– Реджинальд будет ждать у служебного входа в цокольный этаж. Там служебный лифт сзади, рядом с туалетами. – Он кашлянул. – Если я смогу убедить ее пойти со мной, мы уедем.
Джинни нервно крутила в пальцах бриллиантовую подвеску. Один этот камешек стоит больше, чем она зарабатывает за год, не говоря уже о серьгах и платье. Платье от Валентино, с ума сойти! Общим счетом она сейчас таскала на себе не меньше тридцати тысяч долларов. Для Роберта это, конечно, было обычное дело, но ее это пугало до чертиков.
Но сегодня она не должна думать об этом. Сегодня вечером она должна войти в эту галерею под руку с Робертом Уайеттом так, будто стилисты, бриллианты и платье от Валентино – рутина ее жизни.
– Что мне делать? Отвлекать твоего отца, пока вы не доедете до аэропорта?
– Боже, нет, будь поближе ко мне. – Свободной рукой он одернул манжету. – Ты не должна оставаться наедине с ним ни при каких обстоятельствах. Ни за что.
– Я могу защитить себя, Роберт. Я с ранней молодости привыкла отбиваться от пьяных мужчин. Не беспокойся обо мне.
Он помотал головой, и даже в темноте машины Джинни поняла, что это приказ, которому лучше подчиниться.
– Ты не должна оставаться наедине с ним, Джинни. – Его голос был тихим, но у нее мурашки побежали по обнаженной спине. – Никогда.
– Хорошо. Но как мы узнаем, что он не гонится за вами?
– Он не захочет скандала. Весь смысл сегодняшнего вечера – в привлечении симпатий общественности.
Она обдумывала варианты.
– А что, если – я просто прикидываю, – что, если я уведу твою маму? Мол, мы вместе идем в дамскую комнату. Ты сможешь остаться, чтобы проследить за твоим отцом, а я могу отвести ее к машине.
Можно подумать, миссис Уайетт пойдет с Джинни. С совершенно незнакомым человеком. С другой стороны, нет ничего проще. Надо просто опрокинуть на нее вино, она пойдет в туалет привести себя в порядок. А Джинни пойдет за ней и все объяснит.
Роберт с сомнением посмотрел на нее.
– Реджинальд знает, куда ехать. Там все готово. Попробуй увести ее. – Он провел пальцами по ее щеке. – Но будь осторожна. Я не прощу себе, если с тобой что-то случится.
– Послушай, я справлюсь. Я беспокоюсь о тебе.
Она видела, что Роберт был на взводе. Никто другой, вероятно, этого бы не заметил, да и он сам не отдавал себе в этом отчета, но Джинни видела. В его голосе появилась хрипотца, и он поминутно дергал свои манжеты.
– Просто шли мне эсэмэски при каждой возможности. Доверься мне, Роберт. Не волнуйся.
– Я – Уайетт, – сказал он так, будто это решало все. Но затем жесткие черты его лица смягчились, а уголки губ слегка приподнялись. – Ну что, пошалим?
Она улыбнулась.
– Да!
Машина остановилась, Реджинальд открыл им дверь, его обычно добродушное лицо походило на застывшую маску. Роберт помог ей выйти из автомобиля и пробормотал:
– Ни пуха!
Джинни посмотрела на пары, тянувшиеся ко входу в галерею, – черные смокинги, черные платья. Она внезапно испугалась, что решилась на голубое, – она привлекала к себе слишком много внимания. Зато ее грудь в этом платье смотрелась просто неотразимо. Хоть что-то за такие-то деньги. Она расправила плечи, подняла подбородок и с равнодушным видом пошла с Робертом через толпу.
У самого входа стоял ухоженный мужчина с редеющими волосами и улыбался входящим:
– Доктор Уайетт! Рады вас видеть!
Роберт представил его Джинни:
– Александр, помощник Лэндона.
Другими словами, этому человеку нельзя доверять. Джинни ледяным взглядом посмотрела на Александра, подумав, как легко изображать высокомерие и презрительность, если ты действительно именно это и чувствуешь.
Где-то поблизости сверкнула вспышка фотоаппарата.
Это было хорошо, потому что Джинни нужно было помнить, что она пришла сюда не с Робертом, врачом, который спасал детей и поддерживал нуждающихся. Нет, она была здесь с Робертом Уайеттом из чикагских Уайеттов, миллиардером и желанным холостяком, одним из самых могущественных людей в городе.
Александр повел их вверх по лестнице. Она поплыла через толпу, улыбаясь камерам милостивой улыбкой королевы. Она едва поспевала за Робертом по скользкому мрамору ступеней на двенадцатисантиметровых каблуках, поэтому крепко взяла его под руку и заставила замедлить шаг. В конце концов, на них все смотрели, и она слышала громкий шепот, сопровождавший их. Все обсуждали приход Роберта на открытие предвыборной кампании своего отца, с которым они были в давней ссоре, его головокружительные успехи в медицине и женщину, которая с ним была.
Джинни выпрямила спину. Пан или пропал.
– Прошу вас сюда, – льстиво блеял Александр, подводя их к большой группе людей, собравшейся вокруг высокого красивого человека, очень похожего на Роберта. Лэндон Уайетт, миллиардер, кандидат в губернаторы и последняя сволочь. Все вокруг смотрели на него, как на полубога, подобострастно смеялись его шуткам, сверкали драгоценностями и позванивали бокалами шампанского. Все они были похожи на шакалов. Может быть, они ими и были.
Рядом с Лэндоном стояла элегантная пожилая женщина, она широко улыбалась и то и дело касалась руки или плеча мужа, будто подтверждая, что она здесь.
Когда Александр подвел их ближе, она увидела Роберта. Джинни физически почувствовала, как замерла миссис Уайетт.
Лэндон Уайетт с улыбкой, которая обнажала тридцать два безупречных зуба, но не затрагивала глаза, шагнул навстречу сыну:
– Вот и он, Роберт, мой мальчик!
Джинни почувствовала, как напряглась рука Роберта. «Скажи что-нибудь!» – мысленно взмолилась она.
– Привет, папа! – сказал он, потом повернулся к Сибилл: – Добрый вечер, мама!
Джинни почувствовала, как дернулась его рука, и поняла, что он хотел поправить манжету.
Вот именно поэтому она настояла на том, чтобы пойти с ним на этот прием. Роберт был сильным и решительным человеком, но отец его парализовал.
Лэндон перевел взгляд на нее.
– А кто эта очаровательная леди? Я и не знал, что ты будешь с дамой, сынок.
Она дала Роберту целых двадцать секунд, чтобы ответить, но когда он промолчал, кинулась грудью на амбразуру.
– Добрый вечер! – сказала она с самым сильным британским акцентом, какой могла изобразить. – Дафна Фитцрой. Рада знакомству!
– Леди Фитцрой? – сказал Лэндон, и его губы изогнулись в недоверчивой улыбке, будто он инстинктивно знал, что она была самозванкой. Его ноздри слегка раздулись, а глаза потемнели, он напоминал хищного зверя, почуявшего кровь. Теперь Джинни понимала, почему Роберт был в ужасе от этого человека. – Из лондонских Фитцроев?
Джинни заставила себя устало улыбнуться:
