– Да что ты тянешь резину, дай ему в рыло. Видали мы этой ряженой борзоты здесь. Свободный дон! Штопаный он, а не свободный…
Растрепанный молодой парень с перепачканным кровью лицом, в рваном комбинезоне, без шлема и оружия, стоял в центре зала. В паре шагов за ним – еще двое ободранных и перепачканных в крови крепких мужиков. Напротив парня, подбоченясь, покачивался Рыхлый, самый, наверное, злобный и тупой копатель, высланный на Парму за убийство родного брата. Он был на голову выше своего соперника и, уж конечно, не уступал ему в весе, но уверенности в его движениях заметно не было. Рыхлый топтался, матерился, но временно установившуюся между ним и пришлыми невидимую границу не нарушал. Хотя даже ребенку было бы понятно, задире нужно было только начать драку, а уж бить этих троих будут всей толпой. Троица же, напротив, стояла спокойно, с каменными лицами ожидая неминуемого нападения. При любом раскладе кому-то из копателей достанется по полной, а подобная перспектива никого из них не устраивала. Вся проблема, как можно было догадаться, заключалась в том, что, во-первых, новеньких подкинули не поодиночке, как это бывало обычно, а кучей. А во-вторых, как бы ни хорохорились копатели, но профессионалов мордобоя среди них не было. Рыхлый, продолжающий топтаться на месте, явно раздражал публику в первых рядах «партера», и кто-то из них подпихнул его вперед, заставив ненароком пересечь невидимую черту, отделявшую ситуацию от дальнейшей эскалации.
– Ах, мать твою…
Рыхлый согнулся пополам и тут же начал отползать под ноги зрителям, роняя на пол капли крови из разбитого носа.
– А-а-а, суки!
Еще двое мужиков, видимо решив, что уже пора наступать, ринулись на донов с поднятыми кулаками и тут же осели на пол с выпученными от боли глазами. Скрипт даже не успел разглядеть, чем и по каким конкретно местам они успели получить, но выглядели очень «расстроенными». Остальные зрители отшатнулись, и в наступившей тишине все услышали негромкую «приветственную речь» самого молодого из пришлых.
– Сейчас вы все полезете отсюда наверх. Мы конфискуем это помещение. А те, кто останется с нами, либо будут делать то, что я прикажу, либо позавидуют вышедшим на свежий воздух.
Он наградил пинком привставшего на четвереньки Рыхлого, и тот, жалобно скуля, пополз к стенке грота.
– Не вижу радости на лицах и громких возгласов одобрения… – Дон сделал шаг к притихшей кучке не успевших еще получить по морде мужиков.
Сиплый, спокойный обычно мужик размером с небольшой платяной шкаф и никогда не выпускающий из рук профессиональный инструмент копателя – узкую короткую лопату, занимал место на галерке. Раздвинув в стороны притихших «сокамерников», он вышел навстречу парнишке.
– Не горячись. Каждый день наверх ходим. А тебе с этими баранами здесь жить и умирать тоже, не ровен час. Здесь нет врагов, только смертники. Меня Сиплым зовут. – И он протянул широкую мозолистую ладонь.
– Трабл. – Молодой дон не стал выпендриваться и пожал протянутую руку.
– Интересное у тебя имя, у нас таких даже посмертно не дают… Значит, будем считать, что «прописка» закончена.
«Шкаф» тяжелым взглядом окинул притихших копателей. Мужики охотно закивали.
– «Прописка»? Мы здесь оседать не собираемся. Нас сюда доставили на корабле, значит, прилетают они регулярно? И корабль небольшой, команда всего человек шесть. А если хотя бы раз встретить гостей с тем же энтузиазмом, с которым вы встречаете вновь прибывших, шанс выбраться отсюда не так уж мал. Даже с учетом того, что ваша банда ни по морде дать, ни удар держать не умеет по определению.
Сиплый демонстративно повертел в руках лопатку.
