– И да, и нет. Я бы на сходняке за Васю мазу тянул, но есть и несогласные. Моню, к примеру, хотят короновать, но он ни разу не был смотрящим на зоне, так что тут – полтора на полтора.
– Вы против корона… – Цепляясь за крупицы правды, Евдокия говорила быстро и едва не сказала «коронации», но вовремя поправилась: – Коронования Семена?
– Да нет, почему? – пожал плечами Иваныч. – Что Миша, что Семен – разница невеликая. Но Смутьян хоть смотрящим в крытке был. У Мони авторитета маловато.
– То есть Вася Конник вытекал чисто логически, да?
– Получается, что так, – повел руками Воропаев. – Но ты учти, девочка, то, о чем мы сейчас с тобой говорим, в городе знал только я… да вот теперь и ты. Так что если о приезде Смутьяна протечет… не взыщи.
Землероева истово перекрестилась. Больше от страха, чем доказывая что-то: «Избави нас, Боже, от подобных знаний!» Но делать нечего – вписалась, а убийцу Конника иначе не найти. Иваныч это тоже понимает.
– Иван Иванович, а могу я вас в лоб спросить?
– Попробуй.
– Иван Иванович, а Моня мог эту кашу замутить? Убрать единственного человека, препятствующего его воцарению в Н-ске?
Воропаев усмехнулся:
– Воцарению… – Посмотрел на Евдокию снисходительно. – Мозгов у Семы на такой замес не хватит! Ты думаешь, я об этом не подумал, когда ты по телефону сказала, что не при делах? Первым делом, детка. Но вот… если ты права и Васю не убивала, то дело замутил какой-то шибко умный падла. Я потому с тобой и разговариваю – ты через ментов можешь многое узнать и сама мне это в клюве принесешь. Все самое горячее, Муромцы тебе помогут выпутаться. Поспособствуют и делом, и советом.
«Хитро, – подумала москвичка, – дальновидно. Зачем понукать информаторов, если есть девочка – добровольная помощница, что будет землю рыть, как взвод стройбата?»
Так, с этим все понятно. Теперь глянем на ситуацию от противоположного. Не от мотива, а от личности.
– Иван Иванович, а кто в вашем окружении мог задумать и исполнить такую емкую интригу?
Иван Иванович надул щуки и, выпуская воздух, сделал звук «пыф». Сиречь – не знаю, много думала, но выхлоп нулевой.
– А кто имеет хороший выход на смотрителей СИЗО?.. Если бы меня там закрыли, кто бы сумел добраться до меня в изоляторе?
– Кто?.. – сам себя спросил смотрящий. – Моня. У него все подвязки в решетках.
– Только у него?
– Да нет, конечно, – поморщился Иваныч. – Из тех, что рядом со мной, еще Антоха с кем-то там законтачил… Но хитрый, – благодушно усмехнулся батенька, – своих подвязок не сдает.
У Дуси нехорошо заныло сердце. Алла, Алла, вдруг это – Алла Муромцева?! Известный адвокат, жена начальника ГУВД…
Пусть лучше будет Моня!
– Но эту тему пробивать два года будем, – хмуро подытожил вор.
– Иван Иванович, позволите мне еще спросить о людях из вашего ближайшего круга? К примеру, о тех, что были сейчас в этой комнате?
Воропаев кивнул и сразу начал говорить:
– Стального ты знаешь, он надёжа. За меня любого загрызет. Так что, – вор покачал головой, – если это Сталь замутил, тогда вообще ничего святого не осталось…
– А молодой человек?
– Стас? Стас – Антохин кореш, так что о нем лучше его спроси.
Евдокии очень не хотелось бы.
– То есть вы о нем ничего определенного сказать не можете?
– Да как же не сказать? Парень правильный, с Антохой уже много лет не разлей вода. И вообще, – Иваныч хитро сузил глаза, – сюда он, как мне думается, пришел, чтоб на тебя взглянуть.
