— Она что сказала?! — парочка керамических садовых гномов посмотрела на меня недовольными нарисованным глазами, как бы спрашивая, что орешь в такую рань в воскресенье, придурок.
— Так и сказала, что ты закрывался в ванной с порочными мыслями обо мне и парочкой тюбиков геля, подаренного Дастином, — похихикивала Бет, как школьница. Слово «дрочить» вызывало у нее очень бурную реакцию, она краснела и смущалась, и я решил воспользоваться ее невинностью на полную катушку. Не будет больше ржать на пару с Грейс на пару. Сговорились.
— Я спал, Бэйли. Тупо уснул в ванной. Такое бывает, прикинь?
— А смазка? Тут нечего стесняться, Эд. Все делают это, — не сдавалась Ложечка, продолжая свой допрос. Вот бы она завтра меня так прессовала на постановочных слушаниях, уже жду с нетерпением.
Ладно, смазку я взял на всякий случай. Но даже не открывал. Я был дик зол на Дастина с его внезапными планами, а еще мучился периодическим стояком, вспоминая одну девчонку, которая бельишко не носит, натягивая мою старую толстовку, ткань которой трется о нежные розовые… Отлично, а вот и возвращение стояка!
— Ты хочешь меня в чем-то обвинить, Бэйли? — прижал ее к входной двери. Домой нам сейчас заходить не стоит. Надо бы остыть немного, только я все лишь усугубляю.
— Я…
Этот звук был больше похож на стон. Срывающий последний лист шифера на моей крыше, он заставил меня нервно рыться в кармане в поисках ключей. Наше рваное дыхание на удивление стало синхронным, а невинная похоть в глазах Ложечки кричала мне прямо у меня голове: трахни меня, Эд, но нежно. И уже вслух хотел спросить, как это черт возьми сделать? Где грань? Хотелось больше маленькой грязной Бет. Хотелось, чтобы ее ротик сказал что-то, что поможет мне сдвинуть чашу весов в нужную сторону и стянуть трусы с моей гостьи.
— Если ты обвиняешь меня, то делай это по-взрослому. Чем, по-твоему, я занимался один в ванной, думая о тебе?
Ее глаза расширилсь, а губки разомкнулись. Ну же скажи!
— Удовлетворял себя?..
— Скажи это слово! Дрочить, дрочить. Это просто. Просто как дрочить. Д-Р-О-Ч-И-ТЬ.
— Не могу, пойдем в дом, Эд, — умоляюще прошептала Бет, краснея еще сильнее, но ее смущение меня только распаляло. Чувствовал себя дьяволом, водящим по ее губам красным сочным яблоком.
— Я начинаю злиться, Бэйли. Уложу тебя спать в одиночестве, а сам пойду на диван в гостиной, если не сделаешь что я хочу сейчас. Скажи громко.
— Дрочил, ты дрочил в ванной, думая обо мне!
Она прокричала это на всю улицу, и по звуку погребального колокола у меня за спиной, я понял, что мы в такую рань не одни не спим. Наш сосед решил вынести мусор и смутился не то собственному громыхнувшему баку, не то моей грязной девочке.
— Доброе утро, мистер Коулман, это моя девушка Элизабет. И для протокола, в ванной я не дрочил, — поздоровался с ним, едва сдерживая нервные смешки.
— Доброе утро, Эд, Элизабет, мое почтение. Как дела у Руби?
— Все хорошо. Переутомление и легкое сотрясение, завтра уже выпишут.
— Славно. Славно. Ну, приятного вам дня.
В дом мы ввалились, задыхаясь от смеха. Ржали, как полоумные, зато в штанах у меня немного поутихло. Остановил меня Коулман от греха.
— Кто первый в душ? — не знаю, как Бет, а я дико хочу смыть с себя вчерашний день.
— Вместе?
— Ммм? Не доверяешь мне, да?
— Именно, вдруг ты будешь дрочить.
На последнем слове опять покраснела. Видимо, моя прививка еще не начала работать.
— Ты прям как мой начальник.
— Дастин? Это почему?
— Он запрещает мне за несколько дней перед съемками разряжаться. Хочет, чтобы сцена финальная была сочнее.
— Это как? — невинно спросила Ложечка, и я даже потерялся на мгновение.
— Эм. Ну если… блин, меня немного не туда понесло, давай сделаем вид, что я ничего не говорил, а?
Она скрестила руки на груди и наградила меня недовольным взглядом:
— То есть меня ты заставил кричать слово дрочить на всю улицу, а теперь сам чего-то говорить не хочешь. Ну уж нет, Эдвард, я жду.
Сейчас я буду своей девушке рассказывать про механизмы эякуляции, в частности опишу, как кончаю на съемках. Отлично.
— И что будет, если я промолчу?
— Обижусь.
— Окей, я переживу. Мне спать на диване?
— Нет!
— Вот и славно. Тогда я первый.
Рванул в ванную, быстро закрылся изнутри и услышал по ту сторону двери недовольный стук.
— Блин, Эд, открой, чего ты как маленький!
Именно. Не хочу я торопиться. Хочу побыть маленьким с тобой, Бет. Сегодня будет очень редкое воскресенье в моей жизни. Оно будет без секса.
Бет
Он был там целую вечность. Даже напевал что-то, дразнился. А когда вышел в домашних штанах с растянутыми коленками и россыпью блестящих капель на голых плечах, груди, животе, я поняла, что в жизни не видела ничего сексуальнее. Он лениво вытирал влажные волосы полотенцем, а потом набросил его себе на лицо и шумно высморкался. Дурак.
— Твоя очередь, — он протянул мне свое полотенце, и я с визгом отпрыгнула. Знаю, же что Эд кривляется, но его дурашливость такая заразительная, что хочется беситься вместе с ним. Бегала от него по всей комнате, налетая на мебель, даже через диван перепрыгнула, а вот у моего парня не вышло. Он споткнулся об опрокинутый мной стул и растянулся на полу, держась за ушибленное колено и продолжая ржать.
— Напомни больше не бегать без очков.
— Не бегай без очков.
Усмехнулся.
— Принесешь? Оставил на раковине.
Сделала вид, что иду в ванную, бесшумно обошла его и нависла над его головой. Мои волосы скользнули по его щекам, и Эд блаженно зажмурился.
— Мне так хорошо с тобой, Бет. Если бы ты не подошла ко мне из-за задания Ита Вита Фита, я бы сам тебя поцеловал.
— Ты и так меня сам поцеловал.
— Точно! И сейчас поцелую, хотя нет. Ты еще зубы не чистила. Фу! Марш в ванную!
Он дал мне свежее полотенце и новую запечатанную щетку со словами:
— Теперь официально твоя. Ты же теперь будешь чаще гостить у нас?
— Если пригласишь.
— Это твой пожизненный пропуск, Бет, — он показал на щетку.
Сжимала этот неожиданный подарок в руках и уже строила планы на все уикенды до конца вселенной. Хочу быть здесь. Хочу быть с ним.
— Я буду приезжать, Эд!
— Не сомневался, а сейчас душ и догоняй меня, я уже с ног валюсь в прямом смысле, сама видела, — он зевнул и помахал мне уже с лестницы.
