– Встречал ли ты его когда-нибудь?
– Нет.
– Именно на этом и строится мой план. Ты не знаешь этого человека, Фаррилл. Это настоящий дьявол. Но если Тираны конфискуют Вайдемос, как это случилось с моими владениями, им завладеет не кто иной, как Хенрик.
– Почему?
– Потому что Хенрик имеет определенное влияние на Тиранов. И это может помочь нам.
– Не вижу, как именно. Скорее он передаст меня в их руки.
– Да, это в его духе. Но у тебя есть шанс избежать подобного финала. Помни, титул, который ты носишь, важен и почетен, но он не сможет служить тебе защитой. В любом заговоре бывает вождь, который ведет за собой всех. Твое имя привлечет на твою сторону людей, но тебе понадобятся деньги, чтобы удержать их. У тебя нет времени раздумывать. Оно прошло в тот момент, когда в твоей комнате оказалась бомба. Теперь наступила пора действий. Я могу дать тебе рекомендательное письмо Хенрику с Родии.
– Ты так близко знаком с ним?
– Никогда не делай поспешных выводов. Однажды, во главе посольства, я побывал при дворе Хенрика. Он наверняка не сможет вспомнить меня, но самолюбие не позволит показать этого. Таким образом, ты будешь представлен ему. Письмо я дам тебе завтра утром. В полдень на Родию отправится корабль. Твой билет – у меня. Я отправлюсь туда же, но другим маршрутом. Отбрось сомнения. Ты сможешь справиться с этим.
– Но защита диплома…
– Пустая формальность. Это так важно для тебя?
– Уже нет.
– У тебя есть деньги?
– Да, достаточно.
– Отлично. Это лучше, чем если бы их было слишком много. – Речь Джоунти стала торопливой. – Фаррилл!
– Что?
– Возвращайся к остальным. Никому не сообщай о своем отъезде. Пусть поступки говорят сами за себя.
Байрон задумчиво кивнул. Где-то далеко в сознании промелькнула мысль, что его миссия обречена на провал и он не сможет спасти отца от гибели. Он не подготовлен к тому, что должно случиться. Ему слишком мало известно. Он может попасть в западню.
Но теперь, когда он знал правду, или, по крайней мере, большую ее часть, об участии отца в заговоре – ему был крайне нужен один документ, хранящийся в архивах здесь, на Земле. Однако у него не было времени, чтобы искать документ. Не было времени спасти отца. Не было даже времени жить.
– Я сделаю все, как ты сказал, Джоунти.
Сандер Джоунти взглянул на него, и в его взгляде не было восхищения. Затем он сделал несколько шагов в сторону окна. Перед ним сверкнули огни ночного города. На горизонте виделись голубые вспышки – память прошедших войн.
Несколько секунд Джоунти всматривался в небо. Прошло более пятидесяти лет с тех пор, как Тирания положила конец мирному существованию его страны, разделив ее на два лагеря. Сейчас между ними пролегла пропасть. Однако всякая сила порождает еще большую силу. Действия Тиранов вызывали сопротивление. Организовать это сопротивление было длительным и сложным делом. Что ж, он засиделся на Земле. Пришла пора возвращаться. Там, дома, остались те, кто должен сейчас связаться с ним.
Он поспешил в свою комнату.
Войдя в комнату, Сандер сразу же уловил сигнал. Этот сигнал не могли засечь никакие локаторы, поэтому он не боялся. Звук шел к нему через гиперпространство, и источник его находился на расстоянии полутора тысяч световых лет от Земли.
Приемопередающим устройством был он сам, его нервная система, его мозг. Он уловил повторяющийся через равномерные промежутки сигнал.
– …вызов… вызов… вызов… вызов… вызов…
Передать сигнал было несколько сложнее, чем принять его. Для этого требовалось полное сосредоточение. Помощь в этом могла оказать пуговица, которую он сейчас сжимал в кулаке. Она усиливала подаваемые мысленные сигналы.
– Я здесь!
Необходимости представляться не было.
Сигнал вызова плавно перешел в связную речь.
– Приветствуем вас, сэр. Захват Вайдемоса произошел. Хотя, конечно, эта новость еще не стала достоянием общественности.
– Меня это не удивляет. Кто-нибудь еще замешан в этом?
– Нет, сэр. Господин Вайдемоса не сделал ни одного заявления. Сильный и преданный человек!
– Да. Но нужно нечто большее, чем просто сила и преданность. Немного осмотрительности никому не помешает. Ладно, неважно! Я говорил с его сыном, новым Господином, который уже оказался лицом к лицу со смертью. Он может быть нам полезен.
– Можно узнать, каким образом, сэр?
– Время покажет. Завтра он отправится на встречу с Хенриком с Родии.
– С Хенриком?! Юноша подвергает себя большому риску! Знает ли он о случившемся?
– Я сказал ему столько, сколько мог, – перебил говорящего Джоунти. – Пока мы не можем сказать ему большего. Пока он только человек, который рискует, – как, впрочем, и любой другой. Мы только используем его. Больше не вызывай меня на связь, поскольку я покидаю Землю.
И, не попрощавшись, Джоунти оборвал сеанс связи.
Он тщательно обдумал события сегодняшнего дня и особенно ночи, мысленно взвешивая каждое из них. Губы его растянулись в усмешке. Все складывалось превосходно; комедии было положено отличное начало.
Не оставалось НИКАКОЙ возможности для случайности.
Глава 3
О часах и случайностях
Первый час после взлета космического корабля, пожалуй, наиболее прозаичен для его пассажиров. Ими властно овладело состояние невесомости, подобно тому, как стремительный горный поток увлекает за собой поваленное дерево.
Конечно, полет связан не только с неудобствами: о вашем багаже позаботятся; протолкнувшись сквозь толпу желающих подобно вам улететь этим же рейсом, вы займете предназначенный вам отсек; затем наступит тишина, какая всегда воцаряется перед взлетом. В каждом отсеке вспыхнут красными буквами надписи на табло: «Пристегнуть ремни… Пристегнуть ремни…»
По коридорам промчатся стюардессы; постучав во все двери, они с очаровательной улыбкой напомнят вам: «Прошу прощения. Пристегнитесь, пожалуйста».
Затем внезапно взревут двигатели. Вас отбросит в кресле назад, потом вперед, и так будет происходить все время, пока корабль не наберет скорость. Тот, кто переживет эти минуты, может быть уверен, что «космическая болезнь» ему не угрожает.
В первые три часа полета кают-компания была закрыта для пассажиров, что оказалось неприятным сюрпризом не только для постоянных посетителей планетария (иными словами, для тех, кто еще не бывал в космосе), но и для более опытных путешественников.
Обозрение Земли из космоса, помимо всего остального, являлось одной из обязательных «традиций» туристов.
Кают-компания представляла собой прозрачную сферу, находящуюся на носу корабля. Сейчас она была переполнена людьми. Прижатые к стеклу лица были устремлены в одну точку – они не сводили глаз с удаляющейся от них Земли.
