Теперь нужно было думать об одном: как спасать себя.
Оглянулась на правителя. Он сидел замерев, словно огромная жуткая статуя, с искаженной мордой. Взгляд потемнел. Крылья напряглись. Он точно видел, что-то пошло не так! А я однозначно понимала: если он кинется мне на помощь, то все… Никто больше не поверит, что я истинный артефактор. Это понимал и он. И все же весь подался вперед, готовый сорваться с трибуны и прикрыть меня от внезапно разъярившихся мифов.
Зрители смолки и не отрываясь смотрели на меня, но эти от любопытства.
«Нет!» — молча строго приказала я Кирану и повернулась к мифам.
Сила заиграла на пальцах. Отозвалась волной магии по всему телу. Я развела руки в стороны, готовая ударить при первом же нападении. И все же для начала попыталась послать если не магический, то ментальный призыв к тем, кто должен отзываться на слово артефактора.
Призыв запутался в черных нитях и заглох, так и не дойдя до мифов.
Что ж, видят боги самарийские, я не хотела никого убивать!
И не убила.
Не успела.
Черная тень скользнула вдоль барьера. Огромным прыжком пересекла арену и встала между мной и мифами, прикрывая маленькую самарийскую ведьму крупным телом. Черные кисточки на круглых ушах подрагивали от негодования.
Девона!
Тяжело вздымались разодранные нежитью бока. Пена текла из пасти от быстрого бега. Химера спешила, она одолела огромное расстояние, чтобы попасть ко мне.
Она пришла вовремя и была горда этим. Девона глухо зарычала. Загривок встал дыбом.
Химера грозно посмотрела на напряженных мифов.
Горкон ответил ей удивленным рыком. Грифон замер, всматриваясь в мою защитницу, и не узнавая ее через пелену некромантской магии.
Химера напряглась. Заиграли под черной шкурой мышцы. Горкон издал утробный вой, обращенный к химере. Та в ответ огрызнулась. Грифон с недоумением посмотрел на химеру, потом перевел взгляд на меня.
А я увидела, как по спине химеры поползли яркие серебристые нити истинной магии. Ухватилась за них как за спасительные. Тонкие чары защитницы. Я наспех плела аркан, пока недоумевающие мифы переговаривались с моей химерой.
Когда горкон, не выдержав, все же сделал прыжок, готовый схлестнуться с Девоной в смертельной схватке, я накинула аркан на его шею. А следом второй конец послала к грифону. Магия вспыхнула серебристым фейерверком, проглатывая черные нити.
Горкон перекувыркнулся в прыжке. Моргнул. Глаза его прояснились. Он встал в паре шагов от нас с Девоной и замурчал, как огромный кот, ластясь и всем своим видом извиняясь. Грифон покрутил башкой, не понимая, что произошло. Опустил голову и направился ко мне.
Девона стояла, напряженно глядя на своих собратьев. Недовольно заворчала, когда те приблизились и потянули ко мне морды.
«Все хорошо! — шепнула я химере.
«Все хорошо!» — молчаливо отправила Кирану. Оглянулась. Он все еще стоял напряженный. Крылья подрагивали от переживаний.
Я улыбнулась ему. Устало и вымученно.
Дракон облегченно выдохнул. Все закончилось. Трибуны рукоплескали. Кто-то прокричал вызывающе громко:
— Тана наш артефактор!
— Наш! Наш! — вслед ему гаркнула сотня голосов.
«Наш артефактор!» — боем отозвалось у меня в висках.
Я с высоко поднятой головой покидала арену. Рядом была гордая Девона. Позади нас, мурча и склонив головы, шли горкон и грифон.
Я вошла под арку.
Видела лица студентов, разгоряченные и довольные.
Кто-то дружественно хлопнул меня по плечу и тут же отскочил под рык химеры.
Кто-то пытался пожать мне руку, но, остерегаясь мифов, только помахал.
Я сделала пару шагов. Остановилась. Увидела Знойку в руках улыбающегося Лоди, еще слабого, но радующегося за меня.
Я тоже должна была радоваться. Как странно. Где же радость и ликование? Все пропало, едва вышла с арены. Гордость за себя и радость — все разом ушло.
У меня по щекам побежали слезы. Сердце тоскливо и болезненно сжалось.
Я закрыла лицо руками. Нет, ведьмы не плачут. Тем более на виду у сотни сокурсников. Но что же это?
Мне не показалось. Чья-то рука коснулась моей ладони, всовывая в нее конверт.
Девона дернулась в сторону. Я вскинула голову, пытаясь увидеть, кто это был. И не увидела. Мало того, химера стояла, напряженно всматриваясь в толпу и водя носом. Потом вопросительно посмотрела на меня. Среди множества студентов она потеряла запах, мелькнувший всего на секунду. А я уже и не искала. Дрожащими руками разорвала конверт, в руку мне лег плоский черный камень.
«Тана! — прорезался чужой голос сквозь гул толпы. Я оглянулась, ища зовущего. — Ты должна быть не здесь, Тана! — Вокруг только радостные лица. А голос — он не радостный, он жесткий и холодный, с леденящим душу приказом. — Вернись в свой город! Или…»
Этот голос внутри меня. Или нет, он исходит из черного артефакта в моих руках. Мне захотелось бросить его, отшвырнуть в сторону. Но вместо этого сжала сильнее. Чувствуя, как от его давящей силы у меня сжало душу, а сердце болезненно застонало.
«Или что?» — шепнула беззвучно.
Мир вокруг меня покачнулся от боли. От невыносимого страдания.
Лицо и тело словно обожгло невидимым огнем.
Я больше не видела восторженных лиц сокурсников. Лоди пропал за серой пеленой, застлавшей мне глаза. Тонкий писк Знойки утонул в вопле, разорвавшем мне разум и душу на миллион отчаявшихся осколков.
Девона успела подставить раненый бок, чтобы я не рухнула прямо на пол. Только чуть поморщилась, когда я судорожно вцепилась в ее шкуру.
«Ты придешь ко мне, Тана!» — У меня полыхало сознание. Боль пронзила мышцы. Тело будто опалилось изнутри невидимым огнем.
— Нет! — Крик вырвался такой горький и отчаянный, что вокруг все разом смолкли, непонимающе взирая на меня.
Я выпустила плотную шкуру химеры из руки и рухнула на колени.
— Тана! — раздался испуганный вскрик Лоди.
Я не видела его лица. Все вокруг плыло.
— Пропустите! — гаркнул рядом голос Алена. Я потянула к нему руки.
Всхлипнула.
Он подхватил меня, прижал к себе. Я уткнулась в его плечо, обняла и, уже не сдерживаясь, все-таки заплакала.
Не было ни коридоров, ни стен, ничего. Черная зыбь портала, а потом уже знакомая мне комната — покои Кирана.
— Что это за заклятие, Тана? Что тебя ломает? Скажи, я сниму… — Голос Алена глухо пробивался сквозь мои невыносимые страдания.
Темный лорд опустил меня на кровать. Мягкая перина показалась мне невыносимо горячей.