Землероева фыркнула. И сразу же сменила тему:
– Иван Иванович, вы помните, как в прошлом году я заставила Доброжелателя сорваться из города? Доказательств его вины нам не хватало, но я нажала, наплела… Может быть, и сейчас сыграем на нервах? Зачем нам заново паровоз изобретать? – убедительно говорила сыщица. – Если вы отпускаете Синицыну, очищаете меня от всех обвинений, я могу плотно засесть в доме у Муромцев… Бояться мне там нечего. А перед расставанием вы мне при максимальном количестве свидетелей скажете: «Молодец, девочка, правильно мозгуешь, копни еще разок и найдешь убийцу». Человек забеспокоится, может наделать глупостей или опять-таки рвануть из города…
Воропаев с искренним удивлением поглядел на гостью:
– А не боишься? Волна пойдет, я могу и не уследить.
– Иван Иванович, – вздохнула Дуся, – а у меня есть выбор? Если мы не найдем настоящего убийцу Конника, мне все равно не жить. Как это в вашей среде говорят?.. Я – фраер, замочивший вора, так?
– Так. Но если я за тебя впишусь, то могут и не порезать.
Евдокия грустно усмехнулась:
– Не думаю, что это поможет.
– Много ты понимаешь. Слово вора – крепость.
Тут бы Евдокия могла сказать: «Угу. Крепость. Но вот всплывет один интересный разговор, и вам, Иван Иваныч, кранты вместе со мной. Тогда уже наверняка и даже хуже».
– Иван Иванович, не надо, – мягко проговорила сыщица, наладившая, как казалось, неплохой диалог с законником. – Пока лучше обойтись без резких заявлений. Пусть котел кипит сам по себе, что-нибудь из-под крышки и брызнет.
– Посмотрим, – проворчал смотрящий.
– А я могу вас попросить еще кое о чем? Точнее, кое о ком?
– О Семинаристе, что ли, хлопочешь? – понятливо хмыкнул Воропаев.
– Да. Костя – толковый мужик, лучше его в портовых делах никто не разбирается…
– Послушай, – перебил смотрящий. – Ты реально себя самой умной считаешь или выделываться привыкла?
– Простите, – стушевалась Евдокия. – Я просто увидела его побитым и…
– А ты живи попроще! Костю надо было сразу брать. Пока он бойцов не собрал и дел по несознанке не наделал.
Ух ты. А ведь правильно. Смотрящий исполнил свою задачу: избавил город от лишней бестолковой крови. Портовики ведь могли и разбушеваться – их вора грохнули!
Но без Кости, то есть без команды сверху, они станут более управляемы: Семинарист руководит людьми при помощи денег, а не авторитета, – тут вся правда за ворами.
– Сейчас Костя посидел немного, подумал, – продолжал Воропаев, – уже сегодня, пока горячие головы на выручку не рванули, домой вернется.
Три раза – ух ты! Не зря Николай Васильевич говорил про Воропаева: умнейший тип, хоть и своеобразный.
Евдокия позволила восхищению выплеснуться во взоре. Иваныч негласный комплимент принял и добродушно проворчал:
– Ну ладно. Что там у тебя еще?
– Нифася. Человек для связи. Ему я доверяю. Но только вы, пожалуйста, поговорите с ним приватно. Наедине то есть. И дайте указание на абсолютную откровенность со мной. Я слишком мало знаю о ваших земляках, появятся вопросы – свяжусь с Нифасей. Пусть он из города уедет и где-то поживет, снабдите его хорошей лодкой или катером. На встречу со мной к губернаторскому поселку лучше подъезжать со стороны пляжа, у КПП поселка территория простреливается. – Говоря это, Евдокия чуть поежилась. Вспомнила, как появилась в доме Модеста сквозная дыра в стекле, пробитая снайперской пулей. – Сделаете так?
