В ответ пришла картинка с медвежонком Фоззи, кричащим в воздух. Зои вздохнула и отложила телефон. Она собиралась вернуться к документам, когда из комнаты 13 послышался звук.
Это была женщина. Она спрашивала, «а кто грязный мальчишка».
Зои взмолилась, чтобы речь шла о каком-нибудь грязном мальчике, которого та увидела в телевизоре.
Но нет, за ответом дело не стало. Грязным мальчишкой, по-видимому, был мужчина. Зои подумала, не постучать ли в стенку и не предложить ли для исправления ситуации душ.
Послышался смех. Потом возглас.
Снова заскрипела кровать.
Зои собрала все бумаги и вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Глава 22
У Тейтума было сильное подозрение, что Марвин устроил у них дома вечеринку.
– Марвин, что это за шум? – крикнул он в телефон.
Музыка, рвущаяся из телефонного динамика, заставляла держать аппарат подальше от уха.
– Что? Я тебя не слышу!
– Шум, Марвин! Что это за шум?
– Погоди.
Хлопнула дверь, и громкость музыки слегка уменьшилась.
– Извини, – сказал Марвин. – Из-за музыки я тебя не слышу.
– Что там происходит?
– Я пригласил пару друзей.
– Соседи позвонят в полицию. От этого шума голова раскалывается.
– Тейтум, я пригласил соседей. И они всем довольны.
Тейтум вздохнул.
– Там всё в порядке?
– Я думаю, твой кот злится, потому что ты бросил его одного со мной.
– Почему ты так решил?
– Помнишь коричневые туфли, которые ты оставил в спальне?
– Ага, – сказал Тейтум, у которого екнуло сердце.
– Короче, он насрал в эти туфли.
– Вот черт… Ты их выкинул?
– Я их не тронул. Закрыл дверь, чтобы вонь не разносилась. И запах мочи не так чувствуется.
Тейтум сел. Его жизнь разбирали на части.
– Какой еще запах мочи?
– Твой кот нассал в кровать. А еще он разодрал одеяло.
– Может, тебе отвезти его в приют, пока я не вернусь домой? – с тяжелым сердцем предложил Тейтум.
– Ага, я уже пытался. Тейтум, он чуть не выдрал мне глаз. У меня теперь такие руки, будто я сражался с небольшим львом.
– Ну да.
– Честно, Тейтум, этот кот опасен. Я скоро начну спать с заряженным пистолетом под подушкой.
– У тебя нет пистолета.
– Уже есть.
Тейтум пытался держать себя в руках. Орать на деда по телефону – последнее дело.
– Слушай, Веснушке просто надо немножко любви. Приласкай его, дай посидеть на коленях…
– Да я на выстрел не подпущу этого злыдня к своим коленям. Знаешь, что там рядом? Очень важная штука.
– Да, я понял мысль, но…
– Мой член, Тейтум. Там рядом мой член, – пояснил Марвин. – И я не собираюсь подпускать его к моему члену. Хватай своего серийного убийцу и возвращайся, потому что твой кот совсем отбился от рук.
– Я работаю над этим. Ты говорил с доктором Нассаром насчет таблеток?
– Пока нет, Тейтум. Он очень занятой человек.
– Позвони ему первым делом завтра утром, или богом клянусь, я…
Дверь с грохотом распахнулась, музыка сразу стала громче.
– Марвин, ты идешь? – услышал Тейтум женский голос, перекрикивающий шум. – Выпивка уже здесь!
Где-то на заднем плане послышался грохот и расстроенный женский вскрик.
– Марвин, не разнеси мой дом.
– Тейтум, это кот. Все из-за этого кота. Мне нужно идти.
И дед отключился.
Рука Тейтума дрогнула, и он чуть не выронил телефон. В следующий раз нужно будет нанять кого-нибудь присматривать за Марвином и Веснушкой. Непрерывное разрушение дома было только одной из забот. Марвину, несмотря на его поведение, было уже не семнадцать. А если у старика будет сердечный приступ? Видит бог, учитывая, сколько алкоголя он пьет и сколько «травы» курит, мысль вовсе не надуманная. Ему нужно, чтобы кто-нибудь за ним приглядывал.
Тейтуму требовалось выпить. На противоположной стороне улицы виднелся довольно симпатичный паб под названием «У Кайла».
Он засунул бумажник в карман, а пистолет спрятал в кобуру. Потом вышел из мотеля и перешел улицу к пабу. По пути смотрел по сторонам, впитывая атмосферу. Черт, ему не хватало ощущения настоящего города. Последние десять лет его домом был Лос-Анджелес. Поначалу, выросши в Викенберге, штат Аризона, городке, где знаешь почти всех в лицо, он счел Эл-Эй оглушительным и давящим. Город непрерывно атаковал все органы чувств – слишком много огней, людей, запахов, о звуках и говорить нечего. Но постепенно Эл-Эй врос в него. Тейтум начал наслаждаться ощущением постоянно вибрирующей вокруг него жизни. А потом, после одного маленького недоразумения между ним и начальством, последнего из полусотни аналогичных, он оказался в Дейле, штат Вирджиния. И вряд ли этот город назовешь местом неисчерпаемых приключений.
Чикаго – не Лос-Анджелес, но здесь Тейтум вновь чувствовал, что находится в месте, где кипит жизнь. Мимо прошла группа женщин, которые громко рассмеялись, когда одна из них послала ему воздушный поцелуй. Следом шли трое мужчин, сосредоточенно уткнувшихся в свои телефоны. Водитель такси притормозил и спросил, не нужно ли его куда подвезти. Движение. Жизнь.
Тейтум дошел до паба и открыл дверь. Его встретила песня Леонарда Коэна, и он сразу же одобрил это заведение.
– Привет.
Симпатичная рыжая официантка, на вид – только после школы, улыбнулась ему.
– С кем-то встречаетесь?
– Эмм… нет. Я сам по себе.
– У нас сегодня все занято, – извиняющимся тоном сообщила она. – Есть пара мест у стойки, но…
– У стойки – самое то, – ответил Тейтум.
Она нерешительно подвела его к бару, и Грей моментально подметил нечто странное. Заведение было набито битком, но четыре табуретки у бара, по две с каждой стороны от сидящей к нему спиной женщины, пустовали.
– Простите, – сказала официантка. – Мы еще раз попросим ее убрать эти фотографии. У них все нервничают.
– Все нормально, – ухмыльнулся Тейтум. – Я с этим справлюсь.
Он сел на табурет и взглянул на женщину. Зои, кто бы сомневался. Она сосредоточенно изучала ряд фотографий, разложенных на стойке бара. Среди снимков попадались сделанные как на местах преступлений, так и во время аутопсии. Неудивительно, что народ сбежал отсюда.
К Тейтуму подошел бармен.
– Пинту «Хонкерса», пожалуйста, – сказал агент.
