Трабл злобно прищурился на свои тесаки, потом на Юджина, и на его лице мелькнула хищная улыбка.
– Да не вопрос. Развязывай. Есть у меня пара обязательств, я их прямо сейчас начну выполнять.
Тэя ласково улыбнулась:
– Прежде чем я сделаю это, каждый из вас поклянется мне, что будет беспрекословно выполнять все мои требования.
Юджин в ответ так же ласково улыбнулся девочке:
– Этот звереныш кому угодно поклянется, лишь бы его развязали. И еще. Прежде чем сделать какой-либо выбор, нужно понять, между чем выбираешь. Твои доводы, что бороться вместе лучше, чем погибнуть поодиночке, разумны, но сейчас, на мой взгляд, трудно исполнимы, а мотивация слишком расплывчата и неубедительна. Мне в жизни много раз приходилось делать непростой выбор. Точнее, меня убеждали, что именно я делаю выбор в ситуации, когда меня загоняли в безвыходное положение. Теперь и ты пытаешься действовать так же? Ты думаешь, мне или ему страшно умереть?
Юджин кивнул головой в сторону дона.
– Я видел, как он сражался, когда уже, казалось, не было никаких шансов на победу. Я уважаю его как врага и с удовольствием оторву ему голову хотя бы потому, что это честь для меня. А что предлагаешь ты?
Принцесса усмехнулась:
– Честь для тебя. Доблесть для него. А я предлагаю жизнь для всех. Наверное, этого недостаточно, наверное, слишком мало? Наверное, твоя богиня была права, что вы, все ее подданные, – просто ресурс. Ресурс, который всегда имеет конечную цену. Но… все это лирика. Хочешь умереть героем, умри. Отговаривать не собираюсь. Я только одного не пойму, зачем ты хотел спасти меня от заточения в этот каменный мешок? – Она отвернулась от Юджина. – Итак, Трабл. Ты тоже предпочтешь остаться мертвым героем? Или готов принять мои условия?
Молодой дон придержал очередную колкую фразу, уже приготовленную для легионера.
– А какая, в сущности, разница в том, как я умру? Со связанными руками или нет? Дав клятву верности какой-то полоумной девчонке или просто тихо забившись головой в тесную каменную нору? Вообще-то, конечно, со связанными руками не хотелось бы…
– Хватит! Только «да» или «нет».
– Да! – Дон утвердительно кивнул головой.
– Тогда повторяй за мной слово в слово свою клятву: «Я, свободный дон Трабл, клянусь в верности Тэе Тэрре Корн, наследной принцессе королевства Трон, я клянусь в верности ее отцу, Черному Ярлу. И если я не сдержу этой клятвы, пусть буду проклят сообществом свободных донов и с позором и бесчестьем изгнан из их рядов!»
Трабл, послушно и монотонно повторяя произносимые принцессой слова, дойдя до упоминания имени ее отца, остановился и от неожиданности прикусил себе язык.
– Ты точно сумасшедшая!
Девочка подошла к нему вплотную и, приподняв его лицо за подбородок, посмотрела в глаза.
– Возможно. Это не главное. Ты давай доведи до конца то, что начал. Иначе цена тебе как свободному дону пятак с полушкой.
С нескрываемым удивлением наблюдающий эту сцену Юджин кивнул головой.
– Не знаю, кто такой Черный Ярл. А все остальное – чистая правда. Чем ты хочешь, чтобы поклялся я?
Теперь настала очередь Скрипта удивляться. Он даже привстал и тут же неуклюже пихнул ногой лучемет, который, скользнув турелью по шершавой стене, с металлическим лязгом рухнул на пыльный пол узкого коридора катакомб.
– Ну уж точно не богиней. Может, ты и не заметил, но уже переступил невидимую грань, которая отделяет теперь тебя от нее. Вот твоя клятва: «Я, Юджин Раен, офицер Черного легиона, клянусь в верности Тэе Тэрре Корн, наследной принцессе королевства Трон, я клянусь в верности своим родителям, своей Родине и готов отдать все силы и саму жизнь, защищая их. И если я не сдержу этой клятвы, пусть я буду проклят ими навечно».
Юджин закрыл глаза и опустил голову.
– Хорошо. Но у меня будет к тебе одна просьба. Или предложение. Ты поможешь мне исполнить эту клятву перед моим миром.
Тэя кивнула. В этот момент справа от нее вновь зашевелился Трабл. Высоко задрав голову, словно собираясь докричаться до небес, переходя с шепота на хрип, он закончил начатую фразу:
– …Я клянусь! Клянусь в верности ее отцу, Черному Ярлу! И если я не сдержу этой клятвы, пусть я буду проклят сообществом свободных донов и с позором и бесчестьем изгнан из их рядов!..
Разведка боем
– Я заходил на наших кораблях в эту систему два раза. Золотым треугольником это место называли еще до конкисты. Из тех донов, кто батрачил тут на таирских купцов в те времена, конечно, уже никого не осталось. А после того как власть поменялась и всем стали заправлять эти лысые парни из Ордена, нашим кораблям проход туда был заказан. Товар перегружали либо на спутниках Гернетона, либо вообще где-нибудь в окрестностях Эльбо. У них должен быть там свой маяк, и не один, минимум три, но как они работают и почему никто, кроме их собственных кораблей, эти маяки не слышит, для меня загадка. Вся проблема не столько в том, что складчатая аномалия существует, сколько в том, что ее области постоянно мигрируют, схлопываются и вновь возникают в самых неподходящих местах. Если бы их можно было обнаружить имеющимися у нас радарами или какой-то иной системой активного поиска, то корабль их обошел бы, как в древности моряки обходили рифы и мели. Но вот поди ж ты, найди их, эти мели…
Боцман стоял на мостике флагманского корвета и беседовал с Ярлом, рассуждая о том, с чем им придется столкнуться в самое ближайшее время. Ярл старался не перебивать, хотя старый проныра иногда начинал гнать откровенные басни и банально набивать себе цену.
– А если попробовать веерное разбрасывание перед кораблем скоростных буев?
Паша хмыкнул и почесал подбородок.
– Если бы у меня был спонсор или хотя бы просто склад халявных спидбуев и если бы моя калоша могла тащить на себе пару сотен тонн дополнительного балласта… Тогда да. Я бы тут запулял ими все окружающее пространство так, что потом мусоровозы не один год вывозили бы…
Базеры боевой тревоги рявкнули в рубке над самым ухом капитана и его гостя. Боцман инстинктивно втянул голову в плечи и витиевато выматерился, вспоминая при этом всяких матерей. Обзорный экран сдвинулся, на его месте появилось изображение задней полусферы с маркерами чужих боевых кораблей.
– Вот они всегда так. Выныривают из ниоткуда и прямо за твоей кормой.
Боцман потянул на себя селектор тяги маршевого двигателя и резко изменил курсовой вектор.
– Бычара, не спи! Разделяемся! Уходим в восьмерку. Сбрасывай ловушки-пердушки, а когда выйдем из восьмерки в лобовую, вместе с пердушками нейтронные мины, и в хлопок. Встречаемся в три ноля пятнадцать сорок семь семьдесят два.
Боцман перебросил всю мощность силового щита на корму. Циклическая связь хриплым голосом Бычары, капитана ведомого корвета, подтвердила готовность к маневру. Корабли противника несколько раз ударили в кормовой щит, пристреливаясь и выбирая жертву послабее.
