– Отключи голову, Роберт, – прошептала Джинни, заметив выражение его лица. – Просто расслабься. У нас обоих была тяжелая неделя, и теперь… Мне просто хорошо с тобой.
Он сильно сомневался в этом. Когда он в последний раз кого-нибудь обнимал?
Внезапно он услышал собственный голос, говоривший:
– Мы не пойдем с тобой в субботу в ресторан. Мы пойдем ко мне. Пообедаем на террасе и… – Он потерся лицом о ее короткие волосы. – Я хочу быть с тобой.
Что, если она скажет «нет»? Вдруг она рассчитывала пойти в какое-нибудь модное место, в которое водят своих дам миллиардеры вроде Уайеттов? Вдруг она, как и все остальные, видит в нем светского прощелыгу, завидного холостяка и прочую мишуру, которая на самом деле не имеет к нему никакого отношения?
– Хорошо, – прошептала Джинни, снова слегка отстранившись и заглядывая ему в лицо. – Никаких обязательств, никаких ожиданий. Просто два человека, которым хорошо вместе.
Ее лицо светилось, глаза мягко мерцали, и Роберт подумал, что она похожа на принцессу из сказки, которая переоделась простолюдинкой, чтобы испытать принца.
– Я заеду за тобой в двенадцать, – сказал он, погладив большим пальцем ее щеку.
Она блаженно прикрыла глаза и потерлась о его руку.
– Я буду ждать.
– Вам правда кажется, что оно подходит? – спросила Джинни не то в пятый раз, не то в пятидесятый.
Рона, горничная, гладила бледно-желтое платье без рукавов, усеянное голубыми викторианскими цветочками.
Джинни купила это платье несколько лет назад специально для свидания и с тех пор надевала его, дополнив широким шарфом, лишь однажды, когда Николь пригласила ее на пасхальную службу. То посещение церкви было первым шагом к их примирению.
Ничего более нового и модного у Джинни не было, и она всей душой надеялась, что платье в сочетании с босоножками на каблуках подойдет для свидания с Робертом. Хотя вряд ли. На нем будет сшитый на заказ костюм и запонки с драгоценными камнями, а на ней будет хлопковое платье, купленное четыре года назад на распродаже. Смешно!
Это с самого начала была дурная затея. Не надо ей идти с ним обедать. Если у нее есть хоть капля ума, то она сейчас натянет шорты и пойдет дальше перенимать у Майи ее бесценный опыт.
– Красиво, красиво, – гудела довольная Майя, расправляя на Джинни складки широкой юбки. – Прекрасно выглядите. Очень мило. Рона, разве она не кралечка?
– Да-да! – заверещала миниатюрная филиппинка. – Очень хорошенькая.
Крошечная Рона приехала в десять утра и сразу навела порядок там, куда не дошли руки Майи. Посуда была перемыта, белье выстирано, ванная начищена до первозданной белизны, а теперь Рона колдовала на кухне, откуда тянулись аппетитные запахи. У Джинни было чувство, что ее поселили в хороший отель.
Джинни понятия не имела, что будет дальше, но у нее было смутное ощущение, что Роберт еще не оставил увлечения благотворительностью. Так что она не удивится, если застанет у себя на крыльце дворецкого в ливрее.
Мелисса на руках у Майи довольно чмокала. Майя была волшебницей. Джинни не знала, сколько Роберт ей платит, но она того стоила.
– Даже родителям нужно отдыхать, – продолжала Майя, укачивая малышку.
Джинни была уверена, что няня делает это совершенно машинально, даже не замечая. Интересно, сможет ли Джинни когда-нибудь так же просто и легко справляться с Мелиссой?
– С младенчиком все будет хорошо, – продолжала Майя. – Она поспит, я помогу Роне, а вы идите погуляйте со своим красивым врачом.
– Он не мой, – смущенно буркнула Джинни.
– Ага, ага, – певуче протянула Майя, хотя, возможно, это было адресовано Мелиссе.
Джинни пошла в свою комнату и вытряхнула на постель шкатулку с украшениями. Большинство из них было такими же, как ее платье, – дешевыми и купленными сто лет назад на распродаже. Пластиковые серьги, прикольные колечки валялись тут еще с тех пор, как она была подростком. Так что в конце концов она наделала те же самые пусеты с искусственными камешками, которые носила каждый день в баре.
– Он не мой доктор, – напомнила Джинни своему отражению.
Это просто обед. С любимым клиентом.
Пусть и в лучшем платье.
И в лучшем белье – совсем новом, даже ненадеванном, очень женственном нежно-розовом кружевном комплекте.
Прозвенел дверной звонок.
– Пришел, – пропела Майя.
Это было совсем не женственно, но Джинни помчалась в прихожую с криком:
– Я открою!
Наверное, в глубине души она считала, что Роберт даже спит в костюме-тройке, запонках и галстуке, поэтому ни за что не узнала бы его в мужчине, стоявшем на пороге, если бы не глаза. Эти глаза она бы ни с кем не спутала.
На Роберте была рубашка с короткими рукавами и шорты цвета хаки.
Шорты. Теперь Джинни были видны его мускулистые загорелые ноги. Ее пульс подскочил. О господи, она и не подозревала, что мужские ноги могут быть настолько сексуальными.
– Я не знала, что вы носите что-то, кроме костюмов, – сказала Джинни вместо приветствия.
– До этой недели я не знал, что ты носишь что-то, кроме форменного пиджака.
– Доктор Уайетт, – подала голос Майя, и Джинни подпрыгнула от неожиданности. Она и позабыла, что няня тоже была в комнате. – Не хотите поинтересоваться нашей девочкой?
– Конечно, хочу, – ответил он, не отводя глаз от Джинни, и та смутилась от неожиданной двусмысленности этого диалога. – Рассказывайте, миссис Ковальчик.
– Маленькая Мелисса у нас умница. Животик у нее в порядке, и мисс Джинни…
– Опаздывает на ланч, – оборвал ее Роберт, беря Джинни за руку, и от этого прикосновения по ее телу будто проскочил электрический разряд.
– Желаю приятного вечера, – сказала Майя, провожая их до дверей и украдкой заговорщически подмигивая Джинни.
Реджинальд ждал их у машины. Он поприветствовал ее, при этом выражение его лица подозрительно напоминало Майино – казалось, он еле сдерживается, чтобы тоже не подмигнуть ей.
На что они оба намекали? Он миллиардер, семья которого владела огромной медицинской компанией, его отец баллотируется в губернаторы. Она барменша, которая и в школе никогда не училась, а пределом ее разбитых Мелиссой мечтаний было завести со временем собственный бар. Их пути могли пересечься только в таком месте, как «Трентон».
Она никогда не вписалась бы в его окружение, а он никогда не понял бы ее жизни.
В машине Джинни не знала, куда девать ноги. Подол едва прикрывал колени, и Роберт бродил глазами по ее ногам, но Джинни не знала, действительно ли видела в них голодный блеск или просто принимала желаемое за действительное, а Роберт просто рассматривает дешевую ткань платья, поцарапанные каблуки босоножек и прочие мелочи, которые так беспощадно выдавали ее социальный статус.
