У дальнего края Нас заметил несколько темных фигурок, худых и невысоких. Он догадался, что это подростки пробуют все же спасти зерно. Рядом с ними стояла запряженная в низкую телегу лошадка. Один из мальчишек подкладывал под колеса ветки деревьев, чтобы животинке удобнее было вытянуть поклажу из грязи. Остальные проворно перетаскивали скирды, перекидывая их с рук на руки. Видимо, надеялись вывезти хлеб на гумно.
Едва отряд Наса приблизился достаточно для того, чтобы работающие ребята заметили воинов, раздался свист. Подростки бросились врассыпную, один из них вскочил на лошадь и завозился с упряжью. Мальчишки то ли воровали чужое зерно, то ли просто испугались. Наса это не волновало. Верхних магов не любили в здешних краях – это понятно. Еще жива была память о прошедшей войне.
Тханур встретил воинов шумом, бурлящей людской толпой и зычным колокольным набатом. Собирали народ на молитву, видимо. Деревянные храмы с высокими башнями венчали небольшие колокола, которые звучали торжественно и грустно. В тон им гудели длинные роги. Получалась тяжелая, режущая слух музыка, под которую полагалось возносить молитвы Знающим.
Народ расступался перед огромными вороными конями, таращился на плетенные в косы бороды и на нефритовые и ониксовые бусины в волосах воинов. Кое-кто шептал, возмущенно притрагиваясь к шее ладонью:
– Изверги, идолопоклонники пожаловали… привезли сюда свое проклятие, колдуны мерзкие…
Но говорили все тихо, почти шепотом, потому что страх перед Верхними магами все еще жил в этих людях.
Нас не смотрел на толпу – их вонь, грязные, заросшие лица и всклокоченные бороды вызывали у него только отвращение. Бедная, потрепанная, заляпанная одежда являла сильный контраст по сравнению с чистыми, отделанными вышивкой и бахромой плащами магов. Даже простые воины клана Аум-Трогов могли позволить себе добротные шерстяные плащи, отделанные мехом и украшенные серебряными нитями. На ногах магов были кожаные штаны и оранжевые сафьяновые сапоги с тисненым узором.
Воины в клане Наса никогда не бедствовали, даже во времена скудного урожая. Всегда были стада коз, которых выгоняли высоко в горы клановые пастухи, всегда были козий сыр, мясо и молоко. Всегда урождались яблоки. Земля давала небогатый урожай, поскольку плодородный слой в Верхнем королевстве слишком тонкий, а под ним – скала, не дающая возможности корням проникнуть глубоко.
Здесь же, в Нижнем королевстве, земля должна была быть более щедрой. Но, видимо, не для простых крестьян, которым и на сапоги не хватало монет. Они ходили в лаптях и деревянных долбленках, грубых и страшных. Замурзанные и невоспитанные дети, предоставленные сами себе, забирались на заборы и крыши домов и молча глазели на воинов, не осмеливаясь сказать что-то гадкое вслед отряду Наса. Это тоже было в диковинку – в их клане мальчики не могли слоняться без работы. Едва научившись ходить, они обязательно учились делу. Да хотя бы траву рвать для коз и собирать щепки на растопку. А чтобы просто так бродить по селению и валять дурака – такого не было никогда.
Потому Нас лишь презрительно кривил губы, глядя на грязных мужчин, почесывающих спутанные бороды, да на боязливых женщин, некрасиво подпоясанных под самыми грудями обычными веревками. Длинные юбки и сарафаны здешних женщин спускались до самой земли, пачкаясь в грязи. А их волосы обязательно покрывали черные платки, завязанные по самые брови. Как от таких страшных женщин можно производить потомство?
Внезапно в уличный гомон влились новые звуки. Стук молотков по камню, грохот телег, скрип лебедок. Послышалась медленная, гнусавая песня. Отряд Наса выбрался на широкую, мощенную камнем улицу, и перед воинами предстала выложенная из белого камня башня, широкая и высокая. Задрав голову вверх, Нас осмотрел длинную вереницу оконных проемов, где каждый ряд обозначал уровень башни. Пять уровней – это слишком высоко. Только в Суэме строили такие высокие сооружения. Но суэмцы хранили в секрете свой способ постройки, и эти башни сияли вечными огнями так, что их видели за несколько могхов. Так рассказывали торговцы и бывалые караванщики.
Игмаген не владел секретами суэмцев, а они помогать ему отказались – это Нас знал. Потому Белая башня, посвященная Всем Знающим и призванная быть главной цитаделью Удела, все еще была не достроена. Сотни рабов, гремя цепями, возились на высоких деревянных лесах. Скрипели лебедки, трещали доски, по которым вкатывали тачки с раствором. Среди работающих Нас узнавал и людей со своей родины.
Не все кланы успешны и могут прокормить множество рожденных детей. Потому самые бедные продавали лишние рты – продавали еще детьми – тому, кто заплатит хоть какую-нибудь цену. Маги никогда не продавали своих родных, это только люди, служащие небогатому клану, решались на такое. Как правило, это были жители окраин, куда караванщики приезжали за живым товаром. Частенько продавали и недругов, побежденных в клановых битвах. Такое происходило, только если их семьи не могли внести за них выкуп.
Но больше всего на строительстве Белой башни было крестьян. Грязных, худых, оборванных. Согнутых и ко всему безразличных. Нас не мог понять – они все рабы или среди этих людей есть и свободные?
Гигантская башня возвышалась над срубами, покосившимися каменными домиками, грязными улицами города и казалась чудовищной насмешкой. Белый камень привозили издалека, откуда-то из каньонов с юга Нижнего королевства. Это требовало немало денег и усилий, но видимо Все Знающие, в честь которых возводили башню, того стоили.
Наконец широкая улочка, обогнув строительство, привела к высокому срубу, сложенному из толстых темных бревен. Четырехгранная, уходящая пирамидой ввысь крыша венчалась небольшой башенкой с колоколом. На широких, вымощенных серым гладким камнем ступенях несли караул воины в кольчугах, белых плащах и конусообразных шлемах. У них на кожаных ремнях, овальных щитах и длинных плащах Нас рассмотрел одну эмблему – круг, из середины которого расходились лучи, точно спицы из колеса. Насколько маг слышал – а он любил собирать вести из различных земель, – середина круга означала Создателя, а спицы – его Знающих, которые, точно солнечные лучи, доносили волю Бога до остальных людей. «Без Знающих нет видения», – говорили в Нижнем королевстве.
Навстречу отряду вышел мужчина с бритой головой и круглой, аккуратно подстриженной бородкой. Белый плащ его, надетый поверх кольчуги, был изрядно вымазан в грязи, а кожаные штаны потерлись и порыжели.
– Мир вам и вашим землям, уважаемые, – густым басом произнес мужчина, едва заметно наклонил голову и зло стрельнул из-под черных бровей светло-карими глазами. – Полдень правит, мы ждали вас вот уже несколько дней. Праведный Отец будет рад видеть соседей, пусть вы и не признаете истинную веру.
– Я рад тебя видеть, незнакомец, – сухо ответил ему Нас, – но в наших землях, когда желают мира, сначала называют свое имя и имя своего отца. Кто ты, чтобы мы могли уважить тебя и назвать по имени, и уважить твоего отца и его тоже назвать по имени?
Лысый человек вспыхнул, лицо его побагровело, но он тут же подавил раздражение и еще более низким голосом произнес:
