Она подумала о Йорунн.
О женщине, убившей своего брата, чтобы завладеть тем, чего, может быть, и не было на самом деле, – что творилось в ее голове? Жалела ли она о чем-нибудь? Она никогда не узнает ответа, но ей было до странного приятно узнать, что на самом деле случилось с Бьёрном, а следовательно – и с Карлом.
– Дорога будет долгой, – сказала Тири. Голос ее звучал бесстрастно.
– Я знаю.
– Я не вернусь.
Хельга проглотила неожиданно подкативший к горлу ком.
– Я… Я тоже не думаю, что вернусь.
– Они могут говорить, что это сделал мой Бьёрн, – упрямо сказала Тири. «Эти слова не для меня. Они для нее самой». Осознание пришло внезапно, и Хельга зачарованно смотрела на женщину. – Может, это и так – он странно себя вел, – Тири глубоко вздохнула и выплюнула: – Но если это он, кто-то его заставил. Он никогда бы сам не решил убить Карла.
«Что мне сказать?» Ища слова, Хельга оглянулась и в последний раз взглянула на Речной хутор, где прожила больше половины жизни. Люди у ворот были еще видны, но еле-еле: огромный, как медведь, мужчина, а перед ним стройная женщина.
– Кто-то его подговорил.
Женщина, до последнего защищавшая честь семьи и имя мужа. Женщина, учившая детей поступать правильно и приходившая в гнев, когда они не подчинялись. Женщина, что разбиралась с проблемами споро и исправно.
А потом в ее памяти всплыли слова, нашептанные ветром с холмов, запечатленные в самом сердце Речного хутора, где жили честь и достоинство семьи, яростно сражавшейся за свое имя, и она увидела Бьёрна, стоявшего, понурив голову, подчиняясь приказу убить во сне собственного брата и свалить это на Сигмара, и поняла, кто заставил его это сделать.
Какой же сын откажет своей матери?
Благодарности
Чтобы не выдать ничего людям, которые сначала читают послесловие (и чтобы не предлагать им переосмыслить их подход к чтению), думаю, что могу с уверенностью сказать, что эта книга для меня отступление – а может быть, прибытие, зависит от того, как посмотреть.
Она не была бы куплена без ухищрений неутомимого агента Джеральдины Кук, женщины эпохи Возрождения и настоящей легенды.
Она не была бы опубликована без веры и неутомимой работы неподражаемой издательницы Джо Флетчер, которая очень терпеливо наблюдала, как я трепыхаюсь, пытаясь понять, как разрулить историю, не придумывая чудовищ и не прикончив еще пятнадцать викингов, а потом поправила ее, когда я все сделал неправильно.
Она никуда не годилась бы без поддержки Ника Бейна, который с самого начала учил меня, как вообще этим самым писательством заниматься.
Милейшие люди из школы Мерчистон Касл были исключительно добры к моему творчеству. Особого упоминания заслуживают Джулия Уильямс, как выдающийся библиотекарь, и Пол Уильямс, как один из самых впечатляющих и устрашающих читателей, которых я встречал. Стефани Бинни предоставила мне больше поддержки, чем я смел надеяться, Гейл Каннингем помогла своевременными разговорами, а доктор Наоми Стин была постоянным источником ободрения. Кроме того, я хочу поблагодарить своих учеников за их оптимистичные и настойчивые вопросы о писательских заработках, продажах и прочих подробностях моей жизни. Когда я неизбежно стану получать столько же, сколько Дж. К. Роулинг, и поучаствую в передаче «Live at the Apollo», я принесу им печенек.
Родственники и друзья были незаменимы, как и всегда. Аллан и Хелен одаривали меня мудростью и остроумием – жаль, что компота не хватило. Мои дорогие папа и мама совсем не похожи на Уннтора и Хильдигуннюр. Честно. Вы не такие (за исключением, конечно, хороших сторон, которые полностью списаны с вас). На самом деле автор хотел бы заявить, что все сходства с большими семейными встречами в Исландии абсолютно случайны. Алиса и Крис (и Анна, и Флора), Эндрю, и Сара, и Стивен обеспечили почти бесконечный поток позитива, надежды и потрясающих обедов. Мои дорогие друзья, вы сделали переезд в Эдинбург потрясающим.
Но все это не значило бы ничего, если бы не моя жена Мораг, альфа-читательница и спутница во всех делах. Она любит расследовать таинственные убийства, так что я написал эту книгу для нее.
Надеюсь, вам она тоже понравится.
