Она так старалась его забыть. Она пыталась вычеркнуть из памяти время, проведенное в Техасе. Но потом она смотрела в лицо своей дочери и вспоминала человека, которого не могла забыть.
– Я не могу говорить об этом сейчас. Не при Кэролайн. Я не хочу, чтобы она…
– Узнала обо мне? – спросил Уэсли. – Ты не желаешь, чтобы она узнала о своем отце?
– Не надо так обременять маленькую девочку, Уэсли. Я не собираюсь говорить ей о тебе, пока мы с тобой не договоримся.
– Договоримся о чем? – настороженно и с подозрением спросил он.
– Не здесь. – Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, но ей это не удалось. Разве она может быть спокойной, глядя в его глаза цвета морской волны, которые снились ей годами? – Позвони мне, когда вернешься в Техас, и мы все обсудим.
Уэсли усмехнулся:
– Я пока не собираюсь возвращаться в Техас.
– Что? Почему? – Она была сбита с толку.
– Я остановился в отеле «Свон-Холлоу палас», – сказал он. – Я никуда не поеду, пока не пообщаюсь со своей дочерью. Что ты хочешь обсудить? Говори прямо сейчас.
Ее сердце учащенно колотилось, она едва дышала.
– Когда она ложится спать?
– Что? – тупо спросила Изабелла. – В восемь. А что?
– Я приеду сюда в половине девятого. – Он направился к двери, но остановился на пороге и пристально посмотрел на Изабеллу. – Приготовься к разговору. Я остаюсь, Белла. Я собираюсь познакомиться с моей дочерью. Я хочу наверстать упущенное время. И ты меня не остановишь.
Свон-Холлоу, штат Колорадо, находился примерно в тридцати милях к юго-западу от Денвера и полностью отличался от этого шумного города.
Туристы, горнолыжники и сноубордисты приезжали сюда, чтобы отовариться в бутиках, антикварных магазинах и художественных галереях. Улица Мейн-стрит была заполнена кафе, ресторанами, барами, закусочными и магазинами.
Здания на Мейн-стрит ютились друг к другу, у некоторых были кирпичные фасады, у других – деревянные и потрепанные от непогоды. Высокие железные лампы освещения вдоль тротуаров походили на старинные газовые фонари. Корзины с сосновыми ветками, украшенными маленькими белыми огоньками, висели на каждом фонарном столбе. Все парковочные места были заняты, тротуары – заполнены пешеходами, снующими по магазинам, в морозном воздухе оставались облачка пара от дыхания людей.
Если бы Уэсли приехал сюда в отпуск, то, возможно, был бы очарован этим городом. Однако сейчас он не обращал внимания на окружение. Удивительно, как может измениться мир человека всего за сорок восемь часов.
Отель «Свон-Холлоу палас» стоял на углу Мейн-стрит, у него был кирпичный фасад и медная отделка. Как сказал портье, дом был построен в 1870 году.
Уэсли вошел в вестибюль, сверкающие деревянные полы которого были застелены алыми коврами. На стенах кремового цвета висели картины местных художников, на них изображалась история горного городка и великолепные горы, окружающие Свон-Холлоу с трех сторон. Вестибюль был широким и теплым, с деревянной отделкой, в каменном камине ревел огонь, темно-красные кожаные диваны и кресла приглашали к отдыху. Уэсли был встречен приглушенными разговорами и мягким звоном колокольчика лифта.
Однако тихая и успокаивающая атмосфера отеля не избавила Уэсли от напряжения.
Он избегал зрительного контакта с людьми, проходя мимо стойки регистрации. Он поднялся на лифте на верхний этаж, затем прошел по коридору к своему номеру люкс. Сняв куртку, он бросил ее на темно-синий диван и подошел к балконным дверям. Открыв их, он вышел на балкон – на ледяной ветер.
Январь в Колорадо был морозным. Повсюду был снег, усыпанные снегом сосны склоняли свои ветви к земле. Люди сновали туда-сюда по тротуарам, но Уэсли игнорировал их. Он поднял глаза и посмотрел на горы за пределами города. Над вершинами довольно высоких гор низко висели серые облака, похожие на туман.
Уэсли крепко сжал руками черные железные перила и вздрогнул от резкого холода.
У него есть дочь. Маленькая девочка похожа на него как две капли воды. Его ребенок. Его дочка.
Осознав масштабность этой новости, он почувствовал, как у него скрутило живот. Он резко выдохнул и увидел, как облачко от дыхания рассеивается в холодном воздухе.
У него красивая маленькая дочка. И она глухая.
Ему следовало обо всем знать.
Он должен был воспитывать ее. Возможно, он даже сумел бы ей помочь. Но в любом случае он обязан был знать о ее рождении. Но мать его дочери не удосужилась ни о чем ему сообщить.
Он злился на Изабеллу; он был ошеломлен встречей со своей дочерью. Но он не мог отрицать, что испытывал к Изабелле не только гнев.
– Она стала даже лучше, чем пять лет назад, – пробормотал Уэсли. У Изабеллы всегда было прекрасное тело, а после рождения ребенка ее фигура стала еще женственнее.
Вспомнив о ней, он с такой силой сжал руками перила, что побелели костяшки пальцев. Ее длинные светлые волосы, сине-зеленые глаза и губы могли соблазнить любого мужчину. Уэсли не виделся с ней пять лет, а теперь с трудом сдерживал желание.
Он вздрогнул, когда налетел ветер. Наконец он решил вернуться в номер. Не хватало еще простудиться. Закрыв за собой дверь, он подошел к газовому камину и включил его.
Было тихо. Поразительно тихо. Он пару минут смотрел на огонь, потом плюхнулся на диван и положил ноги в ботинках на прочный журнальный столик. В окна проникал тусклый послеобеденный солнечный свет, в камине горел огонь, в голове Уэсли беспорядочно кружились мысли. Ему нужно думать. Но как, черт побери, он будет думать, если желание к Изабелле сводит его с ума?
– Изабелла Грей. – Как же ей удалось получить работу под чужим именем? Получается, отдел кадров его компании работает из рук вон плохо. – И она богата! – воскликнул он в пустой комнате. – Но зачем тогда она на меня работала?
Вероятно, деньги помогли ей получить работу под чужим именем. Закрыв глаза, Уэсли вспомнил, какой испытал шок, узнав, что Изабелла Грей на самом деле Изабелла Грейстоун.
Посмотрев на часы, Уэсли понял, что у него осталось несколько часов до разговора с ней. Что ему делать до тех пор?
Он вытащил из кармана мобильный телефон и просмотрел список пропущенных звонков.
Уэсли позвонил своей секретарше.
– Добрый день, босс! – сказала Робин.
– Ничего нового? – Он встал и подошел к бару в дальнем углу комнаты. Он открыл холодильник, взял сыр и пиво. Откупорив бутылку, сделал большой глоток, запивая сыр.
– Программисты так и не выяснили, кто такой Маверик и откуда он посылал письмо.
– Я думал, у меня лучшие программисты, – посетовал Уэсли.
– Да, но этот Маверик просто неуловим, – сухо сказала она и вздохнула. – Вы уже знаете, что учетная запись электронной почты заблокирована, поэтому его вряд ли удастся отыскать.