– Да не, кое-чего мы умеем. Вот только с лопатами на лучевики бросаться – верная смерть. Хотя черные монахи так привыкли к полной нашей покорности, что фактор неожиданности может сыграть решающую роль. Пойдем-ка присядем и спокойно обсудим твое предложение.
Народ, окончательно удостоверившись, что зрелище закончилось, начал разбредаться по темным узким коридорам подземелья. Кто-то даже помог подняться на ноги Рыхлому. Поле боя очистилось, и только самые отчаянные, присев на корточки, вместе с тройкой новых безоговорочных лидеров убежища продолжили негромко обсуждать тему побега. Сиплый бросил на Скрипта вопросительный взгляд. Тот грустно кивнул в ответ.
– Хасана вчера возле свалки приложило. И закапывать нечего. Так что вместе с вами нас всего двенадцать человек, по двое на каждого монаха. Маловато будет. Да и не все пойдут. Вон Рыхлый точно не пойдет. Вы, парни, никогда, видать, не бились с Черным легионом. Они и без оружия нам накидают, даже если нас не по двое, а по пятеро выйдет против них.
Скрипт, забыв про утреннюю похлебку, присоединился к заговорщикам, но иллюзий по поводу исхода планируемого мероприятия не испытывал.
– Разных мы монахов видали, и черных, и синих, и зеленых. И с палками, и с шашками в руках. А если на жопе ровно сидеть, так и просидишь в клетке всю жизнь. Зачем тогда было мамашу мучить и на свет вылезать…
Сиплый одобрительно кивнул.
– Если будет бунт, черные не станут потом разбираться, ходил ты драться или не ходил. Порешат всех. Так что если останешься, считай, покойник при любом раскладе. Все пойдут. Я эту мысль до народа доведу.
Скрипт вспомнил про ноги Хасана, за которыми еще нужно было топать после восхода к Долине проклятий, и мысль хоть разок треснуть лопатой промеж глаз черному монаху показалась ему не такой уж и неосуществимой.
– Хорошо. Тогда так. Каждого из вновь прибывших от корабля до этой дыры в граните конвоируют двое бойцов. Значит, на борту остаются четверо. Двое из них выходят с оружием к пандусу. Если напасть одновременно двумя группами, будет шанс проникнуть на корабль до того, как сидящие внутри догадаются заблокировать вход.
Молодой дон посмотрел на своих товарищей.
– Нас трое, в каждую группу по одному. Одна группа в трещинах перед шахтой встречает конвоиров, две в засаде возле корабля. Понятно, что лучше бы все сделать самим, но рук не хватит.
Он повернулся к «шкафу» с лопаткой.
– Как часто они здесь бывают? Руду забирают? Людей привозят? Автомат пищевой заправляют? Не полгода же их тут ждать?
– Раз в неделю. Вас вчера закинули, значит, дней через пять-шесть объявятся.
Трабл, отряхивая пыль с колен, поднялся.
– Как раз укрытие возле посадочной площадки подготовить успеем. С рассветом и начнем.
Цитадель
Цитадель располагалась на самых нижних, подземных, вырубленных в скальной породе этажах и проектировалась куда скромнее купольного зала дворца, но это не беспокоило богиню. Зато укрепленная часть была куда лучше приспособлена для полного контроля над системой, в конце концов, ей не привыкать жертвовать малым ради достижения большего. Все эти монахи, фанатики, фермеры на Гернетоне, все программы по подготовке пригодного для дальнейшего использования полуфабриката – все не имело сейчас ни малейшего значения. Оставался всего шаг, отделяющий ее от совершенства, всего лишь один маленький шажок, и она сможет навсегда избавиться от проклятья с бесконечной чередой мучительных перерождений. Но прежде нужно было взглянуть в глаза той, которая посмела так дерзко бросить вызов ее творению. Ее будущей основе. Ее бесконечной власти над необозримым миром, в котором человек всего лишь муравей, ресурс, участь которого – служить ступенькой к ее триумфу.
