Ее небесно-голубые глаза затуманились, уголки губ опустились. И она секунд пять пристально смотрела не то на меня, не то сквозь меня.
— Не верю, что вы настолько глупы, — вздохнула она. — По всей вероятности, вы — просто чокнутый!
— Не забывайте одной вещи, Айрис, — холодно заметил я. — Начиная с этой минуты вам больше некуда идти, за исключением моей квартиры, где я буду ждать вас сегодня вечером.
Глава 10
Около восьми вечера я внезапно осознал, что предложить себя в качестве наживки — шаг весьма опрометчивый. Мне не следовало поступать так необдуманно.
Айрис Мейлон была, несомненно, права: я спятил! Любой здравомыслящий детектив позаботился бы о подстраховке: даже если бы что-то пошло не так, приманка все равно сработала бы.
Проигрыватель был включен и обеспечивал мне успокоительный звуковой фон, но пуленепробиваемый костюм или хотя бы жилет был бы сейчас гораздо уместнее.
В пятнадцатый раз за последние полчаса я извлекал из поясной кобуры свой тридцать восьмой, проверяя его.
Один стаканчик, который я разрешил себе за весь вечер, давно был выпит и забыт, а моя твердая уверенность в успехе постепенно таяла.
Вдруг зазвонил телефон. Я судорожно схватил трубку.
— Уилер! — сказал я и услышал в ответ лишь слабый щелчок — на противоположном конце провода кто-то осторожно повесил трубку.
Секунд через пятнадцать после этого раздался звонок в дверь. От неожиданности я прямо подскочил. «Какого черта, — подумал я. — Звонивший не мог так быстро добраться до моей квартиры!» Звонок повторился, а я все еще стоял в нерешительности, не зная, как поступить: открыть дверь или забраться под кушетку, в надежде, что пришедший, кто бы он ни был, в конце концов уйдет?
Когда я все же отворил дверь на целых два дюйма, в руке у меня был зажат мой кольт. Я приготовился выпустить всю обойму в человека, который хотя бы отдаленно будет смахивать на Санта-Клауса. Однако стоявшую за дверью блондинку в шикарном вечернем туалете, даже если бы ей вздумалось заблеять или замычать, я бы узнал с первого взгляда.
— Ну, — холодно произнесла она, — собираетесь вы впустить меня, лейтенант? Мне казалось, что именно этого вы хотели?
— Разумеется, — вымученно улыбнулся я, сунул кольт в кобуру и распахнул дверь. — Входите, прошу.
Айрис Мейлон прошла мимо меня в гостиную. Прежде чем последовать за ней, я тщательно запер входную дверь. Айрис стояла в ожидании меня, зажав в руке изящную сумочку. Вечернее платье до пола было предельно простым. Лишь края глубокого декольте были обшиты оборкой из дорогих черных кружев, выгодно оттенявших прекрасные плечи и смело обнаженную полную грудь.
Казалось, стоит Айрис глубоко вздохнуть, и ее прелестный туалет соскользнет на пол.
— Вы не собираетесь предложить мне присесть, лейтенант?
— Один момент, — ответил я. — Сначала небольшая формальность.
Забрав у нее сумочку, я проверил ее содержимое. Поскольку в ней не было ничего опасного, разве что губная помада, я вернул сумочку владелице.
— Вот теперь садитесь, пожалуйста! — вежливо пригласил я.
Она опустилась на кушетку и, облизав губы кончиком языка, нерешительно улыбнулась:
— Это будет нелегко… Не могу ли я чего-нибудь выпить?
— Разумеется. Чего вы хотите?
— Безразлично. Скотч будет в самый раз.
Я вышел на кухню и, послав к черту все запреты, приготовил два скотча. Когда я принес напитки в гостиную, Айрис Мейлон по-прежнему сидела на кушетке и курила сигарету. Взяв бокал, она поблагодарила кивком. Я уселся на стул напротив нее.
— Я все время думала о том, что вы сказали мне утром, — призналась она ровным голосом.
— И?
— Вы всерьез говорили, что сделаете все, что в ваших силах, чтобы помочь тому, кто назовет вам настоящего убийцу?
— Конечно.
— Что вы могли бы сделать, чтобы помочь человеку, оказавшемуся в подобном положении? Я имею в виду, в чем это практически выразится?
Я пожал плечами:
— Вы сами понимаете, что эффективная помощь полиции в корне меняет отношение судьи к подсудимому.
— Но все равно придется какое-то время провести в тюрьме?
— Очевидно. Но срок будет минимальный по сравнению с остальными членами преступной группы.
— Какой срок?
— Это решает судья. Думаю, игра стоит свеч.
Она медленно выпила весь бокал и взглянула на меня:
— Ладно. Я верю, что вы сдержите слово.
— Не сомневайтесь. Я ничего не забуду…
— Человек, который вам нужен, — Ларри Вулф, — заявила она без раздумий.
Я медленно выпил глоток, поднеся бокал ко рту, и кивнул, словно с самого начала был уверен, что услышу именно это имя.
— У нас у всех были личные причины желать Дину Кэрроллу смерти, — продолжала она тем же ровным бесцветным голосом. — Ларри заверил нас, что если мы совместными усилиями обставим убийство надлежащим образом, то ни один не пострадает. В общем, он гарантировал, что осуществление этого… — она поперхнулась, — акта ничем нам не грозит.
— Каким образом вы заманили Кэрролла в гостевую комнату?
— Как только началась игра в убийство, туда отправился Вулф. А через пять минут я сказала Дину, что Ларри ожидает его в гостевой комнате по какому-то срочному делу. Убив его, Вулф спрятал тело под кровать, вышел и продолжил игру в убийство вместе с остальными гостями. Ну а через полчаса туда пошли Тони и Грег и спустя некоторое время сделали вид, будто совершенно неожиданно обнаружили там труп… Остальное вы знаете.
— Что скажете про убийство Джанис Айверсен?
— Это тоже идея Ларри, клянусь! — прошептала она. — Никто из нас даже не догадывался, что он сделает такое.
Не рассказывал он нам и о своем намерении свалить вину за смерть Дина на Йорганса.
— Ну и Ларри! — покачал я головой. — Каков хитрец!
Она удивленно посмотрела на меня:
— Вы хотите еще что-нибудь узнать?
— Мне думается, у меня и так уже достаточно всего для начала, — откровенно ответил я. — Впрочем, меня беспокоит еще одно — мотивы Вулфа.
— Ну, это мне кажется совершенно очевидным! — фыркнула она. — Дин шантажом заставил его перейти в его фирму, забрав у Йорганса деньги с его банковского счета. Он грозил Ларри, что раскроет его прошлое, а это означало бы, что Ларри больше не смог бы работать в благотворительных фондах.
— И поэтому он убил Кэрролла? Но ведь непременным следствием убийства стало бы копание полиции в прошлом Кэрролла. А как только раскрыли бы его преступную деятельность, выяснились бы и имена его сообщников. Можно сказать и иначе: пока Кэрролл был жив, существовала лишь опасность, что он разоблачит Вулфа. В случае же его убийства разоблачение становилось неизбежным. Ладно, давайте поговорим о других странностях… Хотите вопрос на засыпку?
