Почти сразу Карл встал из-за стола.
– Дурацкая игра, – прорычал он. – А ты, наверное…
– …Хочешь отойти в сторонку и подумать, прежде чем скажешь что-то еще, – сказал Уннтор, придвигаясь поближе к плечу жены.
Кипящий от злости Карл фыркнул и отошел прочь.
– Аслак, – сказала Хильдигуннюр. – Твоя очередь.
Худощавый мужчина сел напротив нее.
– Ты же знаешь, что мне тебя не победить, мама, – сказал он.
Старая женщина улыбнулась:
– Знаю.
– Так что я не хочу играть.
Она оглядела его с ног до головы.
– Почему?
– Потому что я лучше потрачу время, занимаясь чем-нибудь поумнее и не таким геройским? – сказал Аслак. Хильдигуннюр улыбнулась, и он поднялся из-за стола.
Йорунн уселась прежде, чем ее позвали.
– Мама, – сказала она.
– Дочка, – ответила Хильдигуннюр.
Первые ходы обе стороны сделали быстро, потом Хильдигуннюр замедлилась.
– Ты играла, – сказала она.
Йорунн оглянулась на Сигмара.
– У нас дома есть доска, – ответила она.
Хильдигуннюр посмотрела на шведа с возродившимся интересом:
– А я не знала, – сказала она. – Тебе нравится?
Она сделала ход.
– Это интересная игра, – ответила Йорунн и сразу походила сама.
Немного погодя, когда вокруг них собралась вся семья, Йорунн протянула руку и опрокинула своего короля на бок.
– Я проиграла, – сказала она.
– Да, – сказала Хильдигуннюр, присматриваясь к дочери. – На этот раз, по крайней мере.
Взгляда, которым она смерила Йорунн, Хельга прежде не видела.
Глава 7
Накал
Было уже далеко за полдень, когда они наконец отправились назад, на хутор. Кожу Хельги согревало солнце, живот у нее был набит, в воздухе пахло летом, и она решила: пусть ноги сами несут ее, пока она обводит взглядом знакомые пейзажи – справа поля до горизонта, слева редкие деревья, постепенно густевшие, переходя в лес. Она закрыла глаза и улыбнулась. «Одно лишь мгновение, – подумалось ей, – одно лишь мгновение покоя…»
– Все прошло лучше, чем мы думали, да?
Раздавшийся над ухом голос Эйнара заставил ее подпрыгнуть.
– Что?
– Состязания – ни крови, ни сломанных зубов и костей, ни смертей. В конце концов победили старики. Братья успокоились, как только им дали что-то погрызть и меда, чтобы залить в пузо. Буря прошла стороной. Мы в безопасности.
Хельга вспомнила все, что увидела на поле: эти стиснутые кулаки, ненавидящие взгляды, сжатые губы.
– Я в этом не так уверена, – сказала она. Желудок ее внезапно сделался тяжелым, словно она проглотила булыжник. – Я бы в ближайшее время ступала осторожно и не открывала рта.
– Почему? – спросил Эйнар.
– Не знаю, – сказала Хельга. – Я просто… Такое чувство, будто что-то вот-вот случится.
– И с чего же ты это взяла? – усмехнулся он. – Женская мудрость?
Хельга зло посмотрела на него:
– Да. А что не так? – Ее сердце застучало громче, и она коснулась рукой амулета с руной.
– Ну… нет же никакого…
– Доказательства? Хочешь, я скажу Хильдигуннюр, что ты думаешь, будто чутье без доказательств – ерунда и ничего не стоит?
Чтобы успокоиться, ей почти хватило тревоги, которая читалась в лице Эйнара. Почти.
– Знаешь что, Эйнар Якасон? Давай носись вокруг, выставляй локти и говори Карлу с Бьёрном что хочешь, только не жди от меня сочувствия, когда дойдет до ножей.
Воцарилось молчание, и слова, темные и опасные, повисли в воздухе между ними.
– В смысле, до ножей? – тихо спросил Эйнар.
Хельга убрала пальцы с висевшего на шее камня. Ощущение тяжести прошло, но облегчения это не принесло.
– Я… не знаю, – ответила она. – Я просто… это сказала.
Эйнар посмотрел на нее так, словно видел впервые.
– Что-то с тобой случилось, – сказал он. – Ты изменилась.
– Лесть тебя до добра не доведет, – тускло ответила Хельга.
Он оглянулся на своего отца, шедшего в хвосте.
«Он выглядит напуганным», – подумала Хельга.
– Пойду я помогу, – сказал он.
– Увидимся позже.
Хельгу начало знобить, и ей послышалось, как что-то шепчет глубоко у нее в голове; ей почти удалось поймать взглядом мелькнувшую тень, но та ускользнула.
Шедшая впереди Йорунн приблизилась к Сигмару.
– Ну, муж мой, как тебе моя семья?
– Как ты и говорила, – ответил Сигмар, оглянувшись назад и убедившись, что никто не слышит. – Карл все тот же ублюдок, Бьёрн – олух.
– А Аслак?
– А что Аслак?
Йорунн улыбнулась:
– Он мелкий и тихий, но не стоит его недооценивать.
– Не буду. Он может нам помешать?
– Нет, – сказала Йорунн, – если мы будем осторожны.
– И просто чтобы успокоиться – ты точно уверена?
– Да, – Йорунн посмотрела на него. – Мой отец может отнекиваться сколько угодно, но где-то на хуторе спрятан клад.
– Продолжай идти, – прошептал Сигмар, – и слушать, и смотреть. У нас будет шанс – и мы его не упустим.
Он улыбнулся и приветственно склонил голову, когда их обогнала Хельга, но девушка, казалось, этого не заметила.
«Ничего не понимаю», – подумала Хельга. Хоть чувство, которое настигло ее во время разговора с Эйнаром, и прошло, но она помнила, как в голове царила какая-то предгрозовая атмосфера. Она взглянула на Аслака, пытавшегося обуздать своих детишек. Поглощенные кутерьмой, все трое выглядели счастливыми.
Из ступора ее вывел шедший рядом с Хильдигуннюр Бьёрн, который взорвался резким грудным смехом. Хельга уловила след лукавой усмешки на лице матери. «Наконец-то нашелся ценитель ее сальных шуток». От этой мысли она улыбнулась, и ощущение лета снова нагнало ее. Настроение у Хельги опять улучшилось. Ничего страшного, всего лишь отголосок дурного сна. Она помирится с Эйнаром позже. Как и раньше, как только она оказалась рядом с Бьёрном, огромное тело здоровяка сразу притянуло ее к себе. Он был увлечен разговором с Хильдигуннюр, и Хельга подошла к ним так близко, что могла разобрать слова.
– Я пытался оставить ее с ним, но это тоже не сработало, – сказал он. – Этот бык и знать ничего не хочет.
– Может, он любит траву? Ты не пробовал прикрыть ее хвост травой, чтобы он проел к ней дорогу? – сказала Хильдигуннюр.
