Вызывало подозрение и другое. Неуклюжие движения, заторможенная речь и мутный взор Гвоздева намекали, что тот явно принял на грудь перед визитом адвоката. Но на столе, не считая блокнота и ручки, больше ничего не было. Да и характерного запаха от банковского клерка не ощущалось.
– Ты не против, что я занавесил окна? – словно между прочим спросил Олег. В темноте лучше думается.
– Не против.
– Так чем обязан, адвокат? Перейдем к делу, у меня мало времени, – сказал Гвоздев.
– Олег, я представляю интересы Дарьи Шаховой, она ваш клиент.
– Ты насчет денег, Павлов?
«Нет, хотел с тобой на кухне посидеть, за жизнь поболтать», – мысленно произнес Артем.
– Да, насчет денег. Твой банк не входит в систему страхования вкладов и работает два часа в сутки. На ресепшене сидит зевающая барышня, которую интересуют исключительно собственные ногти и переписка в телефоне. Как ты полагаешь, что должен думать клиент, когда сотрудник, ответственный за депозиты, попросту исчезает и не выходит на связь? Олег, куда делись деньги? Клиенты вашего банка жаждут получить ответ на этот справедливый вопрос.
– Ха, клиенты. – Гвоздев презрительно хмыкнул и заерзал на стуле.
Только тут Павлов заметил, что левая рука его собеседника висит безвольной плетью.
– Знал бы ты, что это за клиенты, – чуть тише добавил Олег. – Безмозглое быдло.
– Почему ты выбрал Шахову? – спросил Павлов. – Я не знаю других клиентов «Прайм-банка», но в курсе, что ты разыграл целый спектакль ради того, чтобы Дарья открыла у вас вклад. Хочешь обобрать ее до нитки?
Олег молчал и мрачно глядел перед собой. До слуха Артема донесся едва уловимый капающий звук, словно где-то подтекала труба. Еще он ощутил странный запах медных стружек.
– Прежде чем отвечу, я кое-что покажу тебе, – наконец-то разлепил губы Олег, раскрыл блокнот, вытащил наружу слегка помятую фотографию. – Смотри.
На фото был запечатлен сам Олег. Присев на корточки, он обнимал крупную собаку светло-рыжего окраса.
– Это Салли, – пояснил Гвоздев.
– Интересная порода, – заметил адвокат. – Если не ошибаюсь, это акита-ину?
Олег кивнул.
– Молодец, разбираешься. Сегодня у Салли день рождения.
– Мои поздравления. Но разве обязательно по этому поводу отгородиться от всего мира, заперевшись в квартире?
– Ты ничего не знаешь, адвокат, – сказал Олег, и на его побледневшем лице появилось болезненное выражение. – Я не договорил. День рождения мог бы быть. Салли убили два года назад. Сначала украли, а потом… потом привезли в «Газели» и швырнули труп к моему подъезду. Как мешок с мусором. Она была вся обугленная, с отрубленными лапами. Ее пытали, после чего сожгли, Павлов. Как ты понял, я живу один. У меня никого нет, ни жены, ни детей. Нет и не было. Родители мои давно умерли, с разницей в пару дней. Салли была моим лучшим другом. У тебя когда-нибудь убивали лучшего друга, адвокат?
– Убивали, – тихо ответил Артем. – Бывало и такое.
Олег понимающе кивнул, словно ждал именно этого ответа.
– В тот же вечер мне позвонили и сказали, что со мной будет то же самое, если…
– Если что? – резко спросил Павлов.
– Если я не стану сотрудничать, – чуть слышно проговорил Гвоздев.
Павлов глубоко вздохнул. Картинка начала медленно прорисовываться.
– Собаку очень жаль, – сказал он. – С кем ты должен был сотрудничать, Олег? Тебя кто-то шантажирует?
Гвоздев качнулся в сторону, словно теряя равновесие.
– Я не хочу, чтобы меня сожгли, – пробормотал он.
Павлов нахмурился. Даже скудного освещения было достаточно для того, чтобы заметить – его собеседник бледнел буквально на глазах.
«Может, он принял какие-то наркотики?»
– С тобой все нормально, Олег? Ты не болен? – задал он вопрос, не сводя пристального взгляда с Гвоздева.
– Зачем ты впрягся за эту девчонку, адвокат? – сонным голосом спросил тот. – Ты даже не знаешь, куда можешь влезть и чем это закончится для тебя. Не играй с огнем. Вот тебе мой совет. – Он снова качнулся и скривился, как от зубной боли.
Его голос слабел, тускнел, и Артем почему-то подумал о фонарике, у которого вот-вот сядет батарея. Ему казалось, что Гвоздев умирал прямо на глазах.
– Ты плохо выглядишь, – сказал Павлов. – Вызвать «Скорую»?
– Я всего лишь винтик во всей этой чудовищной машине, – выдавил из себя Олег, спотыкаясь на каждом слове. – Маленький винтик. Уже тронутый ржавчиной. Пойми, я не хотел. И этот винтик, наверное, скоро будет заменен. – Он хотел встать, но внезапно пошатнулся и начал заваливаться назад.
Правая рука Гвоздева инстинктивно вцепилась в занавеску. Та затрещала, с щелканьем оторвалась от пластиковых крючков на карнизе. Олег хрюкнул и грохнулся на кафельный пол. Кухня, окно в которой теперь было ничем не прикрыто, вспыхнула светом послеполуденного солнца.
Павлов кинулся поднимать его. В глаза ему бросился левый рукав свитера Олега, от локтя до кисти пропитанный темно-красным.
«Кровь. Не поэтому ли он все время морщился?» – пронеслось в мозгу у Артема.
Он с трудом усадил за стол Гвоздева, находящегося в полуобморочном состоянии, задрал влажный рукав его свитера. Глубокий разрез на локтевом сгибе был красноречивей всех слов. Из раны продолжала лениво сочиться кровь. Капли падали на пол.
Артем метнулся к замызганной плите, сорвал полотенце с крючка на стене. От его взора не ускользнула полупустая упаковка таблеток, лежавшая в раковине.
«Вероятно, выпил обезболивающее перед тем, как свести счеты с жизнью», – понял он.
Сделав Гвоздеву перевязку, Павлов вызвал «Скорую».
– Ты зря суетишься, адвокат, – подал голос Олег.
Из его рта со свистом вырывалось прерывистое дыхание.
– Я просто не хотел, чтобы мне отрубили руки с ногами, а потом сожгли, решил сам уйти…
– Кто такой Джафар Абиев? – перебил его Павлов. – Он числится учредителем банка.
Бескровные губы Гвоздева тронула печальная улыбка.
Он с трудом опустил окровавленную руку прямо на раскрытый блокнот и прошептал:
– Он такая же жертва, как я, твоя Шахова и моя Салли.
– Ты обманул людей, которые тебе доверились. Верни деньги, – сказал Артем, глядя ему прямо в глаза. – А потом делай с собой, что хочешь.
– Ты так ни хрена и не понял, да? Я здесь ничего не решаю.
Павлов наклонился над ним. Лицо Гвоздева напоминало восковую маску, в которой жизни было ровно столько же, сколько в окурке, плавающем посреди грязной лужи.
– Ты не уйдешь так просто, – по слогам проговорил Артем. – Если надо, я поеду вместе с тобой в больницу и буду сидеть рядом, понял?
