— Я не спокоен. Я злюсь, и с удовольствием бы сломал парочку стульев, а напоследок бросил бы твое кольцо в измельчитель, — новая улыбка, но в этот раз увидела, как дрожат уголки его губ. — Но сейчас нам это не поможет. Поэтому делаем покерфейс, и ждем, когда Курт и Холи сделают свой каминг аут.
— Каминг аут сделает их ребенок. Нам до этого времени, главное, продержаться и не свихнуться.
Весь день уворачивалась от поздравлений, а Эд демонстративно утыкался в книги. Пару раз кто-то из парней потрепал его по плечу. Даже Келлер вел с себя на паре слишком тактично.
— Ну, охренеть теперь! Меня все считают брошенкой, — карандаш в его руках треснул пополам.
— Я не считаю, — с тоской посмотрела на катающий по столу грифель.
— Не понимаю, как твой отец допустил все это, он же, мы же… Да твою же мать!
— Ты понимаешь, что я не выйду за Курта? — хотелось прикоснуться к нему, но мы и так привлекали слишком много внимания.
— Да. Просто теперь ты в туалет не сходишь, чтобы не попасть на чертову первую полосу. А тут я еще. Когда же всем надоест обсасывать эту тему?
— Боюсь, они только начали.
Скверное настроение Эда сохранилось до конца недели, а наши библиотечные обнимашки пришлось временно прекратить, пока все вокруг переваривали новость. Нам с Куртом пришлось организовывать вечеринку в братстве в субботу, от которой было не отвертеться. Холи смотрела на меня волчицей, а Робин и Мор держали наготове бумажные салфетки и мячики антистресс, пока я приглашала сестер и заказывала закуски человек на сто.
Ничего не помогало, и в пятницу утром меня разбудили веселым жужжанием у уха.
— Поздравляем с помолвкой, подруга! — Роб игралась переключателем вибратора, напоминающего шлифовальную машину.
— Эта хреновина, конечно, не сравнится с языком твоего настоящего парня. Но будет повышать тебе настроение, когда он уезжает домой, — Мор жонглировала батарейками. — Пользуйся. Мощный гад, у меня такой же.
А я еще думала, у кого их моих соседок электрическая зубная щетка так тарахтит. Оказывается, это была не щетка…
— Папе скажешь, что это такой миксер, — Робин тыкала в меня работающим устройством.
— Ага. Клиторальный миксер. Смешает тебе вкусный коктейль из сладкого оргазма и горького одиночества.
— Вам надо было на факультет маркетинга. Спасибо… — приняла подарок, опасливо поглядывая на вращательный элемент. — Меня же эта штука не порубит в фарш?
— Оргазмирующий фарш, — продолжала подмигивать Морнинг.
* * *
От вечеринки в братстве меня все-таки спас отец. Лично нагрянул забрал прямо из домика братства, пожелав всем хорошего вечера и извинившись перед Куртом и гостями. Нервно прислушивалась к рюкзаку. Я, конечно, вытащила батарейки из подарка, но жутко боялась, что эта штука заработает сама собой. Но Мор и Робин сказали, что обидятся, если этот уик-энд я проведу одна, а не с Эдвардом-руки-вибраторы. Да-да, они сделали на гаджете именно такую гравировку.
— Извини, что украл тебя сегодня.
— Не извиняйся, я очень хочу домой.
— У меня для тебя тоже есть подарок.
— Тоже? А кто еще мне что-то подарил? — я вцепилась в лямки рюкзака и отодвинулась к окну.
— Курт, кольцо, — напомнил отец о клейме на моем пальце.
— Ах, точно… Кольцо.
Попыталась изобразить безмерное счастье, но улыбка не лезла на лицо.
— Считай компенсацией всей этой нервотрепки с помолвкой, — он протянул мне конверт.
Лучшей компенсацией стала бы отмена гребаной свадьбы! Но я все-таки подцепила клейкую часть конверта и открыла подарок.
— Ты жаловалась, что в Калифорнии мало снега а горнолыжные курорты для тебя скучные. Я подумал и забронировал два билета до Турина, там тебя встретит машина и отвезет до зарезервированного домика в Червинии. Что скажешь? Ты давно хотела отметить Рождество по-особенному.
— Здесь просто ваучер. Без имени. Ты сам не едешь?
— Нет. Сама знаешь, у нас на праздники полно работы. Специальные подарочные боксы, лимитированные коробки с Сантой. Возьми с собой в горы, кого посчитаешь нужным и впиши его имя на сайте.
— Вот прям кого угодно? — Я уже знала, кого хочу позвать с собой в горы, и чье имя и фамилию я буду вносить в билеты.
— Кого угодно. Это подарок, Бет. Там тихий городок, самое то, чтобы на время сбежать от этого медийного хаоса.
— Спасибо, папа! — стиснула его в объятьях.
Рождество. Червиния. Маттерхорн! Снег и мой единорог по имени Эд. Это будет лучшая неделя в моей жизни.
Эд
Дома меня ждали два грустных лица и ведро с мороженым. До Грейс и Руби тоже докатились развеселенькие новости о моей Бет. Если меня еще и на работе начнут утешать, я взорвусь.
— Я что героиня дешевого ситкома? — прищурился на бабулю, которая тыкала в меня ложкой.
Через полчаса мы уже втроем опустошали это ведро, сидя на полу в гостиной, и я жаловался на свой новый статус брошенного безответно влюбленного лузера.
Больше всего меня бесил Николас Бэйли. Он прекрасно знал о том, что с Куртом у Ложечки цирк, а не отношения, но в итоге он взял и позволил всему этому зайти так далеко.
Меня гладили по головке, ругали на два голоса семейство Норисов и подпихивали самые вкусные кусочки. С кленовым сиропом, зараза. Сопротивление бесполезно.
Наутро встал с больным горлом и все с тем же паршивым настроением. Уткнулся в книги до вечера, и даже слюну пустил на стол, когда мой воспаленный тяжелыми мыслями мозг все-таки нагнала усталость.
Разбудил меня звонок от Ложечки. Телефон буквально разрывало от новостей, и я чуть не оглох от громкого:
— УГАДАЙ ЧТО?!
— М? — я сейчас с трудом помню, как меня зовут. Словно не Курт бухает, отмечая свою фейковую помолвку, а я.
— МАТТЕРХОРН!
Она произнесла это на манер скандинавских метал групп, перейдя на зверский гроул. Тоже мороженкой свое счастье вчера заедала, что ли?
— Это сейчас по-английски было?
— Горы. Европа. Снег. Ты едешь со мной на рождественские каникулы, и это не обсуждается. Билеты куплены, а проживание оплачено. Папа сказала, я могу взять кого захочу, а хочу я тебя и Маттерхорн.
— У меня нет визы, — отрезал я. Вот чокнутая. Взять все бросить и умотать в… Как там она сказала? Одной рукой набирал в поисковике слово Маттерхорн, потому что для меня это звучало как жесткая порнушка с инцестом.
— Отличная попытка, Эд. Нам не нужна виза в Италию.
— Боюсь летать?
— Даже не думай.
— Да, Эдди даже не думай! — в комнату вошла Грейс.
