня гибели Джона и слабо представлял, как его встретят. Бобби дома не оказалось, Джеки – тоже (она была в Нью-Йорке). Зато Тед распахнул для Фрэнка объятия. Обрадовались также сестры убитого президента – Джин, Юнис и Пэт. Их мать, Роза Кеннеди, была очень мила – отозвала в сторонку Юнис и с невинным видом спросила, чьей подругой является Миа – самого Фрэнка или кого-то из его детей?
Узнав, что Миа – возлюбленная Синатры, Роза Кеннеди немало удивилась.
– Должна признаться, я никогда не понимала до конца этого человека, – объявила Роза.
Затем весь клан собрался на яхте. Кеннеди угощались напитками и играли в шарады. Прежде чем уйти, Роза обняла Миа.
– Если вы, милочка, нашли человека, который намерен о вас заботиться, я могу вам посоветовать только одно: будьте готовы за него бороться, – так в своей неподражаемой манере Роза Кеннеди напутствовала Миа Фэрроу. – И заботьтесь о нем.
Миа пообещала сделать всё от нее зависящее.
К сожалению, фантастический круиз закончился трагически – десятого августа один из членов команды, возвращаясь на яхту, перевернулся в шлюпке и утонул. Парню было всего двадцать три года. Безвременная смерть потрясла и Фрэнка, и Миа, и всех остальных.
Пресса, потерпевшая облом со свадьбой, принялась смаковать трагедию на «Южном бризе» – к неудовольствию Морин О’Салливан. Понятно, ей не нравилось, что имя ее дочери постоянно треплют газеты. Морин позвонила на яхту и велела Миа возвращаться домой. Было принято решение завершить круиз на реке Гудзон.
Гости Фрэнка провели вечер на Манхэттене, в ресторане «Эйген», откуда направились к Джилли, чтобы выпить на сон грядущий. Последним пунктом стала квартира Фрэнка в пентхаусе с видом на Гудзон.
«С тех времен, когда Клеопатра плыла по Нилу на встречу с Марком Антонием, ни за одним путешествием по воде не наблюдали столь пристально, как за круизом Фрэнка Синатры», – написали в «Таймс», поняв, что свадьбы пока не будет.
Морин О’Салливан дала в интервью свою версию событий:
– Миа оказалась в круизе лишь потому, что на съемках «Пейтон-плейс» повредила глаз и нуждалась в отдыхе. Вы спрашиваете, почему молодая девушка поехала без старшей родственницы или подруги? Сами подумайте – ведь все, кто также участвовал в круизе, являются моими друзьями. Они бы присмотрели за моей дочерью, если бы понадобилось.
Было ясно: Морин либо не знает, либо не хочет знать, что Фрэнка и Миа связывают интимные отношения. Что до старшей родственницы или подруги, в таковой Миа точно не нуждалась.
Долли Синатра тоже не теряла время даром – у нее было готово объяснение странной «дружбы» между Фрэнком и юной актрисой.
– Мой сын помогает Миа сделать карьеру. Сами знаете, сколько молодых дарований он открыл и продвинул. Вот и с Миа так же, – заявила Долли в интервью, добавив, что Фрэнк и в мыслях не имел жениться на девушке, ведь она моложе двоих его детей!
Фрэнку, разумеется, требовалось одобрение матери, и после круиза он повез Миа в Форт-Ли – знакомиться с родителями. Долли расстаралась – целых два дня готовила грандиозное пиршество в итальянском стиле. А Миа не притронулась ни к одному кушанью! Мог ли быть грех страшнее? Напрасно Миа объясняла, что она – вегетарианка; Долли не оставляла попыток накормить ее хотя бы тефтельками, но потерпела фиаско.
– Сначала саму Аву Гарднер закадрил, а сейчас до кого опустился? – изливалась Долли камердинеру сына, верному Джорджу Джейкобсу.
Джейкобс молчал. Они с Долли были в кухне, откуда хорошо просматривался диван, на котором миловались Фрэнк и Миа. Понизив голос, Джордж похвалил новую подругу своего хозяина – Миа, дескать, славная девочка и хорошая партия. Нет, Долли он не убедил. У нее в голове не укладывалось, как, имея возможность заполучить любую из голливудских актрис – ярких, завитых и «с формами», ее сын остановил выбор на девушке, больше похожей на истощенную бродяжку?
– В каком, ты говоришь, сериале она снимается? – переспросила Долли.
– В «Пейтон-плейс», – отвечал Джордж.
– Первый раз слышу, – фыркнула Долли и добавила: – Женщина, которая хочет связать жизнь с Фрэнком, должна быть крепкой и сильной, иначе она просто не сдюжит этакой нагрузки. А на эту Миа дунь – она и завалится.
– Следи за ней, Джордж, – распорядилась Долли. – Надо убрать ее от Фрэнка, а то как бы чего не вышло.
– По крайней мере мистер Синатра счастлив, – возразил Джордж, косясь на влюбленную парочку на диване. – Я его таким сто лет не видел.
Долли пожала плечами.
– Вот попомни мои слова: Фрэнк себе головную боль нашел.
Незадолго до пятидесятилетия Синатры развернулась особая, юбилейная кампания по продвижению его творчества. В конце 1965 года «Реприза» выпустила альбом «Сентябрь моих лет» (September of My Years), завоевавший премию «Грэмми». Странно, что Фрэнк решился фокусировать внимание на своем возрасте в разгар отношений с юной Миа. Именно возраст стал главной темой нового альбома. В «Сентябрь моих лет» вошли композиции «Сентябрь», «В последний вечер нашей юности», «Привет вам, юные влюбленные» (September, Last Night When We Were Young и Hello, Young Lovers». Аранжировщиком выступил Гордон Дженкинс. Каждая композиция отличается вдохновенным, прочувствованным исполнением. Всякому понятно: когда Фрэнк поет песню «Сколько мне лет?» (How Old Am I?), в которой есть слова «Ты меня целуешь – значит я молод», он говорит об отношениях с Миа.
Как быть с Миа?
У Фрэнка и Миа всё шло отлично до декабря 1965 года. Серьезные проблемы начались, когда Нэнси-старшая затеяла подготовку к пятидесятилетнему юбилею Синатры. Ей помогали дочери. Было решено пригласить несколько сотен «ближайших» друзей, коллег, помощников и партнеров Фрэнка. По версии «Джорнал Американ», на юбилей собирались «исключительно сливки голливудского сообщества, люди категории “А” – но ни в коем случае не категории “Б”». Для званого ужина арендовали зал «Трианон» в отеле «Беверли». Двенадцатое декабря выпадало на воскресенье.
Нэнси-старшая не верила, что у Фрэнка с Миа всё серьезно. В конце концов, Миа такая юная; неужели Фрэнк задумал связать с ней жизнь? Как ни странно, Нэнси продолжала лелеять надежду, что Фрэнк «перебесится» и вернется к ней. Нелепые фантазии подпитывала в матери Нэнси-младшая. Обе женщины смотрели на Миа как на эпизод в бурной сексуальной биографии Фрэнка Синатры.
