– Ладно, оставим лирику в покое. Что дальше?
Шахов пожал плечами.
– А дальше ничего. Потом этот кекс пропал куда-то.
– Этот человек хоть представился? – задал вопрос Артем. – Оставил телефон для связи?
– Мне как-то даже в голову не пришло спрашивать его об этом, – ответил Кирилл. – Подошел на остановке, хлопнул по плечу, по имени меня назвал, сказал, что будет следить за ситуацией. Я ему свой номер дал. Он мне пару раз звонил, но у меня его мобила не определилась.
– Этого и следовало ожидать, – сказал Павлов, вынул из папки несколько листков бумаги, ручку и продолжил: – По ходу вашего повествования закономерно напрашивается вопрос – почему вы передумали? По какой причине не довели до конца дело?
Кирилл замялся.
– Должен признаться, действовали вы напористо и весьма успешно, – сказал Артем. – Еще немного, и Дарья выкинула бы белый флаг.
Кирилл долго молчал, затем поднял голову и сказал:
– Ну, во-первых, вы меня тогда здорово тюрьмой напугали. Дашка ведь действительно могла на меня заявление накатать, а сидеть за решеткой, знаете ли, неохота. А во-вторых… Когда мы пересеклись на лестнице, вы мне сказали про Лешку. Ну, сына нашего приемного. У меня будто все перевернулось. Я этих грузчиков, что привел в квартиру, потом сам послал куда подальше. Если честно, просто стыдно стало. У нас ведь с Дашкой раньше все хорошо было.
– Существуют три вещи, которые нельзя вернуть. Время, слово и возможность. Понимаете? Не теряйте время, выбирайте слова и не упускайте возможность. Подумайте над этим.
– Что ж, вы правы. Я ведь на работу устроился, думаю все по-новому начать.
– Послушайте меня, Кирилл. Если у вас действительно проснулась совесть и вы хотите помочь Даше, то напишите от начала до конца все, что вы мне только что рассказали, – предложил Павлов. – Особенно подробно остановитесь на человеке, который предложил вам эту сделку. Он ведь неспроста обратился к вам. Я абсолютно уверен в том, что история про брата, которого якобы охмурила а потом бросила Дарья, не более чем сказка.
– Не вопрос, – с готовностью отозвался Кирилл, и адвокат протянул ему бумагу с ручкой и папку, чтобы было удобней писать.
В аэропорт
Около восьми вечера возле ворот, за которыми стоял дом Абиева, остановилась слегка запыленная «Мазда».
Из автомобиля вылез Рашид, наклонился к окну и бросил пассажиру, сидящему впереди:
– Там термос лежит. У тебя есть время попить кофе.
Тот молча кивнул.
Рашид нажал на кнопку звонка, и через мгновение ворота с мерным гудением раздвинулись.
Джафар открыл входную дверь, и родственники обнялись.
– Какие новости, брат? – тихо спросил Рашид.
Абиев закрыл за ним дверь и жестом предложил проследовать в гостиную.
– Через три часа самолет в Баку, – прерывисто сказал он. – Ты должен выручить меня, проводить моих в аэропорт. С меня причитается.
– Перестань. Я всегда рад тебе помочь.
Джафар устало плюхнулся в массивное кресло и произнес:
– Ты голоден? Двадцать минут у нас есть.
Рашид отрицательно качнул головой, окинул родственника внимательным взглядом и осторожно заметил:
– Ты плохо выглядишь, брат. Похудел, бледный весь. У тебя прибавилось седых волос.
– Мне сейчас не до этого.
– Я просто волнуюсь за тебя.
– Извини, что тебя напряг, – проговорил Джафар, взял со стола начатую бутылку минералки, наполнил стакан и одним махом осушил его. – У меня давление подскочило, врачей пришлось вызывать. Сердце начало пошаливать. Испугался, что по дороге сдохну, поэтому тебе позвонил.
– Ты все правильно сделал, – сказал Рашид. – Может, тебе нужно в больницу?
– Не сейчас. Сперва я узнаю, что самолет с моей родней взлетел, потом поговорим о врачах. Возвращайся ко мне. Нам надо многое обсудить.
– Конечно. И все же, Джафар, тебе нужно отдохнуть. В конце концов, менты тебя не закрыли. Ты у себя дома, под крышей, в безопасности. Твоя жена и дети скоро будут среди родных.
Потухшие глаза азербайджанца вспыхнули с новой силой.
– Я не должен отдыхать, пока какая-то паршивая собака гадит на моем пути! Я шага не могу ступить, чтобы не влезть в это дерьмо! Сначала торт с навозом, потом склад спалили, теперь мусора дела шьют! Рашид, я разорен! Мне нечем откупиться от этих уродов в погонах! Понимаешь, брат? Банкир, этот червяк вонючий, кинул нас всех! Банк лопнул, как мыльный пузырь! Куда этот сучий хвост перепрятал деньги?!
– Джафар, остынь.
Но Абиева уже невозможно было остановить.
– Ты говоришь, что мне нужно отдохнуть! – воскликнул он. – Нет, я отдохну, когда в моем подвале будет сидеть эта гнида Черемесов! Связанный по рукам и ногам! А я буду поджаривать его на углях, как баранину! Это все с него началось, клянусь матерью!
Рашид мягко положил ладонь на плечо кипятившегося родственника и заявил:
– Ты сейчас все равно ничего не сделаешь. Дождись меня, и мы все спокойно обговорим. Не надо нервничать, Джафар. Я за тебя тревожусь. Мы во всем разберемся. Если Черемесов виноват, то он ответит. Я тебе обещаю.
Абиев убрал руку родственника с плеча и спросил:
– С тобой кто-то еще?
– Да, он в машине. Мы не пустые, со стволами.
По бледному лицу Джафара скользнула тень облегчения.
– Я тоже не один, так что за меня не беспокойся, – сказал он. – Охранник на втором этаже.
– Хорошо.
Рашид перевел взор на настенные часы, затем вопросительно посмотрел на брата.
– Да, пора. Жди в машине, – проговорил Джафар. – Будь на связи. Не уезжай из аэропорта до тех пор, пока самолет не взлетит.
– О чем разговор, брат. Я все понимаю.
Абиев вытер влажный лоб, горько усмехнулся и проговорил:
– Наверное, пора мне завязывать с бизнесом. Если все закончится нормально, то я вернусь в Баку. Неспокойные времена начались, Рашид.
Вскоре «Мазда» с семьей Абиева понеслась в сторону аэропорта. Джафар вернулся в дом, без сил опустился на диван и осовело таращился в громадный экран плазменного телевизора, пока не задремал.
С момента отъезда автомобиля прошло не более получаса, когда раздался телефонный звонок. Азербайджанец вздрогнул, услышав захлебывающийся голос. После первых же услышанных слов в глазах Джафара потемнело, а в глотке застрял истошный крик.
Клиенты известны
Ближе к вечеру в кабинет Артема заглянула секретарша.
– Артемий Андреевич, к вам Дарья Шахова.
