Жертва умерла от удушения в тот момент, когда ее насиловали. И убийца не остановился.
Зои откинулась на спинку кресла, ее тошнило. Что это? Момент, когда Гловер изменился? Определенно подходит.
Хватит ли этого?
Она вообразила, как представляет дело Тейтуму и Мартинесу. Три убийства в 1997-м в Мейнарде, подозреваемому не предъявлены обвинения, поскольку он повесился, находясь в заключении. Два убийства в 2008-м, соответствующие образу действий и почерку мейнардского серийного убийцы. И пять убийств между 2014-м и 2016-м с явным указанием на образ действий и почерк убийств 2008-го. И серые галстуки. Зои попыталась придумать, как подать присланные ей серые галстуки. Как ей объяснить, что Гловер сдвинут на Зои Бентли?
Ей придется рассказать им о том вечере. О том, что она видела в своем доме. И ей придется убедить их, что она была права тогда – и права сейчас.
Внутри ожил страх, которого Зои не чувствовала много лет. Страх, что они не станут слушать.
Ей нужно больше доказательств. И тут ей пришло в голову: если это действительно Гловер, он должен быть как-то знаком со Сьюзен Уорнер. Возможно, он был ее соседом или они встречались. Гловер должен был знать, что никто не вломится в ее квартиру, когда он прямо там будет бальзамировать тело девушки. И если дела обстоят именно так, Даниэла Ортиз может его узнать.
* * *
Даниэла, открывшая дверь, почему-то выглядела подавленной. Ее веселенькая радужная одежда исчезла; на девушке были черные штаны для йоги и розовая футболка с надписью «Живи медленно, умри, когда доведется». Глаза Даниэлы немного припухли.
– Простите, что я так поздно, – сказала Зои.
– Ничего, входите, пожалуйста. Я сейчас рада компании.
Бентли вошла в квартиру.
– Всё в порядке?
– Да, просто пара неудачных дней, – Даниэла шмыгнула носом. – С каждым случается, верно?
– Конечно.
– Хотите кофе?
Вспомнив концентрированный кофеин, предложенный в прошлый раз, Зои ответила:
– Нет, спасибо… может, чай?
– Конечно.
Даниэла поплелась на кухню. Зои присела и огляделась. Фотографии обстреливали уже раздерганный мозг, и она, прикрыв глаза, глубоко вздохнула. Ее все еще выбивали из колеи конверты, найденные репортером, и одолевали воспоминания из прошлого. В голове плавали люди и места, о которых она не задумывалась годами.
– Держите, – сказала Даниэла.
Она протянула Зои чашку чая; другую захватила для себя. На этот раз девушка не принесла стул, а села рядом с Зои на диван. Бентли не возражала. Места тут достаточно, а она не собиралась расспрашивать Даниэлу, только показать ей фотографию.
Зои отпила чай, который оказался густым от сахара. Скривив губы, поставила чашку на столик и вытащила из кармана распечатанный снимок.
– Вы не узнаете этого мужчину? – спросила она, протягивая его девушке.
Бентли распечатала единственную имеющуюся у нее фотографию Рода Гловера. Она добыла этот снимок, когда ей было пятнадцать, из офиса, где он работал. Это была фотография с вечеринки на День благодарения. Род казался счастливым и немного навеселе. Совсем не лицо убийцы. Но если подумать, в лицах большинства убийц нет особой жестокости.
Даниэла взяла фотографию и долго смотрела на нее.
– Нет, – наконец сказала она.
– Посмотрите как следует. Вы уверены, что никогда раньше его не видели? Может быть, он знакомый Сьюзен?
– Если и так, то она мне о нем не рассказывала. Он не выглядит знакомым. Извините.
Разочарованная Зои забрала у нее лист.
– Как вы думаете, Райан может его узнать?
Даниэла пожала плечами.
– Может, и узнает. Правда, его здесь нет.
– Вы не знаете, когда он вернется?
– Он никогда мне не говорит, а если я спрошу, значит, я давлю на него, верно?
Зои из родственных чувств кивнула.
– У вас есть ручка? – спросила она.
– Конечно.
Даниэла пошла в кухню. Видно, кухня – то место в хозяйстве Ортиз, где обитают ручки. Через пару секунд девушка вернулась с ручкой и протянула ее Зои.
Та написала на листе свой номер телефона.
– Вы можете показать эту фотографию Райану, когда он вернется? Если он видел этого мужчину, пусть позвонит мне, о’кей? Или если вы его вспомните…
Даниэла кивнула.
– Конечно, – сказала она. – Мы позвоним.
– Спасибо. – Зои встала. – И… ну, надеюсь, у вас будет хороший вечер.
Даниэла кивнула, не поднимая глаз. Бентли проследила за ее взглядом до голого пола. Там ничего не было. Только одиночество.
* * *
Когда Зои поднималась по ступенькам мотеля, ей казалось, что она тянет за собой тяжелую цепь, переставляя одну ногу за другой, каждый шаг усталый и неуклюжий. Все минувшие годы, когда бы ни получила конверт, она чувствовала, будто Гловер стоит у нее за спиной. Для него Зои по-прежнему была четырнадцатилетней девочкой, которую можно запугивать и терроризировать почти без всяких последствий. Иногда конверты разделял год, а то и больше. Она начинала расслабляться. А потом в почте оказывался новый конверт. Всегда с серым галстуком внутри.
Но сейчас было еще хуже. Он где-то в этом городе. Он убивает молодых женщин. И смеется над ней, дразнит, уверенный, что она его не найдет.
Зои стиснула зубы, сжала кулаки. Этот извращенный, психованный подонок… Она его найдет. Его арестуют. И он умрет в тюрьме.
Бентли дошла до своей комнаты, отперла дверь и ввалилась внутрь. Легла на кровать, слишком вымотанная, чтобы почистить зубы или принять душ. Слишком взвинченная, чтобы уснуть. Увязшая в ходящих по кругу мыслях.
В конце концов она вытащила телефон и позвонила Андреа.
– Зои? – сонно произнесла сестра в трубку.
– Привет, Рей-Рей.
– Сколько времени?
– Почти полночь, я думаю.
– О’кей… – Пауза. – Ты выпила?
– Нет, – грустно ответила Зои. – Хотя это не такая уж плохая мысль.
– Что случилось?
– Не знаю. Наверное, мне просто нужно было услышать твой голос.
– О’кей. Но по утрам он звучит лучше.
– Рей-Рей, ты помнишь Рода Гловера?
Молчание.
– Помню ли я серийного убийцу, который едва не убил нас обеих? – наконец ответила Андреа. – Да, что-то знакомое…
Андреа не запомнила, что тем вечером говорил Гловер. Но только по-настоящему верила всему, что сказала Зои. Ребенок, она быстро отошла от того жуткого вечера, когда они заперлись в комнате Зои, а Гловер орал из-за двери. Старшая сестра была рядом, защищала ее; Андреа знала, что ничего плохого с ней не случится.
