— Я еще не закончил!
Она замерла у дверей и повернулась. Какая же она милая. Вьющиеся волосы выбиваются из-под черной шапки, в глазах застыли обиженные слезы. Щеки буквально пылают красным, а губы… Недовольные губы, которые хочется целовать, пока они не перестанут быть такими напряженными.
— Что еще?!
Она так знакомо шмыгнула носом. Обнять бы ее посильнее, чтобы запищала как резиновая уточка.
— Какие у тебя отношения с этим молодым человеком?
Бет равнодушно окинула меня взглядом, а затем ответила отцу быстрее, чем я успел испугаться:
— Он мой сокурсник, а еще помогает мне с немецким. Ты же не разрешил посещать мне дополнительные занятия в школе, — едко процедила Ложечка.
— Помогает? Она платит тебе за работу? — спросил Николас, и я вдруг растерялся. Что отвечать?
— Нет. Я просто так помогаю, мне несложно.
— Просто так?
Судя по его лицу и тону, я выбрал неверный ответ. Можно переиграть? Назад! Назад!
— Ну, мы договорились, что если мне понадобится помощь по…
Черт, Бет, не молчи, придумай что-то. Ты про этот гребанный немецкий сказала. Ну конечно, парень, просто так помогающий девушке с учебой, совсем не выглядит странно.
— У нас обмен. Я помогу Эду с испанским, если попросит, — пискнула моя маленькая защитница, и теперь уже Сэмьюэльсон уставился на меня, как на преступника. Уж он-то знает, что испанский я знаю получше немецкого. Нам конец. Никогда не забуду эти округленные глаза нашего преподавателя.
— Так не пойдет. Бэйли не любят оставаться в должниках, — Николас привычным жестом вытащил из нагрудного кармана чековую книжку и ручку. Он быстро что-то нацарапал там, оторвал листок и протянул мне.
Я только краем глаза увидел цифры, и мне уже стало плохо. Я теперь пожизненный репетитор Ложечки? А еще у меня язык от ужаса свело. Надо отказаться. Я же не просто так помогаю. Я время с Бет провожу.
— С немецким помогаешь и дальше, если она попросит, а для испанского найди кого-то другого, это понятно? Я лично приеду и проверю ее результаты в конце семестра.
Я сжимал до хруста чек и пытался выдавить хотя бы улыбку. Не получалось. А когда увидел покрасневшую от стыда Ложечку с непросыхающими глазами, захотел картинно порвать листок. За меня переживает, видит, какая унизительная сцена знакомства получилась, только она не знает, что унижений в моей жизни было предостаточно, и это им в подметки не годится. Небрежно убрал чек в карман джинсов, снова выпустил наружу Фрэнка Синатру и расслабленно сказал:
— Спасибо, Мистер Бэйли, я вас не подведу.
Капец тебе, Ложечка, головы от учебника не оторвешь. Я тебя теперь немецким затрахаю по полной программе.
— Элизабет, тебе тоже выписать чек на шапку. Истратила лимит по карте?
— Не истратила, — пробурчала моя девочка.
— Тогда вечером вышлешь мне фото своей новой шапки, или я посмотрю расшифровку по карте.
Кровь мгновенно отлила от лица Бет, и она почти закричала:
— Нет! Я куплю. Сегодня же!
— Я жду. Мистер Сэмльюэльсон, — Николас кивнул преподавателю и повернулся ко мне. — Мистер Хэндерсон, — а меня смерил подозрительным взглядом. Подать ему руку на прощание я уже не рискнул, мне еще лекцию писать, ее до сих пор до кости прожигало фантомным чеком.
Едва отец Бет зашел за угол, как до нас донеслось грозное шипение:
— Бэйли, Хэндерсон, в мой кабинет! Оба! Живо!
* Spelling bee (англ. spell — произносить по буквам + bee (истор.) — собрание) — конкурс (как правило детский) произношения слов по буквам.
В США spelling bees проходят ежегодно, начиная с местных конкурсов и заканчивая национальным, в котором победитель награждается денежным призом. Национальный конкурс спонсируется англоязычными периодическими изданиями и образовательными фондами.
Глава 22 Планы на праздники
Бет
Шла за профессором на автопилоте, стараясь не думать об отвратительной сцене, которая произошла несколько мгновений назад. Кожей чувствовала, как Эд хочет придержать меня, но не решается не то что коснуться, даже дышать на меня боится. От его ладони исходили такие мощные импульсы, что я ощущала их через расстояние и слой одежды. Хотелось резко затормозить, чтобы он все-таки дотронулся до моей спины и пропустил через меня все свои сомнения и страхи, разделил хоть немного того, что у него на душе.
Не забуду лицо моего парня, когда отец решил откупиться, как он любит делать всегда. Сунул ему деньги, чтобы прочертить линию между мной и Эдом. А Хэндерсон неглупый, сразу все понял, забрал чек и почти виду не подал. Почти… На долю секунды я увидела взгляд Эдварда, его словно по лицу ударили. Но он слишком быстро и легко встряхнулся и принял непринужденный вид. Останемся наедине, и я обязательно извинюсь за отца. А пока…
— Как долго это у вас? — Семьюэльсон упер руки в стол и переводил взгляд с меня на Эда и обратно, отчего глаза у преподавателя стали похожи на марблы, в которые играют детишки на песке. Прыг-прыг. Стук стеклом о стекло. Жуть какая!
— Что именно? — первым нарушил молчание Эд.
— Ой, да хватит прикидываться, Хэндерсон. Я, по-твоему, идиот? Испанский, да? Получше ничего не могли придумать? Или влюбленность настолько снижает уровень айкью?
О, боже…
— Ты хорошо по-испански говоришь? — повернулась к парню.
— Ага, следила ты за мной, следила и не доследила, сталкерша, — ухмыльнулся Эдвард.
Хлопнула себя по лицу. Как же так?!
— А как же мистер Норис? Элизабет, твой отец мне десять минут расписывал, какую удачную партию он нашел для своей дочурки, а она, оказывается, крутит роман с нашим скромником Эдом, который у нас совсем не забитый ботаник. В какую игру вы играете?
— Ни в какую, профессор Сэмьюэльсон. С Куртом у нас договоренность. Мы не вместе. Нас родители заставили, но никаких чувств друг к другу у нас нет.
— А к Эдварду Хэндерсону есть? — он ткнул пальцем в своего лучшего студента и громко хмыкнул.
— Пожалуйста, не говорите отцу. Когда придет время, я сама расскажу ему.
— Э, нет! — воскликнул Сэмьюэльсон. — Мы тут все теперь повязаны. Мистер Бэйли у нас член попечительского совета. Захочет и пнет под зад нашего Эдди, или тебе переведет куда-нибудь на Аляску. А у меня впервые на курсе среди первогодок такие алмазы. Вы оба будете молчать и делать, что я скажу.
Не поняла. Он нас шантажирует?!
— Не делай такие испуганные глазки, Элизабет. Я действую в ваших интересах в первую очередь. Эдвард, хватит пыхтеть, дослушай сначала. В конце года будет большая конференция. Мне нужны вы оба. Будете пахать, как проклятые. Мне как куратору жизненно необходимо призовое место и субсидии. Вы мне это получите, и да, Хэндерсон, подтяни ей немецкий. Если она не сдаст экзамен, отдам ее на растерзание Келлеру. А этот фюрер на Бэйли явно глаз положил. Ферштеен, Эдди?
