— Так надо ли нам идти в библиотеку? — настаивала я. — Может быть, нужно подождать провожатых? Не покажется ли странным то, что ты знаешь планировку дома?
— Кузен подробно объяснил мне, как туда идти, принимая во внимание, что слуги могут подслушивать. Пойдемте же.
Эдвин провел нас по коридору к лестничной площадке, но не той, по которой мы поднимались в свои комнаты. Наши шаги гулко отдавались в тишине, поскольку деревянные ступеньки не были застелены коврами. Я чувствовала, что голые стены и полы неприятны Эдвину, и мне очень захотелось увидеть этот дом таким, каким он был в те времена, когда король еще не лишился трона.
Мы подошли к двери, и Эдвин осторожно приоткрыл ее.
— Войди, друг, — пригласил Карлтон. Мы вошли. Он стоял спиной к камину. Сейчас он казался еще крупнее, но несколько по-иному. Эдвин быстро осмотрелся.
— Только религиозные книги, друг, — подтвердил Карлтон. — Здесь ты не найдешь грешного чтива… ничего, кроме благочестивых произведений.
— Как удачно найти прибежище именно в таком доме! — с жаром ответил Эдвин.
— Я хочу рассказать вам об обычаях нашего дома, чтобы, пребывая здесь, вы могли их исполнять. Я понимаю, что вы задержитесь ненадолго, и, тем не менее, несоблюдение правил может внести беспорядок в жизнь здешних обитателей. Наш день начинается с утренней молитвы в холле в шесть утра. Затем скромный завтрак, а после него — молитвы. После них все, живущие в доме, принимаются за работу, и мы, разумеется, найдем и для вас подходящие занятия, поскольку безделье есть путь к дьяволу. В полдень — богослужение в старой церкви, а после него — обед. За столом мы не засиживаемся. После обеда вновь работа, в шесть часов — ужин и еще одно богослужение в церкви. В доме читают лишь Библию и одобренные религиозные книги.
— Воистину благочестивый дом, — пробормотал Эдвин.
— Потрудись захлопнуть дверь, друг, — попросил Карлтон.
Эдвин выполнил поручение, и выражение лица Карлтона изменилось.
— Кто эти женщины? — спросил он совсем другим голосом.
— Арабелла, моя жена, и Харриет, ее подруга.
— Ты дурак! — бросил Карлтон. Он подошел к двери, открыл ее и выглянул наружу. — Никогда не знаешь, где может скрываться шпион. Я думаю, что дом наводнен ими, поэтому стараюсь соблюдать осторожность.
Он запер дверь, провел нас к книжным полкам и нажал на одну из них. Часть полок сдвинулась с места, открыв проход.
Карлтон обернулся и взглянул на нас.
— Этим может воспользоваться любой из вас, но только в самом крайнем случае, и перед тем, как открыть эту дверь, вы должны убедиться, что за вами не следят.
Он зажег канделябр, поднял его повыше и сделал нам знак следовать за ним.
Мы оказались в какой-то комнате, где царила кромешная тьма, но когда Карлтон осветил все вокруг, я увидела, что комната заполнена вещами. Здесь были свернутые в рулоны гобелены, картины в рамах, прислоненные к стене, сундуки, кресла, столики и тому подобное.
— Ты не знал об этом тайнике, не так ли, Эдвин? — спросил Карлтон. Однажды я чуть было не решился показать тебе его, но подумал, что чем меньше людей знают о его существовании, тем лучше.
Он подозрительно посмотрел на меня и Харриет.
— Что за безумная идея взять с собой этих женщин? — спросил он.
— Эдвин не брал нас, — ответила я. — Мы сами… догнали его.
В глазах Карлтона я прочла легкое презрение.
— Видишь ли, — объяснил Эдвин, — мы совсем недавно поженились.
Карлтон с пренебрежением покосился на меня и громко расхохотался.
— Отсюда ничего не слышно, — сказал он. — Я когда-то проверял это с твоим отцом. Только здесь можно безопасно разговаривать. Но до того, как откроешь эту дверь из библиотеки, нужно убедиться, что наружная дверь заперта на ключ. Итак, вы здесь, и вам теперь предстоит поработать.
— Мне кажется, присутствие Арабеллы и Харриет сделает мою легенду более достоверной, — сказал Эдвин.
Карлтон пожал плечами.
— Возможно, — признал он. — Они, конечно, знают цель твоей миссии?
— Да.
— В таком случае они должны понимать, сколь многое зависит от их осторожности и осмотрительности.
— Мы все понимаем, — сказала Харриет, глядя ему прямо в глаза.
Хорошо ее зная, я была уверена, что она хочет привлечь к себе внимание Карлтона. Я также понимала, что он — мужчина, имеющий немалый опыт общения с женщинами, и уж никак не может стать легкой добычей. Он должен был догадаться, что Харриет пытается его очаровать, но по нему этого не было заметно.
Он смотрел на меня. Полагаю, я интересовала его как жена Эдвина. Наконец он заявил:
— Мне известно, что вы дочь генерала Толуорти. О, не удивляйтесь! Я хорошо осведомлен о текущих событиях. Я верю в то, что вы будете вести себя здесь, руководствуясь здравым смыслом, на что имеет право надеяться ваш отец.
— Какова здешняя обстановка? — спросил Эдвин.
— Хорошая. Точнее, обнадеживающая. Нам еще предстоит многое обсудить. Карлтон взглянул на нас, и я мысленно продолжила за него: «Когда мы избавимся от присутствия женщин». — В этой округе мы можем рассчитывать на прочную поддержку. Но многое еще надо уточнить. Мы должны выяснить, кто же наши друзья. — Слегка улыбаясь, он переводил взгляд с меня на Харриет. — Очень может статься, что вы, дамы, действительно нам пригодитесь. Вы можете собрать кучу слухов. Но самое главное — не выдайте себя. Поменьше манерничайте, прошу вас. Приберегите все это до возвращения короля.
Харриет сказала:
— Во мне вы можете быть уверены. Я актриса и сумею сыграть свою роль. Я поработаю с Арабеллой.
— Надеюсь, что лучшим стимулом для Арабеллы будет ее отношение к мужу, заметил он. — Вам следует знать о том, что под совершенно гладкой поверхностью где-то в глубине может бурлить поток. Мы пытаемся выяснить, насколько глубоко он скрывается. Дамам придется потрудиться на кухне и в огороде. Здесь все работают, и нет места безделью. Прислушивайтесь к разговорам слуг. Будьте осторожны в своих высказываниях. Не забывайте о том, что вы живете в Честере. Надеюсь, они выучили свои роли наизусть, Эдвин?
— Вскоре выучат. Уверяю тебя, Карлтон, ты не должен опасаться за них.
— Хорошо. Я привел вас сюда, чтобы наглядно показать нашу предусмотрительность. Вам надо осознать: если выяснится, что я спрятал часть наших богатств от уничтожения, сразу станет понятно, что я — человек короля. Пощады не будет. Меня, несомненно, повесят, а то, что это будет совершено благочестиво, с молитвами за мою грешную душу, мало меня утешает. Наши правители-пуритане испуганы. Возможно, они уже слышат раскаты роялистского грома. Страх порождает злобу. Мы должны быть начеку. Теперь я должен поговорить с тобой, Эдвин. Оставайся пока здесь и полюбуйся спасенными мною сокровищами. А я провожу дам в их комнаты. Там вы дождетесь служанку, которая отведет вас на кухню, где вам предстоит потрудиться. Понятно?
