– Тебе еще не надоело, Безликий?
– Не надоело что, Г’Роот?
– Повторять историю. Мы встречались трижды, помнишь? Дважды – с твоим предыдущим воплощением и один – с нынешним.
– Такие вещи я не забываю.
– Тогда вспомни кое-что еще. В первый раз я дал тебе и твоим друзьям приют в долине Изгнанников, когда все на тебя охотились. Во второй ты попросил меня вмешаться в войну с нежитью. И что я тебе тогда ответил, не припомнишь?
– Что вы не вмешиваетесь в дрязги Высших Сил, потому что от этого вселенная только быстрее покатится к гибели.
– Именно. И время показало, что это было правильное решение.
– Однако в третий раз вы вмешались, – напомнил Синий.
Дракон фыркнул, и из его пасти при этом вместе с клубами дыма вырвалось даже небольшое пламя.
– И что это изменило? Вселенная получила маленькую отсрочку. Шанс, которым ее обитатели не воспользовались. Тут мало что достойно спасения, Безликий, и мало кто. Тебе это хорошо известно, но ты с упорством, достойным куда лучшего применения, все время норовишь возложить себя на жертвенный алтарь во имя того, что обречено. В тот раз драконы помогли Силам стабильности, а от кого ныне исходит главная угроза? Не от них ли?
Безликий склонил голову в молчаливом согласии.
– Тогда какой смысл в нашем новом вмешательстве?
– Беда доберется и до Дрэнора, дракон. Никак не минует.
Г’Роот снова фыркнул и хлестнул своим громадным хвостом, разнеся на мелкие куски валун, вдвое превосходящий размером Безликого.
– Взгляни-ка вон туда, упрямец. – Драконье крыло указало вправо, и Синий послушно повернулся.
Повернулся и замер. Там, на горизонте, среди черных зубьев скал, переливалось, бликуя багрянцем последних лучей дрэнорского светила, что-то прозрачно-блескучее, граненое, судя по всему, немалых размеров. Не меньше горы.
– Она уже добралась сюда, Безликий. Големы пришли в наш мир. Первых мы сожгли, но они вернулись. И снова, и снова, и снова… Трансформа медленно умертвляет Дрэнор, как и все Множество Миров, и процесс не остановить. Кому, как не тебе, знать об этом, Хозяин Судьбы? Неужели ты, способный в совершенстве анализировать вероятностные поля, не понял еще, что сопротивляться Его воле бессмысленно?
– И все же я вижу шанс, дракон. Очень небольшой, но он есть. И пока это так, я не прекращу свои попытки все изменить.
Г’Роот склонил голову чуть набок, разглядывая Безликого с легким изумлением, словно диковинную букашку.
– Помнишь, в прошлый раз я попрощался с человеком в тебе, Синий? Сказал, что скоро останется только Безликий. Так вот, я ошибся. Ты до сих пор слишком человек для своего статуса. Этот безумный, ни на чем не основанный оптимизм смертных, выражающийся в надежде на спасение до последнего мгновения и вопреки всему… он в тебе остался. И останется до самой твоей смерти, до которой уже совсем недолго, даже по людским меркам.
Синий поднял голову, и пустота под капюшоном заглянула, казалось, в самую глубину огромных янтарных глаз с узким вертикальным зрачком.
– А до твоей, дракон? На что надеешься ты? Или уже сдался?
Еще один валун сделался жертвой метущего по камням хвоста Г’Роота.
– О нет, Синий. У нас есть еще один вариант, недоступный более никому. Это великая тайна нашей расы, но тебе я ее открою. Потому что ничего уже не изменить. Этот вариант – Исход.
У безликости есть свои преимущества. Мало того что Хозяева Судьбы в принципе редко испытывают эмоции, так еще и когда испытывают, заметить это практически невозможно. Вот и теперь Синий радовался пустоте под своим капюшоном, потому что слова Г’Роота повергли его в состояние крайнего удивления и растерянности. Давненько он подобного не испытывал и успел отвыкнуть от таких ощущений. Поэтому ничего не говорил, а просто молча ждал продолжения, не сомневаясь, что оно последует. И не ошибся.
