Зои покачала головой. Наркоман, допрошенный во время того расследования, сидел в тюрьме за вооруженное ограбление.
– Не совсем.
– Угу, – сказал Соренсон сдавленным голосом. – Тогда кто?
– Мы пока не уверены. Вы не против, если я задам вам несколько вопросов о той неделе?
Полиция допрашивала Клиффорда три раза, и Зои читала стенограммы. Первый допрос в основном сводился к тому, чтобы установить, считать ли Клиффорда подозреваемым. У него было алиби на тот вечер, когда исчезла его невеста, – он ездил на рыбалку с тремя друзьями. Все трое подтвердили, что Соренсон действительно был с ними все это время. Один из друзей даже зашел с ним в дом, потому что захотел в туалет. Они обнаружили, что дома беспорядок, а Вероника исчезла.
Второй допрос был связан с арестом полицией подозреваемого, торговца наркотиками. Они показывали Клиффорду снимки, пытаясь выяснить, сможет ли он опознать этого типа. Он не смог; сказал, что насколько помнит, не видел ни одного человека с этих снимков.
Третий допрос был проведен после того, как полиция потеряла интерес к наркоторговцу и попыталась найти дыры в алиби Соренсона. Тот быстро вышел из себя, заорал на копов, что они пытаются повесить на него убийство, и потребовал адвоката. Остаток допроса был короток и бесполезен.
Зои знала: если у следователя есть подозреваемый или мысленная установка, допрос часто перекашивается в определенную сторону. В первой стенограмме был прекрасный пример этому. Клиффорд упомянул, что в последние недели перед исчезновением Вероника была немного взвинченной. Дальше последовала серия вопросов, суть которых сводилась к одному: не была ли эта взвинченность результатом ссоры между Вероникой и Клиффордом. Но, покончив с этим, следователи двинулись дальше. Никто больше не поднимал вопрос о причинах ее взвинченности. Этим обстоятельством просто пренебрегли.
– Я попробую ответить, если смогу, – сказал он. – Но не обещаю, что все вспомню. Прошло больше двух лет, и я очень старался забыть ту неделю.
– Понимаю, – отозвалась Зои, опершись на стену. – Итак, когда вы в последний раз видели Веронику?
– Утром того дня, когда она умерла, – бесстрастным голосом ответил Клиффорд. – Перед тем, как пошел на работу.
– Вы разговаривали в течение дня?
– Да, один раз. Она позвонила мне что-то спросить, не помню что.
Судя по полицейским отчетам, Вероника звонила спросить о компании, которая будет обслуживать их предстоящую свадьбу. Он действительно забыл или просто хочет уйти от этой темы?
– А что случилось потом?
– Я вернулся домой с работы; дома ее не было. Она ушла к подруге. К Линде.
Зои кивнула. Это тоже было в документах. Линда была главной причиной, по которой Клиффорд не оказался основным подозреваемым. Она подтвердила, что Вероника ужинала с ней, а к тому времени, когда вышла из ее дома, Клифф давным-давно уехал на рыбалку.
– Я поехал рыбачить с тремя друзьями. Вернулся домой где-то после полуночи. В доме был разгром. Стол и стулья перевернуты. Все шкафы и ящики открыты. Вероника пропала, и ее драгоценности тоже.
– И что вы сделали?
Клиффорд долго смотрел на нее. Губы его кривились.
– Вы не извините меня на секунду?
Зои моргнула.
– Конечно.
Он повернулся и заорал:
– Эй, Джеффри!
Из дверей высунулся второй мужчина.
– Да?
– Сможешь уложить в фургон односливную крауссовскую раковину? Я хочу, чтобы мы ее сегодня установили.
– Конечно, Клифф.
Соренсон, уже овладев собой, обернулся к Зои.
– Когда я увидел, что она пропала, я позвонил в полицию. Со мной был Фрэнк – мой друг. Он зашел в дом, потому что хотел в туалет. Побежал искать ее на улицу, пока я ждал копов.
– А потом?
– Приехала полиция. Я сказал им, что знал. Через шесть дней они нашли тело. Вот и всё.
Зои кивнула.
– В день перед похищением поведение Вероники как-то отличалось от обычного?
– Не думаю.
– Она не казалась рассеянной? Или встревоженной?
– Мисс Бентли, я действительно не помню.
– Эй, Клифф, я не могу ее найти, – заорал изнутри Джефф. – Она точно здесь?
Клиффорд посмотрел на Зои.
– Мне пора возвращаться к работе…
– Еще буквально пара вопросов. Нам это очень поможет, – гладко произнесла Бентли. – Вероника была доверчивой девушкой?
– В каком смысле? – спросил Соренсон, заходя внутрь.
Она пошла за ним следом вглубь склада.
– Ваш дом был разгромлен, но следов взлома не обнаружили. Могла она открыть дверь незнакомцу?
– Ночью? Сильно сомневаюсь.
– А если он был в полицейской форме?
– Вы хотите сказать, ее похитил коп?
– Необязательно, – сказала Зои. – Я просто привела пример.
Она пыталась оценить образ действий убийцы. Хотя серийный убийца действительно мог оказаться полицейским или представителем каких-то других органов власти, было и другое объяснение. Несколько серийных убийц пользовались униформой или поддельными удостоверениями представителей властей, чтобы заманивать своих жертв. Хорошо известным примером был Тед Банди
[16]. Иногда он подходил к женщинам, представляясь полицейским, и увозил их в какое-нибудь укромное место.
– Не знаю. Может быть. Вот раковина, – сказал он Джеффу, наклонился и схватил ее. Застонал.
– Эй, я ее отнесу. Не волнуйся. – Джефф поднял большую стальную раковину и понес ее наружу.
Клиффорд, скривившись, выпрямился, держась рукой за бок, и медленно пошел обратно, к передней части склада. Зои по-прежнему следовала за ним.
– Она открыла бы дверь, если б там был раненый или женщина?
– Мисс Бентли, извините. Я не знаю.
– Вы кому-нибудь говорили, что собираетесь в тот день на рыбалку?
Он посмотрел на нее, поднял брови.
– А что?
– Убийца знал, когда Вероника будет одна.
– Мисс Бентли, скорее всего, это было просто стечение обстоятельств. Я много рыбачу. Два-три раза каждую неделю. Блин, на прошлой неделе я ездил с братом четыре раза. Конечно, с тех пор как дома стало пусто, я езжу чаще… – Он уставился куда-то в пустоту. – Простите. Мне действительно пора возвращаться к работе.
Зои кивнула.
– Спасибо, что нашли время.
