Я подняла голову и поняла, что только что упустила последний шанс узнать, кто стоит за этим наглым покушением. Очнувшийся горбун воспользовался тем, что и я, и чернак глазели на мертвецов, и уже на большой скорости поворачивал за угол, а на плече у него болтались обе антимагические сетки.
Я глухо выругалась.
— Что им было надо?
— Ифит их знает, — я разочарованно пожала плечами и, погасив уже ненужное в рассветной серости осветительное плетение, протянула чернаку руку. — Рагетта.
— Никс.
— Чудные у вас имена.
— Нам ваши тоже чудными кажутся, — ухмыльнулся он.
— Тоже верно.
— Ладно, Рагетта, пора мне.
— Что, даже вина не выпьешь? — удивилась я, но, взглянув на розовеющий край неба, кивнула. — Да, ты прав. Поздно уже.
— Скорее рано, — снова хмыкнул он.
— Тогда в другой раз.
— Всегда рад.
— И когда будем пить за спасение невинной девы?
Похоже, меня нагнал отходняк после схватки — расставаться с веселым чернаком совершенно не хотелось.
— А как встретимся, так и будем. Я у Адама не в первый раз был и, думаю, не в последний. Это дебет с кредитом не сходятся, а человек с человеком всегда сойдется.
Я расхохоталась, а он, взмахнув рукой в знак прощанья, развернулся и быстро зашагал к центру. Отсмеявшись, мое повеселевшее высочество снова взглянуло на занимающийся рассвет и почти бегом понеслось на портальную площадь. Если я хотела поспать хоть пару часов, прежде чем снова воевать с неугомонными студиозами, мне стоило поторопиться. А кто такой таинственный чернак, я все равно узнаю. И не важно, что лица его я практически не видела. Случайных людей в трактире «У наемника» не бывает. Кто-нибудь да сможет рассказать Рагетте, что за ловкий переселенец вдруг пристрастился к кислому вину Адама.
ГЛАВА 9
Сюрприз с небес
Утро началось с безумного грохота. Я подскочила с постели и, путаясь в подоле ночной сорочки, вылетела в кабинет. В камине сидело нечто, перемазанное сажей, и издавало хрюкающие звуки.
— Ты кто такой и зачем сюда влез?! — рявкнула я, на всякий случай активировав еще и щит.
— Это не я. Оно само! — тут же заявила неведомая зверушка, продолжая при этом хрюкать.
Я замотала чумной со сна головой. Что-то знакомое почудилось мне в этих словах, но что именно, я никак не могла сообразить.
— Там что-то шкрябалось. Я подумала, что птица в трубу упала. У нас в селении такое бывало. Ну и полезла посмотреть. А оно как бухнет, да как посыплется… Я честно ничего не трогала! Оно само, Аленна!
— Оли! — наконец дошло до моего одуревшего высочества.
— А я чего? Говорю же, оно само! — тут же набычилась девчонка, и я даже удивилась, что не узнала ее сразу. Наверное, свою роль сыграло то, что с постели-то я соскочила, а вот проснулась несколько позже.
Она снова хрюкнула, а потом рассмеялась в голос.
— Ну и что такого смешного в том, что ты сидишь в камине, грязная, как варан в пору брачных танцев?
— Это… — приблуда попыталась состроить серьезную мину, но ей не удалось, и она снова прыснула, — вы токмо на себя посмотрите…
Я скосила глаза на свое отражение в оконном стекле и едва не расхохоталась сама. Да уж… Найденыша можно понять. Не каждый день видишь всклокоченную принцессу в ночнушке и неведомо как оказавшемся на левой ноге тапке, зато с огненными шарами размером с арбуз в каждой руке. Глухо выругавшись, мое сконфуженное и даже слегка покрасневшее высочество погасило боевые плетения.
— Вот что, развеселая ты моя, — сказала я, смерив горе-ученицу тяжелым взглядом. — Судя по всему, кроме сажи, ты ничего в каминной трубе не нашла. Да и не могла найти: заслонка по случаю теплой погоды закрыта наглухо…
— Вьюшка, что ль? — перебила мелкая.
Мысленно отметив, что воспитанием приблуды придется заняться в первую очередь, я со вздохом кивнула:
— Она самая.
— Ничего она не закрыта. Я по трубе высоко поднялась. Там ступеньки есть, потому и выпачкалась так…
— Стоп. Какие еще ступеньки?! — опешила я и, коротко взглянув на каминную цепь, поднимавшую заслонку, еще более недоуменно добавила: — И вьюшка, то есть заслонка, закрыта должна быть!
— Открыта! — упрямо фыркнула Оли. — Да вы сами посмотрите!
— Вылезай оттуда! — решительно мотнула подбородком я и, как только девчонка, оставляя на дорогом ковре черные следы, отошла в сторону, влезла в широкий зев камина.
Конечно, так привольно, как худосочная приблуда, я себя не чувствовала. Но места все равно хватало, чтобы развернуться. Треснувшись макушкой о железную скобу, так вот какую «лесенку» имела в виду мелкая, я задрала голову и полюбовалась квадратом голубого неба далеко вверху. Заслонка — поднята. А ведь цепь оставалась в положении «закрыто». Я присмотрелась. Загадка разрешалась просто — излишек цепи был аккуратно намотан на одну из скоб-ступенек. И что бы это значило?
Отвязав цепь и получив по многострадальной голове захлопнувшейся заслонкой, я запечатала ее запирающим плетением и, отплевавшись от сажи, выбралась в кабинет.
— О, вы похожи на очень черного чернака! — воскликнула приблуда, едва увидев мое перемазанное высочество.
— Чернаки — не черные, — машинально поправила я, продолжая гадать, кому понадобилось открывать ифитову заслонку. — Они только чуть смуглее нас.
— Да? — искренне удивилась Оли. — А учитель Ронд говорил, что чернаки черные как уголь, на голове у них рога, а сзади длинный хвост, как у крысолаков.
— Что за глупость?!
— А еще они пьют кровь невинных младенцев, чтобы стать магиками, — продолжала мелочь, явно повторяя чьи-то слова.
— Еще одна глупость! — фыркнула я.
— Какие они тогда?
От ответа меня спас дух-хранитель, возникший посреди кабинета так внезапно, что я с разгону прошла сквозь него.
— Лерра ректор, — заявил он скрипучим голосом профессора Карны, — ваше присутствие необходимо в третьем корпусе общежития немедленно…
— Вот сейчас все брошу! — возмутилась я, представив, какой фурор произвела бы, действительно «немедленно» явившись на зов.
— … ночная выходка студиозов с боевого…
Мое перемазанное сажей высочество почесало ушибленную заслонкой голову, спохватившись, что разговаривает не с вредной профессоршей, а всего лишь с посланным ею духом.
С очередным тяжелым вздохом я стряхнула с ногтя искорку плетения, позволяющего духу запомнить мои слова:
— Профессору Карне. Буду через полчаса.
— А что там случилось? — тут же спросила Оли, едва посланник исчез.
