– И какие же мы, по-твоему? – спокойно поинтересовался Долгов, добавляя что-то в капельницу.
– Ненастоящие! – выкрикнул Женя, дернувшись на кушетке. Кожаные ремни на руках натянулись и затрещали. И хотя Саша знала, что они не порвутся, все равно испуганно попятилась к двери. – Фальшивые! И меня таким же хотите сделать, но я не дамся! Что ты мне колешь, тварь?! Прекрати немедленно!
Женя дернулся так сильно, что зашаталась тяжелая кушетка. Саша наконец сбросила с себя оцепенение и, стараясь не прислушиваться к шепоту, от которого кровь стыла в жилах, подошла ближе.
– Тихо! – велела она, глядя Жене в глаза. – Мы не причиним тебе вреда.
– Да вы уже причиняете! Фальшивки! Куклы! Ты что, не видишь, что происходит? Вокруг сплошные марионетки! Саша, – Женя внезапно успокоился и посмотрел на нее осознанно, почти нормально, – послушай меня, я не вру. – Голос его стал тише и от этого пугал еще сильнее. Он заговорил быстро, страстно, словно боялся не успеть сказать то, что хотел. – Прислушайся к себе, ты и сама это знаешь. Они все ненастоящие. Мы должны избавить мир от них, только тогда сможем жить по-настоящему. Я знаю, ты понимаешь, о чем я говорю. Останови его. Останови его, слышишь?
Саша слышала, как тихонько скрипнула дверь, и кто-то вошел в кабинет. Украдкой видела, как Долгов кивнул кому-то, но не могла оторвать взгляда от глаз Жени, как будто это он ее гипнотизировал, а не она его.
– Что тут у вас? – послышался тихий голос Войтеха, и это словно вывело Сашу из ступора.
Она моргнула и обернулась. Подействовало то ли ее внушение, то ли лекарства Долгова, но Женя немного успокоился. Он больше не метался, не пытался оторвать ремни, ничего не говорил, просто лежал на кушетке, глядя в потолок.
– Пытаемся довести пациента до того состояния, когда с ним можно будет побеседовать, – пояснил Долгов. – И вместе с Сашей тоже слышим голоса.
– Голоса? – напрягся Войтех.
Саша кивнула:
– Какое-то невнятное бормотание, которое Женя, кажется, разбирает гораздо лучше. Все как рассказывал Ване сосед Вареникова по палате.
– И как упоминали соседки студенток, – кивнул Войтех. – Такое ощущение, что это последняя стадия: когда голоса начинают слышать окружающие. Женя, – он подошел к кушетке, глядя на молодого товарища, – расскажи нам, с чего все началось?
Женя перевел на него тусклый взгляд и долго молчал, а потом наконец заговорил, и этот странный, безразличный ко всему голос казался еще более страшным, чем вспышка до этого:
– Где-то неделю назад у меня начало стрелять в ухе. Да так громко, что аж оглушало. Подумал, что простудился в пансионате, спал с открытым окном. Я собирался к врачу пойти, но как раз зачеты, не было времени. Буквально на следующий день прострелы прошли, но начало закладывать уши, как будто я под воду ныряю. Решил, что у меня точно отит, капли купил, чтобы дожить до конца зачетов. А затем начал слышать странные звуки. Даже когда находился один в пустой квартире. Шаги, шорохи за стенкой. Я подумал, что переутомился. Сам себе обозначил время: сдам зачеты и, если не пройдет, позвоню вам. Ну вдруг у меня барабашка завелся? А потом появился этот голос.
– Голос? – напряженно уточнил Войтех. – Один?
– Да. – Женя кивнул. – Очень похожий на мой. Как будто я сам с собой разговариваю, только он мне не подчиняется. Он сказал, что все, что я слышу, – это настоящий мир, который пробивается ко мне через ткань обмана. Что все вокруг меня – декорации, а люди – куклы. Мы как будто загружены в матрицу, понимаешь? Как в том фильме. Голос все время был рядом, про каждого, с кем я встречался, рассказывал, какой он на самом деле. И я… я не хочу жить среди всех этих тварей! Пойми, Войта, нас, настоящих, много, и если мы объединимся, то сможем избавить мир от тех, кто лжет. Я поэтому попросил позвонить тебе, когда меня заперли. Я знаю, ты поймешь меня! Нужно заняться этим срочно, иначе они сделают нас такими же, как сами! – Женя начал волноваться, и Долгов опять ввел какое-то лекарство в капельницу.
– Так, картина в целом ясна. – Войтех потер лоб, когда Женя снова повалился на кушетку, рассматривая потолок. – Нужно собрать всех и выяснить, у кого начали появляться подобные симптомы. – Он посмотрел на Долгова. – Ты и Аня единственные, кто там не был, а потому вы вне подозрений. А вот с меня вам придется начать.
– Что? – удивился Долгов.
– Я уже слышал этот странный звон в ушах, а сегодня ночью и звуки в пустой квартире. Думал, что Саша не спит, но она спала. Так что я первый кандидат.
– Боюсь, что я второй, – вздохнула Саша, не дав обеспокоенному Долгову прийти в себя.
* * *
Сидя в удобном кресле, повторяющем контуры тела, как мягкая подушка, с электродами на голове, Саша чувствовала себя очень странно и не могла подобрать правильного определения своим ощущениям. Родители говорили, что в детстве она была очень болезненным ребенком. Им даже пришлось из-за этого переехать жить к ее прабабушке. Та была еще полна сил присматривать за маленькой правнучкой, и ее не приходилось водить в детский сад по принципу большинства часто болеющих детей: «неделя в саду, две на больничном». Затем она то ли переросла этот возраст, то ли ежегодные поездки на море сделали свое дело: болеть Саша перестала.
Примерно лет с семи в поликлинике она бывала только на профилактических осмотрах, а в больницу так и вовсе впервые попала, уже учась в университете, и то на практику. Пожалуй, частым посетителем она была лишь в травмопунктах, поскольку дружить предпочитала с мальчишками, и игры у нее были соответствующие: она ломала руки, падая с недостроенных зданий, расшибала лоб, катаясь на велосипеде, и сдирала в кровь коленки, лазая по деревьям. Даже в феврале этого года, пострадав на расследовании, все равно отделалась тем же травмопунктом, затем снимала гипс и ходила на реабилитационные процедуры в частную клинику, где работала ее мама. А вот такого комплексного обследования, которое устроил им с Войтехом Долгов, и вовсе, наверное, не проходила никогда. Тот, казалось, решил испытать на них все возможности ИИН, начиная с анализов крови и заканчивая электроэнцефалограммой.
Тщательный опрос всех сотрудников, кто был в пансионате, дал понять, что подверглись воздействию непонятного феномена только Женя, Войтех и Саша. И если последние провели там целую неделю, то как и когда успел вляпаться Женя, приехавший и уехавший вместе со всеми, оставалось непонятным. Однако радовало уже то, что остальные не пострадали и никаких симптомов у себя не находили. На этих троих указывал и тот факт, что только они избавились от всех своих болячек.
Из девчонок-студенток вернулась полностью вылечившаяся от физических недугов Анна Старцева, она же и сошла затем с ума. На теле Ксении Лихачевой остались шрамы после ДТП. Петрова М., оказавшаяся Марией, как страдала бронхиальной астмой, так и страдает до сих пор. Избавился ли от чего-то Андрей Вареников, проведший там всего полдня, пока чинил ее машину, теперь уже было не установить, но сомнений это не вызывало ни у кого.
