– Горе же у меня.
– Знаю, потому оставил вас на должности технички. Поэтому идите, идите и выполняйте свою работу.
– Но как же? Там же кровища…
– Резиновые перчатки вам выдают. Не отвлекайте. Дайте объявление сделать. Всё, некогда мне с вами больше препираться.
Но дождаться, пока она уйдёт, всё же пришлось.
– Официальная наша позиция будет доведена до всех письменно, а пока просто прослушайте объявление о произошедших в нашей школе сегодня событиях, дабы избежать всяких кривотолков. На второй перемене учащийся у нас ученик четвёртого «в» класса Пантелеев Панкрат, собрав группу поддержки из старшеклассников десятых-двенадцатых классов, решил проучить некую Синюю Елену. Если кто не в курсе, она из второго круга. Княжеского, между прочим, рода, хоть и в опале, но не суть важно.
– Господин директор, извините, что перебиваю, но на что он тогда рассчитывал?
– На свой третий, Дарья Клементьевна. Оказалось, у их родов давние счёты. Главным образом из-за конкурентных разногласий. Вернее, это у него претензии, а девочка даже не слышала ни о каких Пантелеевых. Обычное дело. Одни прошли и не заметили, вторые затаили смертельную обиду на пустом, в общем-то, месте.
– Не скажите, для них может быть всё очень серьёзно.
– Это-то как раз понятно. Но ситуация сложилась странная. Панкрат этот оказался бездарен в паратехнике, и его отправили учиться на программиста, тут Синие перешли не тем дорогу, и эта Елена тоже пошла к нам. И вот решил воспользоваться моментом и проучить девочку. Восстановить, так сказать, попранную честь рода. Поскольку в кругах их там учат драться поголовно, осознавая свои малые шансы на успех задуманного, привлёк помощников.
– Господин директор, а с ними-то что будет?
– Ничего. Полежат в больнице да вернутся к учёбе. Отвечать за всё Пантелееву. А там несколько другие расклады. План был хорош, но Синие вчера успели уйти под руку Захарову. Да-да, тому самому. Он-то и вступился за девочку. Результат, Панкрат схлопотал электротравму, переломы нескольких рёбер и сотрясение головного мозга. Как не погиб от удара пневмокастета, тот ещё вопросец, но своим полётом вогнал в ступор своих подельников. Ни вмешаться, ни убежать им уже не удалось.
– Так что же там случилось?
– Его личный слуга, вот что произошло. Оказывается, как только она приобрела этот статус, то сразу перестала быть крепостной. Там вообще всё сложно с правом. Если коротко, начала его личный слуга отстреливать несостоявшихся боевиков. Кому в ногу, а кому и в ягодицу. Калибр мелкий, почти безопасный, но погибнуть всё же можно. Дальше полиция, медики, разбирательство. Вот, в общем-то, и всё.
– А как же Захаров?
– С него как с гуся вода. Он в своём праве, а Фрося эта действовала от его имени. Никакого дела не будет. Небольшой конфликт высокородных. Вывод из всей этой истории прост. Не связывайтесь с ними, целее будете! Постарайтесь донести это до учеников, если какие ещё не поняли. Стоп, а это ещё кто к нам прилетел?
Тысяча триста восемьдесят седьмая специальная математическая школа. Рекреация
– Фрося, ты в своём уме или как?! – начал заводиться, как только полицейские свалили.
Ещё эта! Стоит, молчит, чуть не плачет и всем видом показывает, что готова стерпеть от меня все обиды. Меня же рвёт от этого на части. С одной стороны, непреодолимое желание настучать ей по кумполу, потом в дыню и ногами её, ногами. Это надо устроить в школе бойню! С другой – упасть на колени и извиняться, извиняться, пока не появится её всё понимающая улыбка.
– Ладно, откуда у тебя пистолет?!
– Тётя Таня подобрала. Мы специально для этого в оружейный ездили.