– Видишь ли, Он сотворил нас вторыми после Первосозданного, когда, собственно, самой этой вселенной-то было всего ничего – полтора мира. Видимо, потому Он и наделил нас способностью перемещаться через Бездну. Лично я никогда не пробовал, но мои предки совершали такие попытки. И возвращались живыми. Вроде бы они там окутывались каким-то защитным полем, которое не позволяло Бездне убить их, и как-то еще ухитрялись загребать тамошнюю мглу крыльями и двигаться в нужном направлении. Точно не знаю как, но нашей расе доступна родовая память, и потому, когда мы окажемся по ту сторону границ Множества Миров, мы сразу вспомним.
– И куда же вы отправитесь? – наконец совладав со своим голосом, вымолвил Синий.
– Родовая память хранит расположение ближайшей созданной Им вселенной. Сначала туда, а если там не приживемся, будем искать другие. И найдем, можешь мне поверить. Множеству Миров осталось немного, и потому я сделаю тебе предложение, единственному из живущих здесь недраконов. И сделаю его только раз. Мы можем взять тебя с собой в новую вселенную, защитим своим полем, унесем от верной гибели. Пойми, тут ты уже ничего не сделаешь, только погибнешь напрасно. А там… у тебя будет шанс.
Когда умолк голос дракона, пауза была совсем недолгой.
– Это очень лестное и великодушное предложение, Г’Роот, – медленно произнес Безликий. – Но принять его я не могу. Что бы там ни ожидало нашу вселенную, мое место здесь, с ней. До конца. Ограничения моего статуса не позволяют мне увидеть мое собственное будущее, но если мне суждено погибнуть, пытаясь остановить катастрофу, так тому и быть.
Дракон с шумом выдохнул пар из ноздрей:
– «Если» тут излишне, Безликий. Мне не нужно разбираться в линиях Судьбы, чтобы понять, что тебя ждет неизбежная смерть. Жаль, хотя я предвидел, что ты ответишь именно так. Просить тебя подумать не стану. Во-первых, вижу, что это бесполезно, а во-вторых, как я уже сказал, предложение одноразовое. Что же, тогда прощай – мне нечего тебе больше сказать.
– Прощай, Г’Роот. Удачного Исхода!
И раньше, чем дракон успел взмахнуть крыльями, Безликий Синий навсегда исчез из Дрэнора.
Серые Пределы
Курганы, конечно, были несколько живописнее Погостов, но тоску тем не менее навевали исправно. Впрочем, Ровэну было не привыкать – закаленный. И вообще, кто и когда видел тоскующего вампира? Не та у них природа и суть. Вдобавок Ровэна радовало уже то, что здесь на какое-то время пропал привязчивый взгляд. Правда, он сомневался, что это надолго.
Ровэн знал, где находится излюбленный курган Кассиуса. К счастью, выход с Тайных троп оказался недалеко от цели вампира, а то он начинал себя чувствовать все более и более неуютно. Надо бы побыстрее найти фантома и завершить уже эту миссию, пока не случилось что-то по-настоящему плохое. Разумеется, Кассиус не станет сотрудничать просто так, даже если Ровэн откроет ему свою личность, но вампир знал, чем угодить фантому: в мешочке на его поясе тихо позвякивали зеленоватые мнемокристаллы – та самая штука, за которую эти призраки душу продадут. Не свою, разумеется. Мнемокристаллы с записью чьих-то воспоминаний при прочтении памяти были для фантомов все равно что наркотик. Ровэн, зная, с кем придется общаться, прихватил с собой целый десяток. По понятиям Курганов это была астрономическая сумма, на которую можно было купить даже информацию категории «тайны мироздания».
