Это был кошмарный сон, и вдруг меня осенило. Я увидела перед собой лицо Саймона — лисью маску — и услышала голос отца: «Кто-то в доме предал меня».
* * *
Кейт ворвалась в мою комнату:
— Я не знала, где ты. Не понимаю, почему ты не спустилась вниз. В чем дело?
— Я только что услышала, что теперь наш дом принадлежит Саймону Кейсману, — сказала я.
— Ремус рассказал мне об этом, — ответила она.
— О, Кейт, как ты не понимаешь, что это значит! Король захотел наградить Саймона Кейсмана. За что? Может быть, за донос на отца и Эймоса Кармена?
Кейт в недоумении уставилась на меня:
— Не может этого быть.
— Что-то мне говорит, что это так.
— Тогда он — убийца твоего отца.
— Если бы я была уверена в этом, я убила бы его.
— Нет, Дамаск, этого не может быть.
— Все сходится, Кейт. Он просил меня выйти за него замуж. Он несколько раз делал мне предложение. Любит ли он меня? Нет, он хотел получить мое наследство.
— Возможно. Но человека нельзя считать убийцей только за то, что он хочет выгодно жениться.
— Я отказала, и он воспользовался случаем, чтобы предать отца.
— Откуда ты знаешь это?
— Потому что кто-то в нашем доме предал отца, а кто мог сделать это, кроме Саймона Кейсмана?
— Ты делаешь поспешные выводы.
— Ты забываешь, что Саймон теперь хозяин в имении, а это то, чего он всегда добивался. Вот почему он просил моей руки. О, я знала это, я видела на его лице лисью маску.
— Лисья маска! Что за ерунда?
— Я видела ее на лице Саймона, Когда его лицо в тени, кажется, что на нем надета маска. Глаза Кейсмана рыжевато-коричневые, как у лисы. Это хитрая лиса, которая прокралась в курятник, чтобы поживиться.
— Ты не в своем уме, Дамаск! Ты пережила слишком много.
— И поэтому я безумна! А ты знаешь, что моя собственная мать собирается выйти за Саймона Кейсмана замуж? — крикнула я.
— Ремус только что сказал мне и это.
— Я немедленно должна ехать домой, — сказала я.
Когда я подъехала к поместью, оно показалось мне очень тихим. Меня не ждали, поэтому никто не встретил. Дом казался совсем другим. Конечно, он и был другим. Дом в трауре, и теперь у него новый хозяин.
Я поднялась в буфетную и столкнулась с матушкой Когда она увидела меня, то залилась краской так, что стала краснее своих роз. Она поняла, что мне известно о ее решении, мне же было приятно видеть, что ей стыдно.
— Я все знаю, — произнесла я. Матушка кивнула и села на стул, взмахнув перед лицом рукой, как веером. Она побледнела и, казалось, что вот-вот упадет в обморок. Я подумала, как это похоже на нее терять сознание в критический момент. Она проделывала это не раз, чтобы выйти из трудной ситуации. Мне захотелось забыть, что она моя мать. В тот момент я презирала ее, потому что ненавидела Саймона Кейсмана. Теперь, когда я была дома, невосполнимость потери отца вновь потрясла меня.
— Итак, вы сняли траур по вашему казненному мужу, чтобы надеть свадебный наряд, — сказала я.
— Дамаск, попытайся понять.
— Я все понимаю.
Мать беспомощно взмахнула руками.
— Мы оказались бы без крова. Это единственный выход.
— Как вы думаете, почему он выбрал вас в жены?
— Видишь ли, Дамаск, теперь Саймон хозяин имения, он считает, что все должно оставаться по-прежнему, поэтому он и выбрал меня…
— Вы меня не поняли. Я очень хорошо знаю, почему этот человек избрал вас. Я удивляюсь только, как мой благородный отец мог жениться на женщине, которая готова танцевать на своей новой свадьбе с убийцей, когда тело его жертвы еще не остыло.
— Церемония будет скромной, Дамаск. Просто тихая свадьба.
Я презрительно рассмеялась. Она никогда ничего не поймет, потому что знает только свои сад и травы, да еще, как лучше приготовить пироги. Мне вдруг стало жаль ее — бедная, несчастная женщина, не способная принимать решения.
— Саймон Кейсман… И вы сможете выйти за него замуж после того, как…
— Твой отец мертв.
Я отвернулась, чтобы она не видела моего лица.
— О, Дамаск, — продолжала моя мать. — Я знаю, как вы дружили. Он любил тебя больше, чем меня. Он думал только о тебе, Дамаск…
— Он был самым лучшим из всех мужей и отцов, — горячо промолвила я.
— Я знаю, он был хороший человек.
— И вы решили предоставить его место этому авантюристу — Я думаю, ты не понимаешь того, что случилось, Дамаск. Владения твоего отца конфискованы.
— И переданы Саймону Кейсману. Как вы думаете, почему? Почему?
— Потому что он был правой рукой твоего отца. Они работали вместе. Ведь это и его дом, а если он женится на мне, то все будет, как в прежние времена.
— Как в прежние времена? Но ведь мой отец мертв. Видит Бог, как бы я хотела, чтобы это было именно так. Вы думаете, все будет по-старому с новым хозяином?.. Мама… я знаю, дочь не должна говорить так, но я скажу. Вы дура!
— Я думаю, горе слишком расстроило тебя и ты не можешь отвечать за свои слова.
— Мама, Саймон Кейсман вошел в этот дом, поставив себе цель сделать его своим. Вы знали, что он много раз просил меня выйти за него замуж. Он был так предан, так галантен, но лишь потому, что намеревался овладеть всем, получив мою руку. Но ему не удалось обольстить меня. Я сказала: «Нет, я не выйду за вас». И он стал искать другие пути. Кто есть еще? Моя мать! Но она замужем. Что же, отделаемся от мужа и женимся на сговорчивой вдовушке.
— Дамаск! Дамаск, как ты можешь подумать такое?
— Я всего лишь говорю, что очень подозрительно отношусь к человеку, который делает предложение дочери и, получив отказ, тут же решается взять в жены мать, когда оказался в ситуации, дающей ему возможность получить то, чего он домогается.
— Дитя мое, будь осторожна. Не говори так. Ведь это безумие, в это невозможно поверить. Такие слова могут навлечь на тебя беду.
— Конечно, ведь я обвиняю слугу короля!
— Все разумные люди — слуги короля. Ты должна знать это.
— Значит, мой отец был неразумен? Всякий раз, кода я говорила об отце, комок вставал у меня в горле. Матушка воспользовалась моим состоянием, подошла ко мне и положила руку на мое плечо.
— Послушай, Дамаск. Наша семья в беде. Твой отец прятал священника в доме в орешнике. Сделав так, он рисковал своей жизнью, нашим имуществом, нашим будущим. Я знаю, он святой человек, но святые, подвергающие опасности свою жизнь и жизни членов своей семьи, поступают неразумно. Что стало бы с нами, Дамаск, если бы я не согласилась на этот брак? Нас вышвырнули бы из дома на милость наших родственников. Думаю, Ремус помог бы нам. Но если я выйду замуж за Саймона, мы останемся здесь и все будет, как прежде.