– Она с ума сошла?
– Почему?
– Фрося, не отвечай вопросом на вопрос! Тебе всего восемь лет!
– Трифон, не сердись. Так с учетом моего возраста и подбирали модель. Под руку с подходящим калибром, чтобы отдача не вырвала его из ладони. Даже в тир ездили пристреляться.
– И как?
– Тётя Таня была в восторге. Говорит, у меня врождённый талант!
– Это почему это?! – удивился неслабо такому её заявлению.
– Ну… Я всегда попадаю, куда хочу.
– Допустим, только допустим, но понимаешь, какая это опасная штука, и не дай бог…
– Правильному обращению с оружием она меня научила.
– Хм. Так вот сразу?
– Да нет, мурыжила целую неделю. Зачем только? Там запомнить-то… Так, на пару минут делов, – сказала она и тяжело вздохнула своим горестным мыслям.
Блин, сколько, оказывается, всего мимо меня проходит.
– Ладно, проехали. Но зачем тогда ты пыталась этих пацанов добить?!
– Эти амбалы на детей никак не тянут, – заявила она.
– Да какая разница?!
– Большая! Тётя Таня очень не советовала оставлять противников в живых, если только не нужен для допроса. Как только появляется возможность, нужно обязательно добить. Схлопотать пулю в спину не хочется.
– Да вы там совсем ошалели?! Они ученики, простые, ни разу не родовитые! Да и откуда у них оружие? Кто им продаст-то?
– Да мало ли! И вообще, зачем тогда лезли в ваши разборки?
– Дураки потому что!
– Тем более надо добить. Дебилов и без них хватает!
– Фрось, ты это из-за своей жизни в приюте?
– Нет! – выпалила она со всей возможной дерзостью в голосе и демонстративно отвернулась.
Вот и поговорили…
– Господин Захаров…
Кто это так официально, тем более здесь? Директор!
– …тут к вам пришли.
А вот и Борис Моисеевич! Но моя мысль оказалась ошибочной. Это оказался совсем не он, а она. Кого угодно мог ожидать здесь, в обычной, в общем-то, школе, посреди рекреации, заляпанной пятнами крови, только не её.
– Здрасти, – непроизвольно вырвалось просторечье.
У самого при этом открылся рот от запредельного удивления, а глаза чуть на пол не выпали.
– Вы ко мне? – продолжал жечь, так и не попытавшись собраться с мыслями.
Если боги спускаются с небес, значит, это кому-нибудь нужно. Ведь правда? Из-за спины директора вышла Любомила Голицына, собственной персоной. Чем хотите могу поклясться! Я ведь столько разглядывал её фотографию. Показалось даже, что сердце остановилось. Чуть было пульс не стал у себя искать. Господи, вживую она… На некоторое время ушёл в прострацию, и только блеск её серёжек вырвал из сладостного плена. Одета она была в светлый, чуть приталенный, длинный, почти до щиколотки сарафан. Даже непроизвольно сглотнул и чуть не подавился. Во рту-то пересохло. Только это и позволило вернуться на землю.
Сразу стало заметно отсутствие на нём швов. А это значит… Значит это… В артефакте она! И не факт, что удастся его пробить даже из крупнокалиберного пулемёта! Лучшие ткани, дорогие модельеры… Нет, первый круг до такой дешёвки не опустится. Всё исключительно в единственном экземпляре и только семейные портные-парамеханики. Да и паратехники успевают поучаствовать в создании одеяния. Смотря на это, чувствуешь себя прямо-таки сиротой казанской. Туфли на высоком, хм… скорее среднем каблуке, телесного цвета, почти сливающиеся с её загаром, уже не удивили. Только когда она двинулась в мою сторону, стало заметно, что это шпильки. Или нет. В общем, они не были привычно тонкими, а оказались скорее некими доведёнными до изящества и не несущими даже намёка на тяжеловесность каблучками.
